– Я, конечно, обещаю поддержку обоим господам, дон Луу. И не только потому, что Церковь в этом заинтересована. Я знал убитых священников и уверен, что эти чудовищные преступления не могут оставаться безнаказанными.
– Вы были знакомы с убитыми, ваше преосвященство? – ухватился за эту фразу Донати. – Как хорошо вы их знали?
– Не очень хорошо, но достаточно для того, чтобы сожалеть об их гибели. Наше знакомство с ними началось с тех времен, когда Карлини и Доттесио работали в регистратуре архива. Я служил тогда архивариусом Святой Римско-католической церкви.
– Значит, вы были начальником обоих?
Лаваньино слегка, словно снисходительный учитель при ответе плохо подготовленного ученика, улыбнулся:
– В какой-то степени да. Фактически главой архива является префект. А я, как архивариус Святой Римско-католической церкви, должен был следить за религиозной составляющей. – Кардинал бросил на Луу взгляд, ища понимания. – Если говорить проще, без церковных терминов.
Донати тоже улыбнулся и поблагодарил кардинала:
– Спасибо за ваше пояснение простыми словами, ваше преосвященство. Воспринимайте меня как любопытствующего дилетанта. Поэтому я позволю себе еще один вопрос: в архиве Ватикана есть и тайный архив, не так ли?
Теперь кардинал едва смог сдержать усмешку.
– Звучит так, будто за углом притаился Джеймс Бонд и уже готов украсть все наши секреты. Слова «тайный архив» у непосвященного человека вызывают ассоциации, которые, как бы это помягче выразиться, не совсем верные. Это название сохранилось в дань традициям, так же как и все остальные названия в Ватикане. Злые языки утверждают, что за стенами Ватикана можно скорее выбрать нового Папу, чем новое имя для него. Тайный архив – это большая библиотека Ватикана, в которой, собственно, и хранится множество ценных исторических документов прошлых столетий. Но тайного для общественности здесь ничего нет. Иначе ежедневно тысячи туристов толпами рвались бы в эту библиотеку и о серьезной научной работе нечего было бы и думать. Но по требованию доступ в нашу библиотеку могут получать не только католики, но и ученые со всего мира.
– Значит, в тайном архиве нет документов, содержащихся под замком? – почти разочарованно констатировал комиссар Донати.
Лаваньино покачал головой.
– Конечно, есть несколько бумаг. Но ведь и римская полиция предоставляет общественности не все документы, правда? Ну, вот подумайте сами. Документы, которым меньше ста лет, недоступны исследователям. Я думаю, это практикуется сегодня везде просто из целей защиты информации, не так ли? Конечно, есть и несколько документов, которые по определенным причинам держат под замком. Чем был бы Ватикан для общества, если бы у него не было своих маленьких секретов?
– К этим документам кто-нибудь имеет доступ?
– Они лежат в отдельной комнате, от которой есть только один ключ.
– У кого хранится этот ключ, ваше преосвященство?
– Я как префект Конгрегации доктрины веры храню этот ключ у себя. Вы хотите его увидеть? – Кардинал полез рукой в вырез черной сутаны и вытащил серебряную цепочку с ключом, который выглядел вполне современно, как и любой другой ключ от автоматического замка с секретом. Через пять секунд Лаваньино вновь спрятал его.
– Но давайте вернемся к Доттесио и Карлини, – продолжил комиссар. – Когда вы их видели в последний раз, ваше преосвященство?
– Когда они оставили свои должности. Думаю, это было около пяти лет назад.
– Почему они решили уйти из Ватикана?
Лаваньино пожал плечами.
– Вы задаете слишком много вопросов, комиссар. Я помню лишь, что оба ушли по собственной воле. Священники тоже ведь люди, и каждому человеку иногда нужно менять род деятельности. Доттесио и Карлини пожелали возглавить общины и предпочли работать с людьми, а не с книгами, папками и бумажной пылью. – Он задержал взгляд на шкафах во всю стену, забитых папками.
– Я очень хорошо понимаю это, – заговорил до сих пор молчавший Александр, – но разве не странно, что они оставили службу в Ватикане практически одновременно? Выглядит так, будто они бежали от чего-то.
– Вероятно, они бежали от монотонности своей повседневной работы, – ответил кардинал. – Если мне не изменяет память, они даже дружили. Они часто говорили друг с другом, и, возможно, один просто последовал примеру другого и тоже сменил род деятельности. Сожалею, но по этому вопросу я не смогу дать вам точной информации. Священники, конечно, должны знать, что движет их подчиненными. Но, к сожалению, здесь, в Ватикане, зачастую эту христианскую обязанность затмевают огромное количество работы и ответственность.
– Ваше преосвященство, вы говорите честно и открыто. Несмотря на свою должность, – заметил Александр.
– Я ратовал за открытость и говорю то, что думаю. Поэтому, поверьте мне, я, как и вы, тоже искренне хочу, чтобы преступления были раскрыты. Если я могу быть чем-нибудь полезен, без стеснения обращайтесь ко мне. – Произнеся эти слова, он встал и пожал на прощание руки.
Когда посетители вышли в приемную, там по-прежнему сидела рыжеволосая незнакомка. Отложив в сторону «Оссерваторе Романо», она вскочила и обратилась к секретарю:
– Теперь я могу наконец поговорить с его преосвященством?
Секретарь внимательно посмотрел на нее сквозь толстые стекла очков, как на странное насекомое, которое только что обнаружил, и ответил:
– Кардинал-префект Лаваньино примет вас, как только у него появится свободное время.
– Но для этих мужчин он тут же нашел время! – сказала она, повернувшись к Александру и его спутникам.
– Эти мужчины пришли в сопровождении личного секретаря его святейшества, – поставил ее на место священник в очках.
Женщина хорошо говорила по-итальянски, но Александр уловил в ее речи легкий немецкий акцент. Это вполне соответствовало тому, что у нее в руках был немецкий номер «Обсерваторе», который она скорее нервно, чем заинтересованно листала до этого. Недолго думая, он подошел к ней и заговорил по-немецки:
– Verzeihen Sie, wenn wir uns vorgedrängelt haben. Es lag nicht in unserer Absicht, Ihnen die Zeit zu rauben, frau…
[3]
– Falk ist mein Name. Vanessa Falk.
[4]
Елена ждала его в маленьком баре на Корсо Витторио Эмануэле. Она сидела, пила капучино и что-то старательно записывала тонким карандашом в записную книжку. У нее тоже были зеленые глаза. Может быть, поэтому Ванесса Фальк так околдовала Александра. В отличие от рыжеволосой немки, у Елены были темные, почти черные волосы. Она их стригла очень коротко, что выгодно подчеркивало красивые черты лица с высокими скулами.
