На экране появился корреспондент, который стоял на фоне неаполитанского собора. Здание, сильно поврежденное землетрясением, было огорожено канатами. Небо над Неаполем было мрачное, почти черное, видимо, от извержения Везувия.
Луиджи, что нового вы нам можете сообщить? – спросил диктор.
– Завтра утром антипапа Луций IV восточнее Салерно хочет провести мессу на Монте-Червиальто, чтобы примирить Бога с людьми и положить конец начавшемуся бедствию, – так сообщили нам в раскольнической Церкви.
– Почему именно на этой горе? – спросил диктор.
– Там стоит знаменитый крест, так называемый «крест великой милости». На этом месте раскаялись в своих поступках многие грешники и примирились с Богом.
Вместо корреспондента на экране появилась фотография большого деревянного креста без украшений, который одиноко возвышался на холме.
– А что по этому поводу говорит Римская церковь, Луиджи? – поинтересовался телеведущий.
На экране снова возник корреспондент и сообщил:
– Папа Кустос, который все еще пребывает в Неаполе, предложил антипапе вместе провести службу, что стало сенсацией. Сразу же заговорили о том, что Римская церковь признала раскол состоявшимся фактом. Но антицерковь высказала по этому поводу протест. По мнению ее представителей, именно появление Папы Кустоса в Неаполе спровоцировало катастрофу.
– Есть ли какие-то мнения ученых по поводу причин катастрофы?
Корреспондент покачал головой.
– Пока еще ничего не известно. В любом случае ученые пришли к единому мнению, что землетрясение и извержение вулкана нужно объяснять научными, а не теологическими способами. – Луиджи Периколи запнулся, прижал гарнитуру плотнее к уху и произнес: – Как раз сейчас я услышал интересную новость. Несмотря на протесты антицеркви и нежелание ее представителей присутствовать на службе, Папа Кустос все равно согласен подняться к кресту великой милости завтра утром. Сообщают, что он хочет сделать это босиком, дабы показать, что готов на любое покаяние, если на нем действительно есть какая-то вина.
Энрико, Ванесса и Александр, не веря своим ушам, переглянулись. У каждого была лишь одна мысль: «Завтра утром видение Анджело Пиранези и третье пророчество из Фатимы исполнятся».
17
Восточнее Салерно, четверг, 1 октября
Уже несколько часов Энрико, Ванесса, Елена и Александр ехали по неутешительному ландшафту, но этому виной было не только сильное землетрясение. Везувий время от времени выбрасывал в воздух черные столбы пепла, о том, что где-то светило утреннее солнце, можно было только догадываться. Южнее Абруцц земля лежала под темной пеленой, которая покрыла маленькие покинутые деревни и обрушившиеся от землетрясения дома – все это выглядело мертво и пустынно. Они выехали из Пеши на двух автомобилях, потому что авиация при таких условиях была делом рискованным. Гражданская авиация южнее Рима практически не работала, да и лететь в Рим, учитывая постоянные изменения в графике, было ненадежно.
Поэтому Александр и Елена отправились на машине швейцарца, взятой напрокат, а Энрико с Ванессой поехали на «фиате». Вчера вечером они достигли возвышенности, на которой стоял Рим, но позже дороги стали заметно запруженнее, и в конце концов им пришлось двигаться вперед с черепашьей скоростью. Толпы беженцев с юга, колонны помощи, едущие в обратном направлении, и к тому же бесчисленное множество зевак – все это переселение народа полностью застопорило сеть шоссе. В одном из отелей вблизи городка Латина они нашли свободную комнату, поспали несколько часов и уже в половине шестого утра продолжили свое путешествие, заранее договорившись ехать по второстепенным дорогам, ибо только там можно было еще хоть как-то продвигаться вперед. Энрико был рад, что Ванесса сидела рядом с ним. Не только потому, что разговор с ней отвлекал его от однообразной, скучной езды. Ему нравилась Ванесса, и чем дольше он находился рядом с ней, тем больше забывал о Елене, тем меньше была боль от утраты того, чем он в действительности никогда не обладал.
– Почему вы, собственно, все это делаете? – спросил он свою попутчицу, когда они чересчур долго стояли перед шлагбаумом на железнодорожном переезде. – Александр хочет спасти понтифика, Елена жаждет найти хороший сюжет на Монте-Червиальто, а я, возможно, обрету там своего отца. Но зачем вам эта утомительная поездка, Ванесса?
– Грех пополам и беду пополам – так гласит старая поговорка, – улыбнулась она. – Вы думаете, я учила теологию и теперь останусь равнодушной к конфликту Кустоса и антипапы? Кроме того, пророчество из Борго-Сан-Пьетро будет очень важной частью моей книги, которую я хочу написать, Когда еще представится случай, чтобы можно было на личном опыте почувствовать, как сбывается пророчество?
– Я даже не хочу думать, что предсказание убийства Папы Кустоса воплотится в жизнь. Он необыкновенный человек.
– Нет, конечно, нет. Хотя…
– Что? – быстро поймал ее на слове Энрико, когда Ванесса вдруг прикусила язык.
– Ах, ничего, просто мысли.
– И о чем же вы думаете? Я вижу, что это нечто важное.
– Вы уже так хорошо меня узнали?
– Когда вместе находишься в заложниках, это сближает. Так что давайте, выкладывайте.
– Не хочу вас пугать, Энрико, но почему вы думаете, что именно Кустос падет жертвой покушения? Святым отцом, о котором идет речь в пророчествах из Борго-Сан-Пьетро и Фатимы, может быть и антипапа.
Энрико сразу понял, почему Ванесса хотела оставить эти размышления при себе, ведь он может потерять отца дотого, как его найдет.
Но это была важная мысль, и он «поморгал» фарами Александру, подавая знак, чтобы тот остановился. Обе машины съехали на обочину, из них вышли четверо пассажиров. Возлег был тяжелым, давящим. Дышать было нелегко. Мимо них проехала колонна грузовиков с вещами первой необходимости. Рев дизельных двигателей заглушал любые попытки разговора. Когда последний грузовик скрылся за поворотом, Энрико рассказал о соображениях Ванессы остальным.
Елена одобрительно кивнула немке.
– Возможность, что антипапа станет жертвой покушения тоже существует. Как же мы раньше об этом не догадались, просто за деревьями леса не увидели. Собственно, я тоже думала, что в пророчестве речь идет именно о Кустосе. Его смерть могла бы принести немалую выгоду «Totus Tuus», но не Томасу Сальвати.
– Так мы далеко не уедем, – произнес Александр, нетерпеливо доставая мобильник. – Я еще раз попробую позвонить Донати.
Но результат был таким же, как и вчера. Александр тщетно пытался дозвониться комиссару или кому-нибудь из Ватикана. Все важные лица были вне досягаемости, а в Неаполе тоже не было ни сотовой, ни стационарной телефонной связи.
– Мы можем поднять тревогу на следующем полицейском посту, – предложила Ванесса. – На всех больших перекрестках стоят патрульные машины.
