Я понял намек. Несколько дней тюрьма кипела яростью. Кульминацией обычно становилась охота на сексуальных извращенцев.
Я сказал:
— Я не буду гулять на этой вечеринке.
Глядя на меня в упор, он сказал:
— Самоуверенность очень заразна. Людей за это убивают.
Я не спорил. Он просто вернул свой долг.
~~~
ДЖОРДАН ПИХНУЛ МЕНЯ ЛОКТЕМ, протянул кружку и сказал:
— Пей.
Я выпил.
Черт, вот это то, что надо. Все прямо запело кругом, а система моя стала почти новой. Джордан спросил:
— Что будешь делать с этим Керковяном?
— Найду его.
— Так.
Я замешкался, но он ждал. Я прибавил:
— Потом убью.
— Тебе будет нужна помощь.
— Это не твои разборки.
Он скрестил руки, сказал:
— Человек приходит на мою землю, вешает труп напротив моего окна, и ты думаешь, я подставлю другую щеку?
— А кто будет за актрисой присматривать, если нас обоих замочат?
— Я все предусмотрел.
Я поднялся, сказал:
— О'кей… поохотимся.
— У тебя есть оружие?
— Есть… а у тебя?
Он улыбнулся. В этой улыбке не было и тени веселья.
Я включил радио, чтобы побыстрее заснуть. «Дар Стрэйтс» что-то гитарили со словами про Дикси, полными угрозы. Хотелось верить, что этот Хренковян тоже слушает.
На следующий день Д жордан устроил проверку. С использованием моей машины. Он сказал:
— Подходи к машине так, будто что-то подозреваешь, заднее сиденье проверяй внимательно.
Я так и сделал. Попробовал открыть дверь, но она не открылась. Заглянул в окно. Рассмотрел только смятое одеяло на полу и пустые кресла. Я постучал по стеклу, одеяло откинулось, и появился Джордан. Я удивился:
— Как ты смог стать таким маленьким?
Он невесело улыбнулся:
— Годы службы.
— Не могу не спросить очевидное. Почему дверь не открылась?
— Это старая машина, открывается только передняя дверь.
— И он в это поверит?
— Лучше, чтобы поверил.
Прошло три ночи, прежде чем мы его нашли. Мы протралили Клэпхем, Стритхем, Стоквелл, Кеннингтон и наконец обнаружили его в клубе в Брикстоне. Я принес «глок». Я не знал, что пакует Джордан, но надеялся, что это что-то мощное. Мы припарковались, не доехав до клуба, в который зашел Керковян.
Джордан сказал:
— Отдай пистолет.
— Что?
— Он тебя обыщет.
— Угу.
— Не буду желать тебе удачи, потому что в этих делах нужны только слаженность и хорошие нервы.
— Ну а я бы не отказался от удачи, — сказал я.
Вышел из машины, добавил:
— Увидимся.
— Вряд ли ты меня увидишь.
У дверей клуба стоял вышибала с видом пригорюнившегося лавочника, который приготовился дать мне крепкого пинка. Говорит:
— Только для членов клуба.
— Сколько?
Он оглядел меня с головы до ног, оценил полученный результат и сказал:
— Двадцать пять.
Я отмусолил, сколько было сказано, спросил:
— Может, ты мне пригласительный дашь, или как?
— Я тебя запомню.
— Это обнадеживает.
Зашел. Зал забит под завязку. Брикстонская смесь
растаманов
готов
трансвеститов
ирландцев
мелкой уголовной мрази
продажных копов.
Керковян сидел за угловым столиком, и с ним наш панк Я подумал: «Вот дерьмо».
Подошел к ним, говорю:
— Братаны.
Панк заухмылялся:
— Митчелл.
Керковян был в черном костюме, выглядел как цинично оттраханный Брайан Ферри. Говорит:
— Я много чего о тебе слышал.
У него был псевдоамериканский акцент. Как будто он насмотрелся самых плохих фильмов категории «Б». Зубы гнилые — наверное, со стоматологией в Восточной Европе плоховато. Поднялся, сказал:
— Я тебя угощаю.
— Не сейчас. Я слышал, ты меня ищешь.
— До тебя дошло, парень.
— Ну, у меня машина, прокатимся?
Панк говорит:
— С ума не сходи.
Я посмотрел на Керковяна:
— Ты ведь не боишься проехаться со мной, да?
Он широко улыбнулся, показал все свои гнилые коренные зубы. Я прибавил:
— У меня с собой ничего нет, можешь меня обыскать.
Он обыскал.
Это был обычный брикстонский клуб, никто даже глазом не повел.
Панк процедил:
— Что за урод.
Я сказал:
— Ну что, ты идешь?
— Ну, если мой новый друг тоже пойдет со мной.
Я пожал плечами. Вышел первым. Когда подходили к машине, сказал:
— Задняя дверь не работает.
Панк подскочил, заглянул внутрь через стекло и сказал:
— Там ничего нет.
Я сел за руль, панк рядом со мной уселся, Керковян рядом с ним примостился. Панк сказал:
— Где ты нашел эту кучу дерьма?
Как только я завел мотор, Джордан вскочил и набросил проволоку Керковяну на шею. Я двинул панку локтем в лицо и ударил его головой о приборную доску. Керковян цеплялся и метался, но Джордан сзади упирался коленом в кресло. Казалось, прошел целый час, Керковян обмяк, глаза его вылезли из орбит. Я сказал:
— Джордан… Джордан, отпусти его.
— С этой мразью надо быть очень осторожным.
— Черт, ты ему почти голову оторвал.
Джордан отпустил. Я завел машину и поехал оттуда к чертовой матери. Джордан сказал:
— Езжай в Холланд-парк.
Все переднее сиденье было залито кровью. Джордан набросил на сиденье одеяло. Я спросил:
— А что с пацаном делать?
— Копать поможет.
Начался сильный дождь и помог скрыть от любопытных глаз то, что находилось на переднем сиденье. Кровь лилась по моим ботинкам на тормозную педаль.
Когда мы подъехали к Холланд-парку, дождь совсем разбушевался. Я спросил:
