— А сколько там денег было? — спросил хозяин дома как бы
невзначай. Но гость сразу насторожился. Это был самый важный вопрос, от
правильного ответа на который зависела его собственная жизнь.
— Двести тысяч долларов. Я их в чемоданчик положил в камере
хранения. И шифр ему сказал. А потом только узнал, что наш разговор какой-то
старичок слышал. Вообще такого не бывает, это я понимаю, но так получилось.
Можешь проверить, все было так, как я рассказал.
— Уже проверил, Цапля. Думаешь, так я с тобой бы и встретился.
Мои люди мне из Москвы давно все передали. Будь ты хоть немного замазан в этой
истории, так тебя прямо в Германии бы и порешили. Про старичка все знают.
Бывает в жизни такое, когда сам не знаешь, отчего на сук напоролся. И насчет
Кшиштофа тоже все знаю. Не побоялся, значит, ты с ним встретиться. А потом ко
мне заявиться. А ведь знаешь хорошо, как я к этой гниде относился. Значит, либо
расчет тут хитрый, либо ты действительно ни в чем не замешан. Пока ничего
сказать не могу, кругом, выходит, чист ты перед нами. Но это только пока.
Проверять все равно будем. Понимаешь?
— Как хочешь, Рябой, не доверяешь — выгони, а доверяешь —
проверь в деле.
— Будет тебе проверка, Цапля. И дело важное хотим поручить
тебе. Но только учти, кроме меня и тебя, о нем никто знать не будет. Здесь
старичков нет, проверено. Так что если кто узнает, я все пойму правильно.
Понимаешь?
— Ясно.
— Садись, — пригласил наконец гостя хозяин дома, и тот
вздохнул с облегчением. Кажется, ему удалось выкрутиться и на этот раз. После
крупного проигрыша в пражском казино, где сначала ему шла такая прекрасная
карта и он совсем было поверил в свою удачу, внезапно все поменялось, и он
проигрался вчистую.
Игра была его страстью, его тайным влечением, о котором не
знал никто из окружающих. Собственно, только ради игры он и рисковал жизнью,
зарабатывая деньги таким не совсем естественным способом. Когда ему удалось
внезапно получить в Москве крупную сумму денег, казалось все — удача наконец
улыбнулась ему. Нужно завязывать со своей прошлой жизнью, но крупный проигрыш в
Праге перечеркнул все надежды. Пришлось возвращаться к прежней работе и с
риском для жизни ехать сюда, в маленькую провинциальную столицу небольшого
штата Коннектикут, на свидание, которое вполне могло оказаться последним. Хотя
на этот раз, кажется, он все-таки проскочил. Если не считать крупного проигрыша
в казино, все остальное, рассказанное им, действительно соответствовало истине,
и он знал, что даже при самой тщательной проверке все факты совпадут.
Беспокоило лишь казино в Праге, но и здесь он подстраховался довольно необычным
способом. Уже имея на руках паспорт с американской визой, он все-таки умудрился
по своему старому паспорту, где стояла многократная чешская входная транзитная
виза, вернуться в Прагу и довольно чисто убрать того импозантного крупье, так
неприятно улыбающегося при крупных проигрышах заезжего иностранца. Обычно он
убивал ради денег. И всегда считал это грязной и тяжелой работой. А здесь он,
пожалуй, впервые убил не только ради собственного спокойствия, но и с некоторым
удовольствием, словно отомстив таким необычным образом за свой крупный
проигрыш. Только после этого он принял наконец решение лететь в Америку.
Остальные гости и служащие казино беспокоили его гораздо
меньше. Трудно было узнать в сравнительно молодом, подтянутом, гибком человеке
того вальяжного, седого, с пышными густыми усами иностранца, который проиграл в
казино огромную сумму денег. Он правильно рассуждал — запомнить его мог только
крупье, отлично помнивший и его руки. Можно подделать все что угодно, можно
изменить голос, походку, внешность, но нельзя изменить манеру игры, манеру
держать карты, открывать их в минуту сильнейшего нервного стресса, нельзя
изменить свои руки и главное — свои пальцы. А крупье обычно бывают очень
внимательны именно к таким мелочам.
— Догадываешься, на какое дело ты понадобился? — спросил
Рябой у гостя, уже вполне освоившегося в полутемной комнате и даже различавшего
некоторые черты хозяина дома, сидевшего в другом конце комнаты. Только теперь
гость с удивлением заметил огромную овчарку, лежавшую у ног хозяина и
внимательно следившую за вошедшим в комнату незнакомцем. Животное было
прекрасно обучено. Собака лежала на полу, не выказывая никаких признаков
раздражения. Она даже не шевельнулась, когда вошел гость, ничем не обнаруживая
своего присутствия.
— Убрать кого-нибудь нужно? Или опять куда-нибудь ехать? —
спросил гость.
— Какой догадливый ты у нас. Только учти, на этот раз у тебя
клиент особый будет, не такой, как раньше. С ним про старичков лучше забудь.
Иначе сразу засветишься, и тогда тебе каюк.
— Он так опасен, — понял гость, — из профессионалов?
— Ты даже не можешь представить, с кем ты будешь иметь
теперь дело. Я тут немножко подумал и решил, что, кроме тебя, никто не
подходит. Он слишком умен, а ты у нас мастер на всякие выдумки, умеешь
придумывать разные гадости куда лучше нашего. Если бы не он, я бы тебя ни за
что сегодня не принял. Ты ведь и там сильно нас подвел, сбежал из Москвы, не
сумев убрать клиента. И после этого ты посмел появиться здесь. Теперь у тебя
есть шанс, Цапля, хороший шанс. И деньги большие будут, и доверие наше сумеешь
вернуть. Ну как, согласен?
— Что делать нужно?
— Скоро сюда, в Америку, приедет один типчик. Мы могли бы
его сразу в расход, но нельзя, нам связи его важны, люди, с кем он встречаться
будет. Вот ты и должен взять на себя этого типчика.
— Убрать нужно? — не понял гость.
— Для этого головы не нужно, — раздраженно отмахнулся хозяин
дома, — тогда на кой черт ты мне нужен, я бы мог Матроса послать, и гостю каюк.
— Рябой любил слово «каюк» и часто им пользовался в разговоре. — Здесь его
связи важны, его люди, живущие в Америке. Убивать его никак нельзя. Наоборот,
ты его охранять должен. Чтобы с ним, не дай Бог, ничего не случилось. А вот его
людей, с кем он встречаться будет, ты убирать должен. Или, если сам не
справишься, нам звякнешь, мы подсобим. Но только ты гостя не трогай. Пусть он
погуляет сколько хочет, и только потом мы его брать будем.
— А с кем он будет встречаться? — спросил гость.
— Еще один такой вопрос, и я пожалею, что вообще решил иметь
с тобой дело, Цапля. Ты совсем думать разучился. Может, и старичок тот
неспроста появился. Теряешь квалификацию, а ведь каким специалистом ты был.
Если бы я знал, с кем он будет встречаться, разве просил бы тебя следить за
ним? Каюк был бы и ему, и его людям. Но ведь не знаю, поэтому тебе и поручаю
следить за ним.
— Он из наших или из «мусоров»?
— Это уже теплее. Кагэбэшник он, сука. Хотя мне объясняли,
что в КГБ он не служил. Просто помогал им по мере надобности. Какой-то эксперт
международный. Но с ними связан был, это точно.
«А при чем тут мы?» — хотел спросить гость, но вовремя
удержался. Двух глупых вопросов подряд Рябой не прощал. Поэтому свое удивление
нужно было держать при себе.
