– Спасибо, – поблагодарил Максим.
Они расстались у выхода из сквера. Лазарев отправился на службу, а Оболенский – к припаркованной неподалеку машине. Подходя к джипу, он заметил, что возле него стоит довольно-таки крупный молодой человек в приличном костюме. На угонщика вроде не похож… Ждет кого-то? Так место выбрано не самое лучшее.
– Максим Николаевич! – Молодой человек первым обратился к нему. – С вами хотят встретиться…
– Это кто же?
– Виктор Георгиевич Малышев…
Несколько секунд Оболенский размышлял. Он узнал в парне одного из охранников бывшего одноклассника, потом спокойно произнес:
– А почему нет? Указывай путь… Сусанин!
Глава 10
В большом кабинете сидел за письменным столом сам Малышев, а в уголке – его начальник службы безопасности, который изучающе посмотрел на вошедшего гостя.
– Привет, Корнет! – Малышев небрежно помахал рукой старому приятелю.
– Привет, Малыш! – откликнулся Максим, проходя вперед и устраиваясь напротив Виктора.
Тот недовольно поморщился – прозвище, которое он носил с давних времен, никогда ему не нравилось. Он покосился в сторону Старостина, но тот и глазом не повел – так и оставался на своем месте.
– Андрей Михайлович, мне бы со старым другом поговорить… Уверяю вас, никакой опасности для меня нет, – пришлось прямо сказать Виктору.
Старостин молча встал с места, еще раз с головы до ног окинул Максима откровенно неприязненным взглядом и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.
– Ревнует… – кивнул вслед вышедшему Оболенский.
– Иногда он становится крайне надоедливым, – отмахнулся Виктор. – Слишком многое желает знать и контролировать…
Максим промолчал. А что можно на такое сказать? Человек тебе не нравится, но ты продолжаешь с ним работать. Значит, либо он отменный специалист, каких мало, либо… Либо одноклассник на крючке у этого Старостина, и связывает их нечто большее, чем просто отношения работника и работодателя. Впрочем, как раз это – не его дело.
– Спасибо тебе, Виктор, – чуть склонив голову, заговорил наконец Оболенский.
– За что? – искренне удивился Малышев.
– Ну, как… Ты, насколько я понимаю, решил кое-какие мои проблемы…
– Я?!
– А кто?
Некоторое время старые приятели смотрели друг на друга так, будто увиделись впервые. Потом Виктор, отгородившись от Максима поднятыми на уровень плеч открытыми ладонями, сказал:
– Погоди. Я чего-то не понимаю…
– А чего тут понимать? Были проблемы – теперь их нет, – объяснил Максим.
– Стоп! – Малышев помотал головой. – Разумеется, я бы мог решить эти проблемы… Но дело в том, что я этого не делал.
– А кто же тогда?
– Не знаю, – ответил Малышев. – Но тем не менее рад тому, что все хорошо закончилось.
Несколько секунд сидели молча. Максим осваивал только что полученную информацию, Малышев думал о чем-то своем.
– Тогда перейдем к делу, – принял решение Оболенский. – Я ведь думаю, ты не для того меня позвал, чтобы о детстве поностальгировать?
– А почему бы и нет? – скорчил недовольную гримасу Малышев.
– Не то время, не то состояние… – Максим был безжалостен. – Тебе сейчас не до воспоминаний о далеком и мирном детстве. Поэтому давай не будем резинить – зачем я тебе вдруг понадобился?
Виктор встал с места, прошелся по кабинету и, отходя в угол, спросил у Максима:
– Выпить хочешь?
– Нет, я за рулем, – ответил Оболенский.
– А я выпью, если ты не возражаешь. – Малышев полез в скрытый за стенной панелью бар.
– Хозяин – барин, – развел руками Максим.
Налив в пузатый бокал немного коньяка, Виктор вернулся к столу. Только сел он теперь не на «директорское» место, а рядом с Максимом. Пригубил выпивку, покатал во рту…
– Максим, я не хочу, чтобы той твари все сошло с рук, – негромко сказал он.
– Ему и не сойдет… Его роль в преступлении практически доказана. Будет дан запрос на экстрадицию.
– …Потом он лет десять просидит в колонии, его будут поить, кормить и охранять, – подхватил Виктор. – А когда все это немного подзабудется, купит себе досрочное освобождение. Так?
– Не исключен и такой вариант развития событий, – не мог не признать Оболенский.
– А еще вероятнее другой вариант, – продолжал Виктор. – На этот запрос там, в Таджикистане, просто «забьют» и никого вам не выдадут. Он будет спокойно жить у себя дома, вкусно кушать и крепко спать… А мама… – Тут голос Малышева дрогнул. Он сделал еще один большой глоток коньяка, помотал головой.
– Я не понимаю, к чему ты это ведешь? – спросил Максим.
– Не хочу, чтобы так случилось.
– А чего ты хочешь?
Виктор помолчал немного, потом произнес:
– Я знаю, ты ведь в уголовном розыске работал…
– И что?
Ответ друга ошарашил Максима. Оглянувшись на дверь, Виктор шепотом попросил:
– Найди мне киллера.
– Кого?!
– Киллера, – уже уверенней, но все так же тихо повторил Виктор.
– Ты хочешь, чтобы Бобошеров умер? – Глупее вопрос трудно было задать, но Оболенский действительно растерялся.
– Нет, – ответил Малышев. – Я не хочу, чтобы он умер. Я хочу, чтобы он сдох! Как собака! Как… – Лицо его исказилось, на последних словах он захлебнулся воздухом и, замотав головой, одним глотком допил коньяк. – Помоги мне…
– Так попроси этого своего… – кивнул в сторону двери Максим. – Разве он не сможет найти такого человека в Москве?
– Я вообще не хочу, чтобы он об этом знал, – сказал Малышев. И добавил туманно: – Есть причины…
– Да уж… – После короткого замешательства Максиму удалось взять себя в руки. – Ты сам не понимаешь, о чем просишь.
– Тебе трудно, что ли? – скривился Виктор. – Я заплачу… И стрелку, и тебе. Много заплачу!
– А в морду? – с ехидцей проговорил Оболенский. – Заплатит он… Ты пойми, там – не Россия, там стрелку-одиночке просто не выжить. Другой менталитет, другие законы, другие понятия и представления. Это просто отдать человека – пусть и не самого лучшего члена общества – на съедение тамошним басмачам. Ты этого хочешь?
– Помоги, – упрямо стоял на своем Малышев. – Иначе, пойми, мне до конца жизни покоя не будет. Я просто с ума сойду…
– Ты когда уезжаешь? – после долгой паузы спросил Максим.
– Пару дней я еще здесь пробуду. Ну, а потом… Дела, знаешь ли.
– Я подумаю, что могу для тебя сделать, – медленно произнес Оболенский.
