Важно отметить здесь два обстоятельства. Во-первых,
исходящие из фабрики продукты совершенно отличны от машин, которые их делают.
Во-вторых, части, составляющие такой продукт, совсем не похожи на готовый
продукт в целом. Рассмотрим, например, автомобиль. Прессы, штампы и печи, с
помощью которых делается автомобиль, совсем не похожи на него с виду. Точно так
же любая деталь автомобиля, скажем, карбюратор, не похожа на готовый
автомобиль. Видя карбюратор, нельзя догадаться, как выглядит автомобиль. С
другой стороны, рассматривая автомобиль, невозможно догадаться, как выглядит
пресс для штамповки или карбюратор.
Точно так же человек не может догадаться, как делаются его
мысли, наблюдая их движение через свой мозг. Мысли – это готовые продукты, и
наблюдение их вряд ли скажет кому-нибудь, кроме специалиста, на что могут быть
похожи детали этих мыслей или изготовляющие их "машины".
Если, однако, автомобиль посмотрит специально подготовленный
инженер, то он, вероятно, сумеет сказать, какие в нем заключены детали и какими
машинами они сделаны. Подобным же образом, если чьи-нибудь мысли выслушает
подготовленный к этому психиатр, то он может довольно точно оценить, из каких
деталей они состоят и откуда они происходят. Удивительно, что неподготовленные
люди часто более уверены в своей способности объяснить мысль, чем автомобиль,
хотя мысль намного сложнее. Автомобиль можно разложить до конца, то есть он
содержит вполне определенное число деталей и делается вполне определенным
числом машин. Правда, их довольно много, но в конце концов можно все
перечислить. Между тем мысль состоит из бесконечного числа частей и процесс ее
образования бесконечен. На сколько бы частей мы ее ни разложили, при более
подробном рассмотрении обнаруживаются все новые и новые. Примером может служить
мысль, послужившая причиной повышения давления у мистера Кинга. Сколько бы ни
изучал ее доктор Трис, всегда оставалось что-нибудь, обнаруживаемое при
дальнейшем изучении. Мы покажем это убедительнее, когда больше узнаем о мистере
Кинге и обсудим сон мистера Мелигера. Изучение любой мысли прекращается не
потому, что мы уже все о ней знаем, а просто из-за недостатка времени.
Вернемся к нашей фабрике. Генераторам фабрики соответствует
энергия подсознания, происходящая от инстинктов Ид. Эти генераторы поставляют
энергию машинам, которым соответствуют заключенные в подсознании образы. Машины
на фабрике выглядят не так, как вырабатываемые ими продукты, и действуют совсем
иначе. Точно так же образы подсознания выглядят и работают иначе, чем их
продукты, то есть сознательные или мысленные образы. Это можно понять, подумав
над сновидениями, стоящими по своей форме между сознательными и
подсознательными образами; они в чем-то напоминают и чем-то отличаются от тех и
других. Сознательная психика все упорядочивает, пользуясь логикой,
подсознательная же психика «распускает» чувства и логикой не пользуется.
Сновидение представляет собой проблеск подсознания; человеку, видевшему сон,
оно может показаться столь же странным, каким показался бы шоферу такси
штамповочный пресс на автомобильном заводе.
Таким образом, подсознание – источник энергии нашей психики
и в то же время – часть психического аппарата, «производящего» мысли; однако
способ работы подсознания отличен от способа работы сознательной психики.
Далее, подсознание есть та область, где хранятся чувства. Это непохоже на
хранение товаров, а скорее похоже на содержание зверей, так что подсознание
напоминает не склад, а зоопарк: все хранящиеся в подсознании чувства непрерывно
пытаются выйти наружу. Чувства хранятся заключенными в образы, точно так же как
электричество хранится в каком-нибудь аккумуляторе. Если чувство хранится в
подсознании или, как говорят, "подавлено", то оно либо отрывается от
породившего его представления и связывается с некоторым уже имевшимся в
подсознании образом, либо захватывает с собой собственное представление,
перенося его в подсознание.
В первом случае представление остается сознательным, а
чувство становится подсознательным, так что индивид не отдает себе отчета в
существовании этого чувства; во втором же случае забывается также и
представление, поскольку и оно становится подсознательным. Таким образом,
забывание объясняется не простым "изнашиванием", а подавлением.
Хранение путем подавления целого образа (чувство плюс представление) всегда
связано с забвением чего-нибудь; и наоборот, забвение означает, что некоторое
представление подавляется. Раньше говорилось уже о другой разновидности этого
процесса, когда подавляется представление, а чувство остается сознательным.
Когда в уже известной нам истории мистер и миссис Кинг
готовились к приему, мистер Кинг припомнил внешний вид мистера Кастора,
наездника с Гавайских островов, но не мог вспомнить своих чувств к этому
человеку. В этом случае чувство оторвалось от представления и было подавлено в
подсознании, где оно связалось с другим (и притом неприятным) образом,
относящимся к верховой езде. Таким образом, представление осталось
сознательным, чувство же стало подсознательным, так что мистер Кинг не отдавал
себе отчета в своей неприязни к мистеру Кастору.
В дальнейшем уже после этого разговора миссис Кинг подавила
свое чувство к миссис Метис, на которую она гневалась, и в этом случае чувство
взяло с собой в подсознание имя ненавистной особы, так что она забыла о самом
существовании миссис Метис. Когда дело дошло до рассылки приглашений, у миссис
Кинг было ощущение, что она упустила из виду какое-то важное лицо, но она не
могла вспомнить, кого именно, и совершила ошибку, не пригласив на прием миссис Метис,
жену банкира.
Миссис Кинг так и не смогла восстановить в памяти имя
"этого чудесного мистера как-его-там"; в этом случае чувство не было
подавлено, но имя было забыто, потому что оказалось подавленным представление.
Как мы видим, во всех этих случаях подавление означает забвение, а забвение
происходит от подавления.
Практика психоанализа и сновидения убедительно доказывают,
что забвение не означает "изнашивания"; индивид нередко вспоминает в
этих случаях вещи, которые считал естественным образом забытыми много лет
назад, например, отрывок из детского стихотворения или эпизод, случившийся в
первые годы жизни. У мистера Кинга часто повторялись сны о лошадях, и во время
лечения у доктора Триса он вдруг припомнил случай, происшедший с ним на
Гавайских островах, куда его привезли в трехлетнем возрасте. Отец его, большой
любитель верховой езды, купил маленькому Мидасу седло. Однажды, когда Мидас
причинил огорчение матери, отец отобрал у него это седло и продал его, что
вызвало у мальчика приступ ярости и горя. Он "никогда больше не думал об
этом происшествии", пока не вспомнил его у врача.
