— Подожди, — слышится голос Адрианы Лопес, но Ребекка уже закрывает за собой дверь.
Она бежит по коридору к главной лестнице. Густав ждет ее внизу в вестибюле. Ждет, чтобы снова убедить в том, что все хорошо. Но она не может встретиться с ним сейчас. Сейчас она на грани паники. Ей нужно немного побыть одной.
Ребекка продолжает идти вверх по лестнице, сворачивает в коридор. И тут силы вдруг покидают ее. Она прислоняется к стене и медленно сползает вниз.
Сердце бешено колотится.
Только сейчас она понимает, куда пришла.
Прямо напротив — дверь в туалет, где умер Элиас. Теперь эта дверь заперта. На ней полно листочков и надписей:
НАМ НЕ ХВАТАЕТ ТЕБЯ!!!!!!
IT'S BETTER 2 BURN OUT THAN 2 FADE AWAY
[7]
ПРОСТИ
LIVE FAST DIE YOUNG & LEAVE A GOODLOOKING CORPSE
[8]
ПРОСТИ ЗА ВСЕ ЭЛИАС
ПРОСТИ МЕНЯ
И глубоко выцарапанные слова, которые кто-то попытался зачеркнуть:
ХОРОШИЙ ПИДАР — МЕРТВЫЙ ПИДАР
Ребекка читает послания одно за другим. У самого пола красиво написано черной тушью:
ONLY THE GOOD DIE YOUNG
ALL THE EVIL SEEMS TO LIVE FOREVER
[9]
Люминесцентные лампы на потолке, тихо зажужжав, начинают мигать. И гаснут.
— Так и есть, — вдруг произносит чей-то голос, но в то же время не голос, а как будто отражение ее собственных мыслей, хотя и это тоже не совсем верно. Этот голос совершенно не похож на тот, который ночью в парке дал ей задание сплотить остальных. Тот голос был гостем. Этот вторгся в сознание насильно.
— То, что здесь написано, правда, — продолжает голос. — Хорошее не может выжить в нашем мире. Ты слишком хорошая, Ребекка.
Ребекке становится страшно. Похожий страх преследовал ее наутро после смерти Элиаса. И вчера, когда она почувствовала, что за ней наблюдают.
Значит, это был ты, думает она. Ее пульс стучит в ушах. Кто ты?
Встань.
Тело Ребекки мгновенно поднимается, так же естественно, как если бы команда исходила от нее самой.
Открой дверь на чердак и иди вверх по лестнице.
Ноги автоматически начинают двигаться. Только теперь она видит, что дверь на чердак полуоткрыта.
Ребекка пытается закрыть дверь. Но натыкается на противодействие силы, намного превышающей ее собственную.
В глазах темнеет, из носа идет кровь и, стекая по губе, попадает в рот. Во рту остается сладковатый привкус металла и земли.
— Не сопротивляйся, — мягко говорит голос. — Это бесполезно.
Чердачная лестница узкая. Ребекка медленно начинает подниматься наверх.
— Что ты хочешь? — Ребекка спрашивает голос, хотя знает ответ заранее. Именно так умер Элиас. Именно так это было.
Вот она уже наверху, на последнем пролете лестницы. Здесь две двери. Одна — хлипкая деревянная, ведущая к чердачным кладовым. И другая — стальная — выходит на улицу. На крышу.
Ребекка видит, как ее рука тянется и нажимает ручку стальной двери. Дверь открывается, ветер бьет Ребекке прямо в лицо. Голубое небо, быстрые легкие облака.
Элиас страдал. Я освободил его от боли. Я помогаю вам, Ребекка.
Пожалуйста, умоляет она. Пожалуйста, я не хочу умирать. У меня четверо младших братьев и сестер… Мои родители… Густав… Мину… Паника мешает ей сформулировать свои мысли.
Они справятся. Лучше исчезнуть сейчас и навсегда остаться в их памяти идеальной.
Ноги Ребекки шагают через порог. Крыша покрыта черным блестящим толем, который скрипит под ногами, когда она идет к краю.
Ты больше никогда не будешь страдать.
Голос в голове гипнотизирует ее. Он говорит так, будто он, единственный во всем мире, заботится о ней по-настоящему, но Ребекка изо всех сил старается не слушать его.
«Я хочу страдать! — беззвучно кричит она. — Я хочу жить! Я хочу жить!»
Ноги останавливаются за шаг до края. Она видит внизу школьный двор, мертвые деревья и черный асфальт, которым залили расщелину. Отсюда сверху он выглядит, как шрам. Она видит дорогу, по которой проезжает автобус. Несколько школьников бегут к остановке. Если бы хоть кто-то из них посмотрел наверх…
Пожалуйста, умоляет она. Пожалуйста, позволь мне жить.
И вдруг она чувствует, как постороннее присутствие в ее теле ослабевает. Ноги становятся уже не такими чужими. Если она постарается еще чуть-чуть, то сможет отвернуться от края, если только постарается…
Ребекка сжимает кулаки. Она близка к тому, чтобы вернуть контроль над собой.
Нет. Я должен сделать это.
Голос снова здесь. Он снова набрал силу. Ребекка отчетливо чувствует, как он пытается взять над ней верх. Она чувствует давление посторонней воли. Но теперь у нее есть преимущество. Она подготовлена. И заметила в противнике слабость.
Ребекка сопротивляется. Головная боль становится невыносимой. Кажется, мозг вот-вот лопнет. Голову давит, распирает. Ребекка обхватывает голову руками, как будто это может уберечь ее от разрыва. Из носа течет кровь.
Постороннее присутствие постепенно ослабевает. Ребекка, покачиваясь, стоит на краю крыши, видит далеко внизу школьный двор. В животе у нее холодеет.
Она делает шаг назад, ноги подкашиваются. Встать нет сил, тем более пройти всю дорогу вниз.
Ребекка шарит в сумке, пока не находит мобильник. Сначала она хочет позвонить Густаву, но понимает, что ей никогда не объяснить ему, как она сюда попала. Надо позвонить Мину.
Тут на лестнице, ведущей на чердак, раздаются шаги. Ребекка оборачивается. Солнце на мгновение ослепляет ее. Приходится прикрыть глаза козырьком ладони, чтобы увидеть, кто стоит в дверях.
Ребекка неуверенно улыбается.
— Привет, — говорит она. — Откуда ты знаешь, что я здесь?
18
Холодный ветер продувает площадь Стурвальсторгет насквозь. Мину думает о словах Ребекки, наспех накарябанных в тетради. «Кто-то преследовал меня вчера».
Мину засовывает руки в карманы и, нахохлившись, торопливо шагает к светло-желтому дому на другой стороне площади. На фасаде — вывеска синими неоновыми буквами — «Энгельсфорсбладет».
