«Скорую» отслеживали два полицейских фургона – один стоял сзади, другой сбоку. В каждом было по четыре офицера. Нокс подумал о применении физической силы для вызволения Дулвича, но расстановка сил казалась не самой удачной – он один против восьмерых полицейских. Точнее, девятерых, считая копа в «Скорой». Впрочем, если «Скорая» надумает уезжать, то есть если сделка сорвется, Нокс пойдет и на эту меру.
Он оглядел нехарактерно малолюдную улицу в поисках черного «Бентли», в котором Ян Чэн приезжал на набережную Вантай. В обоих направлениях следовали такси и частные автомобили, наблюдались две-три дюжины велосипедов, но «Бентли» не было.
Нокс мысленно материл китайцев за традицию громоздить крепостные валы чести и позора, неприступностью соперничающие с каким-нибудь умбрийским средневековым замком. Лабиринт, ей-богу, – правила внутри правил, кодексы внутри кодексов. Причем китайцы меняют их по мере необходимости; это выше его понимания, даром что он всегда утверждал обратное.
Прошло десять минут; ожидающим показалось, что все сорок. Нокс стоял на том же месте, слушал, как дождь барабанит по зонту. К тротуару подъехало такси. Оттуда выбралась женщина, прикрывая голову от дождя. Издали она была похожа на Кэтрин У; впрочем, память могла и подвести Джона. Он слишком устал, слишком вымотался, чтобы полагаться на память.
Женщина прошла через пропускной пункт. Нокс ждал. Таксист не глушил мотор.
Не пробыв внутри и полминуты, женщина появилась на тротуаре и села в такси. Машина тронулась. Джон взглянул на «Скорую помощь», ожидая, что и она сейчас поедет. «Скорая» осталась стоять.
Из пропускного пункта появилась Грейс, быстро пересекла чистенькую плиточную дорожку, пробежала по газону, выстриженному коротко, словно для игры в гольф, и прыгнула к Ноксу под зонт.
– Дело сделано, Джон.
– И что теперь?
– Теперь Ян Чэн оценит нашу информацию, возможно, проверит ее, хотя бы частично, убедится, что Чжиминь виновен, и определит, достаточно ли Чжиминь важная птица, чтобы рисковать репутацией и тратить гуаньси.
– Великолепно.
– Вы обдумываете нападение на «Скорую», – с утвердительной интонацией произнесла Грейс.
Нокс застыл. Не очень-то приятно, когда по твоему лицу читают как по книге.
– Всё путем, Джон. Я правильно употребила выражение?
– Употребили-то правильно. А вот путем далеко не всё.
– Если «Скорая» сейчас тронется, мы поймем, что просчитались.
Надо же, как спокойно она говорит!
– Если «Скорая» даст задний ход, она и десяти футов не проедет.
– Джон.
– Грейс.
Она положила ладонь ему на плечо и приблизилась, спасаясь от дождя.
– Министров уже несколько лет не смещали. Так что правительство получит законный повод для гордости. А Партия – нет. В списке многих печалей китайского народа первым номером стоит коррупция. При наличии стольких неоспоримых свидетельств против председателя Чжиминя правящая верхушка с удовольствием отдаст его на заклание.
– Но ведь смещение политика… – начал было Нокс.
– Сами увидите, что из этого получится.
«Скорая» не двигалась с места – ни вперед, ни назад. Водитель щелкал пальцем по Коби Брайанту, Дулвич сидел понурившись, совершенно раздавленный с виду.
Прошло еще пять минут.
– Ян Чэн нас надул, – сказал Нокс.
– Терпение, Джон, терпение.
Сквозь мелькание «дворников» Джон разглядел, как один из полицейских ответил по рации, закрепленной на приборной панели, и пронаблюдал оживленную дискуссию между этим полицейским и водителем. Водитель указывал назад – явно объяснял, что машина заблокирована.
Полицейский, отвечавший по рации, выбрался из фургона и направился к другому фургону – тому, который загораживал дорогу «Скорой». Проходя, окинул Нокса самодовольным взглядом, в котором Джон прочел уверенность и злорадство. Превосходство над Ноксом выражалось в нарочито медлительных движениях полицейского.
Джон оглянулся на главное здание, где в серой дымке дождя по-прежнему стоял Козловски, боявшийся, как бы его не впутали. Нокс перевел глаза на «Скорую». Затем – на морпеха за рулем бронированного автомобиля. Наконец, на лебедку, укрепленную на переднем бампере «Хаммера». Рысью подбежал к лебедке, дернул за рычаг и высвободил футов пятнадцать стального троса. Взялся за крюк, которым был оснащен трос, и пошел к воротам.
– Нокс! – в ужасе воскликнула Грейс.
Морпех выскочил из машины, вопя: «Эй, ты что делаешь?»
Джон шагнул через лужу и, очутившись на китайской территории, где разыскивался полицией как опасный преступник, нырнул под «Скорую», ибо заметил, что полицейский фургон дал задний ход. Прицепил трос к бамперу «Скорой» и ретировался на американскую территорию, едва хлопки дверей возвестили, что полицейские намерены его схватить. Скрючился и пролез под воротами, которые служили своеобразной границей; бросился к лебедке. Открыл пластиковый короб, надавил на рычаг. Китайские полицейские вынуждены были остановиться в считаных дюймах от Нокса.
– Это против правил! – заявил Ноксу морпех. Впрочем, морпеха явно больше волновали китайцы, мысами форменных ботинок почти касавшиеся разделительной полосы. Морпех шагнул к ним и остановился в непосредственной близости, однако на американской территории.
Трос натянулся. Морпех выпрямился и выплюнул несколько слов в лицо полицейскому, что стоял прямо напротив. Брызги слюны мешались с дождевыми каплями; посыл предназначался Ноксу.
– Осадите назад, сэр! Это собственность Соединенных Штатов!
Джон бросился к открытой двери бронированного автомобиля и нажал на тормоз. Обвисший трос натянулся, «Скорая» с грохотом подпрыгнула. Броневичок дернулся, поехал. Издали, наверное, было похоже на перетягивание каната.
Нокс своротил крупный валун, закрывавший въезд на плиточную дорожку, и заблокировал переднее колесо. Теперь все зависело от мощности двигателя. «Скорая», скользя на мокрой дороге, продвигалась вперед, к воротам.
Двое полицейских, по-видимому, разбирались в физике и механике. Они ухватились за стальной трос – впрочем, силы были неравны.
Прибежал запыхавшийся Козловски. Отдуваясь, бросился к «Хаммеру». Нокс преградил ему путь.
Один из китайцев метнулся к полицейскому фургону и шарахнул по багажнику. Водитель понял, открыл багажник. Через несколько секунд полицейский уже несся назад с пассатижами в руках.
От переднего бампера «Скорой» до ворот оставались считаные дюймы.
– В этой «Скорой» находится ветеран Американских вооруженных сил! – крикнул Нокс морпеху. – Если мы не перетянем «Скорую» на нашу территорию, ему светит китайская тюрьма.
Фраза была рассчитана и на Козловски, который буравил Нокса взглядом, в то время как «Скорая», подчиняясь законам механики, приближалась к воротам.
