– Ты про какую дорожку? – Нокс замедлил шаги, вовсе остановился, чувствуя, что они с Козловски как никогда близки к сделке.
– «Резерфорд Риск» не имеет права заниматься тем, чем занимается; то же можно сказать о моей конторе. Тебе не приходило в голову, что «Резерфорд» тебя использует?
– Подумаешь, на самолете подбросили. – Джон помолчал. – Вот если бы найти лэптоп моего друга… – Слова сами вырвались, Нокс тотчас раскаялся.
Ноздри Козловски затрепетали, но он совладал с собой.
– Помни, что я сказал.
– А ты про склад не забыл? – поинтересовался Нокс, не скрывая разочарования.
– Ну что ты заладил!
10:15
Нокс шагал по Хуайхай-миддл-роуд. Ни на автобусе, ни на такси ехать не хотелось. Наслаждался разнообразием автомобилей, птичьим щебетом в самом сердце огромного города, прелестью его жительниц. Остановился на площади перед банком, огляделся, достал iPhone.
Дулвич ответил после первого гудка.
– Выкладывай.
– Инфу получил?
– Да. Я бы позвонил, если б новости были. Чертовы лаборатории.
– К письму с требованием выкупа прилагались части тела? – спросил Нокс.
– Ответ отрицательный. У нас есть видео. Доказательство жизни.
– Почему я его не смотрел?
– Потому что его доставили в «Бертолд» только сегодня. Мы сами еще не видели.
– Я должен посмотреть.
– Мы как раз туда направляемся.
– Я только что видел фото отрубленной руки, – сказал Нокс. – В консульстве США. Отвратительная картинка.
– Насколько мне известно, рука не в нашей компетенции. Впрочем, проверю.
– Там еще кольцо с аббревиатурой УО.
– Понял.
– Кстати, твой самолет, оказывается, зарегистрирован на ООО «Резерфорд Риск».
– Мы его арендуем у «Флайт Опшнз». Что с того?
– Меня вычислили.
Дулвич некоторое время молчал, наконец сознался:
– Мой косяк.
– Надеюсь, ты ко мне соглядатая не приставил?
Снова молчание, более затяжное. Всякий раз, когда менялась сотовая сеть, iPhone издавал тихий писк. Интересно, почему Дулвич столько времени не может ответить на простой вопрос?
– Ответ отрицательный, – выдал Дулвич.
– Может, за мной следит китаец либо монгол габаритов Саб-Зиро?
[5]
– Ответ тот же.
– Я тебе еще кое-что послал. Сим-карту. Ты б выяснил, кому принадлежат последние входящие и исходящие номера.
– Проверим. Ничего не обещаю.
– Меня тошнит от обещаний.
– Ну так сходи к врачу, – отрезал Дулвич. – Ты с девушкой встретился?
– Да. Очень толковая.
– Понимаю, это не в твоих правилах, но можешь ей доверять.
– Нестыковок многовато, – сказал Нокс. – Мы ищем его записи. Может, из них поймем, кто это сделал. Вычислим.
– Ты, главное, не усложняй.
– МВК. – Мы в Китае.
– У тебя всё? А то я тороплюсь.
Нокс рассмеялся.
– Девушка говорила о конкурентах. Хотим на них взглянуть.
– Было бы нелишне.
– Этот монгол, или кто он там, очень меня беспокоит, – продолжал Нокс. – Еще был один тип, прикрывался тележкой с сувенирами. Явно коп. Но чтоб монгол? Наше дело что, уже международное значение получило? Или он на одного из конкурентов работает?
– Мы изучим симку и сообщим о результатах.
– Еще контакты будут?
– Все пока очень расплывчато, Нокс. Мы знаем, что делаем.
– Чтобы продолжать, нужно больше контактов.
– Неужели?
Джон нажал «отбой». Его трясло от ярости. У Дулвича такие возможности, а он незнайкой прикидывается.
Завсегдатаями ресторана «Уроженец Сычуани», расположенного всего в нескольких кварталах от офиса «Бертолд Групп», являются как китайцы, так и иммигранты. Атмосфера как нельзя лучше отражает шанхайский дух – тут и веера, и длинноногая хостес
[6]
в облегающем брючном костюме из черного шелка. Вкусно пахнет смесью жгучего перца, экзотических пряностей и кунжутного масла. Путунхуа и английский в сочетании куда приятнее, чем каждый из них сам по себе; напевность оттеняют французские и голландские фразы.
Войдя через заднюю дверь, Нокс сел напротив Грейс за столик на двоих. Разложил на столе бухгалтерскую отчетность, придавил по краям пиалами с рисовой лапшой, баклажанами и свининой с карамелизированным имбирем.
– За вами следят, Грейс.
– Я в курсе. Китаец. Моложе тридцати. На скутере. Одет очень аккуратно.
– Да, верно. – Потрясенный тем, что Грейс известно о хвосте, Нокс добавил: – Это точно не монгол.
– Представитель народности хань, – проговорила Грейс, даром что ханьцы составляют девяносто процентов населения Китая.
– И вы не попытались избавиться от хвоста?
– А зачем? Когда мне действительно понадобится отвязаться, он будет к этому не готов.
– Я скопировал симку и отправил по почте, – понизил голос Нокс. – На один номер звонили шесть раз подряд.
– Явно это номер интеллектуала. – В ответ на недоуменный взгляд Джона Грейс пояснила: – Так мы называем главаря.
– Понял. Мозг. Видите, китайцы не слишком отличаются от американцев.
– Вы хотите позвонить по этому номеру, – с утвердительной интонацией сказала Грейс.
– Конечно, хочу. Но стоит нам связаться с ним один раз – в другой раз он не ответит. Номер пропадет втуне. Мы потеряем шанс пойти на контакт или вычислить его. Думаю, лучше оставить этот звонок про запас.
– Согласна.
Нокс хотел было сказать, что не нуждается в ее одобрении, но Грейс заговорила полушепотом, чем прервала ход его мыслей:
– Интересная деталь. Счета Лю Хао. Я нашла их у него в квартире.
На столик легла пачка счетов.
Джон стал читать.
– «Шерпа»? Ну и что тут интересного? На эту компанию половина городских доставок приходится. – Действительно, каталог ресторанов, откуда «Шерпа» доставляет еду на дом, имеется на кухне каждого шанхайского иммигранта.
– Вы ведь не видели копии письма с требованием выкупа?
Нокс вспомнил разговор с Дулвичем в Банлунге.
