№ 2: Сергей Леонов — боевая кличка Север. 29 лет, холост, сирота. Капитан ВДВ. Место службы: Баку, Абхазия, Чечня. Уволен по дискредитации. Специализация: артиллерийские системы.
№ 3: Андрей Игнатов — боевая кличка Барин. 32 года, родители умерли, разведен. Майор ВДВ (начальник инженерной службы ДШБр). Место службы: Баку, Абхазия, Сев. Осетия, Чечня. Уволен по сокращению штатов. Специализация: сапер.
№ 4: Иван Городничий — боевая кличка Мент. 27 лет, мать алкоголичка, отца нет, холост. Ст. лейтенант внутр. войск. Место службы: Абхазия, Фергана, Чечня. Уволен по дискредитации. Специализация: рукопашный бой, стрельба.
№ 5: Леха Шматкин — боевая кличка Сало. 29 лет, сирота, холост. Капитан морской пехоты. Место службы: Абхазия, Чечня. Уволен по дискредитации. Специализация: гусеничная техника, ПТУРС (противотанковые управляемые реактивные системы).
№ 6: Александр Кошелев (это мой лепший кореш) — боевая кличка Джо. 28 лет, с родителями отношения не поддерживает, разведен. Капитан внутренних войск. Место службы: Абхазия, Сев. Осетия, Чечня. Уволен по состоянию здоровья (после контузии). Специализация: войсковая разведка.
№ 7: Игорь Кузнецов — боевая кличка Клоп (ну что поделать, если он маленький, рыжий и вреднючий!). 31 год, сирота, разведен. Капитан мотострелковых войск (командир инж. — сап. батальона). Место службы: Баку, Сев. Осетия, Чечня. Уволен по сокращению штатов. Специализация: сапер. И какой сапер!
№ 8: Федя Блинов — боевая кличка Винт. 32 года, родители умерли, разведен. Майор ВВС (командир вертолетной эскадрильи). Место службы: Афганистан, Таджикистан. Уволен по сокращению штатов. Специализация — сами понимаете…
Все — команда в полном составе. Да, по поводу кличек. Это я окрестил их так в первые дни знакомства, на правах командира. Так положено в команде: у каждого должна быть боевая кличка. Когда имеешь дело со смертью, называть друг друга по именам — это слишком ласково, отдает сантиментами. Обращаться по фамилиям — слишком официально, сухо. Кличка — золотая середина. Кроме того, имя, случайно слетевшее с уст кого-либо из бойцов во время проведения операции, в последующем может сослужить своему хозяину дурную службу. Такое случалось неоднократно в моей практике. А потому — боевая кличка. Как универсальное средство взаимодействия между членами команды…
Вот такие славные ребята. Все почему-то холостые, разведенные и по каким-то причинам вышвырнутые из военных ведомств. Каждый из них не сумел найти свое место в гражданской жизни. Не приспособлены оказались, отвыкли в войсках виться ужом в борьбе за существование. Умный полковник Шведов — благодетель, отец родной! — повытаскивал их из разных углов, обогрел, дал место в жизни, хорошие бабки и посулил блестящие перспективы, требуя взамен лишь то, что все они делали для Родины, когда молотили во благо ее процветания за жалкие гроши…
В свое время Шведов, движимый мотивами личной мести, собрал всех этих людей и вытащил меня из передряги, в которую я угодил по недомыслию в славном городе Зеленогорске. Я подготовил боеспособную команду, и мы ударно поработали на полковника, осуществив его тщательно разработанный план: аннулировали коридорную группировку, ликвидировали КОРИДОР и примерно наказали злых дядек, посмевших походя обидеть полковника. После этого, казалось бы, необходимость в существовании команды отпала. Зачем держать в куче ненужных теперь профессионалов? Но наша деятельность каким-то образом попала в поле зрения определенных сил, которые в структуре современного российского общества вроде бы не значатся, однако, несмотря на это, имеют весьма и весьма значительный вес как в политике, так и в экономической сфере. Поскольку я сам не в курсе этого вопроса (полковник к своим тайнам не подпускает даже близких людей — дурная гэбэшная привычка, ставшая второй натурой), навязывать вам свои измышления по данному поводу не буду. Скажу проще: после той достопамятной резни в Стародубовске полковника (ну и нас вместе с ним, естественно) кто-то могущественный быстренько взял под крыло. Кому-то страшно понравилось, как мы разделались на три счета с мощной группировкой и довели до суицида злых дядек из верхнего эшелона. Шведову создали режим наибольшего благоприятствования. Доступ к любого разряда информации, моментальное приобретение какой угодно экипировки, защита от посягательств правоохранительных органов (до сих пор, правда, в оной нужды не было, или, может, это нам, рядовым членам команды, так кажется) и определенные денежные субсидии. Взамен — работа в ЗОНЕ. Вот мы и работаем. Отстреливаем караваны со всем подряд как с той, так и с другой стороны; вырезаем наиболее докучливых информаторов — охотников за секретами; организуем разведку непосредственно на территории ЗОНЫ; покупаем информацию, если в том есть необходимость; стравливаем банды «индейцев» друг с другом и с «клиентами», ползущими в ЗОНУ с нашей стороны, и так далее… А что — работа не пыльная. Все равно, кроме этого, делать мы ничего не умеем, на гражданке сейчас устроиться проблематично, а платит полковник весьма недурственно: недельный заработок рядового агента составляет в зависимости от характера деятельности от трех до десяти штук баксов.
Вот и сейчас мы действуем в обычном режиме по разработанному Шведовым плану. Хотя нет, если быть более точным, мы, как это принято выражаться в войсках, «устраняем недостатки».
Эти славяне, трупы которых в настоящий момент мирно покоятся в мрачном провале, не просто «дикие» охотники за «капустой», что на свой страх и риск контактируют от случая к случаю с непредсказуемыми обитателями ЗОНЫ. Здесь имеет место хорошо продуманная и организованная реставрация пресловутого КОРИДОРА, которая, если быть объективным, практически состоялась. Видите ли, Шведов в последнее время был занят кое-какими делами, а его «крыша» в столице за всем углядеть не в состоянии. Вот и проморгали. Имеет место результат: создана небольшая группировка, которой предстоит обеспечивать КОРИДОР, уже найдены контакты с некоторыми крупными представителями ЗОНЫ, — и потихоньку идет налаживание грузопотока: хлопцы пока что тренируются. Это у них пятая ходка, и, надо полагать, последняя. Потому что до них наконец-то добрались мы — санитары ЗОНЫ. Шведов забросил все свои дела, «крыша» выдала всю имеющуюся информацию, а мы в обычном режиме претворяем в жизнь глобальные планы больших людей — потихоньку, не торопясь, тщательно и методично. И кстати: закругляюсь с пояснениями — зоркий Лось, сидящий на соседнем дереве, показывает мне два пальца и корчит рожу. Это значит, что он засек авангард каравана Рустема Гушмазукаева, и нам вскоре предстоит работать…
Из-за поворота показались двое в полном боевом прикиде: с автоматами, за спинами — по «Мухе», в разгрузках что-то топорщится — судя по всему, гранаты, — на головах черные косынки. У того, что справа, на шее висит бинокль, но пользоваться им дозорному нет необходимости — он слушает. Глаза потуплены, полностью расслаблен — «работают» только уши. Второй — наблюдатель. Внимательно смотрит по сторонам, через каждые десять секунд взглядом прощупывает дорогу. Молодцы. Мы тоже таким образом перемещаемся по ЗОНЕ: каждый согласно расчета «включает» какой-то орган чувств, притупляя остроту восприятия окружающей обстановки другими органами. Приятно знать, что имеешь дело с профессионалами.
