— Зачем? — уточнил голос.
— Че такой неласковый, Шило? — обиделся Антон. — Люди пришли — дверь открой, выйди, поговори…
Дверь чуть приотворилась — над натянутой цепочкой возникли мутные глаза, колюче глядевшие на посетителей.
— Че надо?
— Ханки.
— Вы чьи? Кого знаете?
— Липатовские, — не моргнув глазом выдал Антон. — У вас не знаем никого. Про Ахмета слышали? Мы тут про ездом. Раскумариться бы маненько…
— Кто навел?
— Ну ты сразу и «навел», — осуждающе буркнул Ан тон. — Толкнулись в первую хату, спросили…
— Валька, сука, — без эмоций констатировал Шило. — Ханки, говорите?
Антон понимающе осклабился, отметив тень недоверия на трети лисьей мордочки, видимой через дверную щель. Правильная тень: мужики крепкие, лица здоровые, какая, в задницу, ханка?
— Нам не себе, — пояснил Антон. — Братанам на крытку переброс подогнать.
[27]
— А! — на трети мордочки отразилось какое-то подобие деловой активности. — Значит, много брать будете?
— Как по цене сойдемся, — обнадежил Антон. — Впускай, что ли? Че через цепь трем?
— Ксивы покажите, — потребовал Шило. — В раскрытом виде.
— Валим отсюда, братишка, — Сыч, изобразив досадливую гримасу, развернулся, ткнул Мо локтем в бок и на правился к выходу. — Дядька нас за ментов держит.
— Тормози, — как только посетители поравнялись с выходом, Шило скинул цепочку и распахнул дверь. — За ходи, перетрем.
— Че — на ментов похожи? — поинтересовался Антон, заходя в прихожку и осматриваясь. Имела место странная на первый взгляд диспропорция: при крохотных кухоньке и прихожке комната была просто огромной.
— Менты в доле, — буркнул Шило, кивнув гостям, чтоб проходили в комнату. — Все подмазано. Вас — не знаю. Вдруг — киллеры?
— Они самые. «Стволы» подвезут позже, — Антон демонстративно охлопал себя по карманам, распахнул полы дохи — на смотри, недоверчивый ты наш. — Мо, покажи ему.
Мо с готовностью проделал то же самое, только слегка напрягся. Вопреки распоряжению Шведова — перемещаться по городу «пустыми», Мо постоянно таскает в рукавах два ножа. Дитя войны — не может совсем без оружия, это для него дико. Рукава у дохи жесткие, нащупать ножи при обыске проблематично, но все-таки возможно. Однако Сыч на это смотрит сквозь пальцы: ножи, хоть остро отточенные, но, в принципе, при изъятии вполне сойдут за кухонные — особенно если откупиться малой суммой от возможных оценщиков.
— …Потом прикинул — если бы киллеры, через щель шмальнули бы разок — и всех делов, — Шило обыскивать гостей не стал — воспитание не позволило (западло — уподобляться ментам). — Значит, прикинул, пацаны точняк по делу зашли.
— Извини, Шило, но ты гонишь, — приятно улыбнулся Антон. — Если тебя захотят мочкануть, на киллеров разоряться не будут. Знаешь, как это обычно бывает: свои же — перышко под ребрышко…
— Короче — че брать будете? — насупился Шило — версия гостя ему, видимо, не приглянулась.
— А че есть? — уточнил Антон.
— Че надо — все есть, — Шило подмигнул. — Говори — чего и сколько.
— «Пластилина» доз на двадцать, «химки» грамм сто, «марлечку» — два по полметра, чтоб свернуть нормально, можно совсем сырую, — со знанием дела перечислил Ан тон. — Желательно, если есть, «кислоты» кубов десять. Есть?
— Найдется, — повеселел Шило — покупатель оправдывал надежды.
— Я по ценам в курсах, — предупредил Антон. — Не ломи.
— За все — девять с полтиной деревянными, — Шило воровато метнулся взглядом. — Щас маленький напряг…
— Ломишь, — уверенно заявил Антон, углядев метание. — Ровно восемь — бабки сразу.
— Ништяк, — легко сдался Шило. — Посидите — я щас.
— Погоди, — Антон жестом остановил подавшегося к кухне хозяина. — У нас к тебе вопрос.
— О-па! — Шило нахмурился — Че за вопрос?
— Ты в местном суде когда в последний раз был?
— Ни хера себе, вопрос! Оно тебе зачем?
— Оно мне надо, — Антон заговорщицки подмигнул — Так, для дела. Тебе впадлу ответить?
— Мне не впадлу, — Шило вдруг засомневался. — Но че за дела такие — по суду?
— Бывают такие дела, про которые лучше не знать, — увесисто сообщил Антон. — Сам понимаешь, не маленький.
— Втемную не играю, — отрезал Шило. — Если спросил — давай расклад. А то я наведу, а потом какая обратка обломится…
— Ладно, — Антон изобразил суровость во взоре. — За готовку знаем только мы двое Теперь ты будешь в курсе. Если вдруг что…
— Сдачи с этой хаты никогда не было — можешь у братвы справки навести, — солидно заверил Шило, заинтересованно сверкнув глазенками. — Че там за заготовка?
— Суть дела такова. Братан проходит по процессу в качестве основного обвиняемого — по-русски говоря, пыхтит паровозом. Надо братану условленный сигнал сообщить — по нашему, по-простому, маяк кинуть. В суде и возле СИЗО светиться нельзя — сами при делах, в передаче — стремно, маляву заслать — никак, дело на особом контроле, адвокаты — ссученные…
Заготовка, в общем-то, несложная, но проверенная и надежная. Там рынок рядом — с облсудом. В нескольких местах разноцветными шариками торгуют Надо поднять три шарика повыше — чтобы братан увидел Три — потому что накануне, покуда братана не замели, на всякий случай для отмазки продумали три версии. Вот теперь братану нужно придерживаться третьей. А для эффективности результата нужно знать точное расположение клетки. Чтобы, значит, поднять шары ненадолго и в таком месте, где бы братан их сразу видел, а не маячить наугад с разных точек — этак недолго светануться конвою!
— Ништяк, — одобрил Шило — Сколько живу — в первый раз о таком слышу. Дешево и сердито. Кто приду мал?
— Сами, — признался Антон. — Дарю на память, может, пригодится… Так че там насчет клетки?
— Насчет клетки… Ну, я вам не «бычара» какой, чтоб на вагонку кажен год подскакивать, — с большим достоинством заявил Шило. — В последний раз, когда на той скамейке сидел, клеток ещё не было. Так что могли там все перекроить. Вы вот что… Вы пойдите к Лехе Худому, скажете — от меня… (прозвучало примерно как «пойдите к министру, скажете — от премьера!»)… ну и он вам все обрисует в чистом виде.
— Вот это дело, — порадовался Антон. — Где его искать?
— Третья хата от моей — как от города идти, в подъезд входишь — вторая дверь налево. Скажете — от меня, и ни каких вопросов. Да, вы ему дозу прихватите — он щас как раз пустой, за двадцать кубов должен, гад! Раскумарите — перетрете, а то, когда ломает — он лютый. Только он не дымит, он «винтом» ширяется. Первитина возьмете на раз?
