Обстановка была тревожной. Откуда-то сверху раздавалась приглушенная музыка, несло ощутимым ароматом жаркого, кто-то грузно ходил по потолку, а временами перекрытие тряслось от прыжков и топота — танцевали там, что ли… В общем, в любой момент публики могло прибавиться — следовало торопиться.
Обнаружив, наконец, «Отель»,
[52]
Сыч с ходу зашел — пароля не было и, обрадованно крякнув, кликнул Куньковского, поселенного пару часов назад. Куньковский остановился в номере 218.
— На второй, — скомандовал Сыч, напяливая на себя трофейную кобуру. — Как приятно — одним заходом три «ствола»… Шевелись!
На втором произошла ещё одна неожиданность в лице очередных двух товарищей — тбилисской же когорты.
— Ва! — дружно воскликнули товарищи мужланы. В общем-то, просто пьяные люди, просто брели себе по коридору, слегка пошатываясь и обнявшись в целях взаимоподдержания равновесия… А тут хлопцы в масках — честное слово, совсем непонятно.
— Ну, развелось вас! — обиделся Сыч. — А ну — взяли! Товарищей окучивали быстро, но аккуратно — те были так пьяны, что даже рты закрыть не успели. Мероприятие заняло буквально пять секунд: два сочных щелчка в мясистые репы, подхват под ручки, чтобы головы не бились об пол да не смущали людей в номерах, и — дальше.
218-й, понятное дело, был заперт.
— Мо!
Мо быстро размял суставы, встал поудобнее бочком и долбанул стопой в замок. Дверь с хорошей инерцией распахнулась, шибанув в стенку, наши парни в колонну по одному ввалились в номер и замерли в дверях прихожей: Сыч стоя, чуть позади, Север и Мо — изготовившись для стрельбы с колена и укрывшись за косяками.
— Оба-на!
Стрелять было не по кому. В распахнутом окне издевательски трепалась ветром уцелевшая шторка, вторая свешивалась через подоконник, будучи привязана одним концом к батарее. На кровати сидели две неодетые юные девы, кутаясь в одно одеяло. Стол был заставлен закусками, из ведра со льдом торчали три горлышка бутылок из-под шампанского. А из ванной струился дымок.
— А-а-а, могет хан!!! — злобно заорал кто-то в коридоре. — О-о-о, шени дэдит!!!
— Мо — ванная, — деловито распорядился Сыч. — Се вер — шкаф. Раз-два — взяли!
Mo шмыгнул в ванную, Сыч с Севером захлопнули дверь, вцепились в платяной шкаф в прихожке, поднатужились и, с корнем выдрав его из стенного проема, наглухо забаррикадировали вход.
Метнувшись к окну, Сыч выглянул на улицу.
— Ну, началось…
На улице было нехорошо. Полковник сидел, привалившись спиной к фонарному столбу, и держался за левое плечо. Вниз по улочке стремительно удалялись огни какой-то тачки. Три девицы под окном… нет, ни фига они там не пряли — а яростно о чем-то совещались, потрясая мобильными телефонами. А напротив, через узенькую улочку, тускловато светилась небольшая витрина круглосуточного обменного пункта. И за витриной той был хорошо различим толстый младой ментенок — охранник, блин, который, спрятавшись наполовину за угол, оживленно шевелил губами, прижав к уху телефонную трубку.
— Вот засада! — Сыч прицелился было — не в ментенка, нет — рядышком. Пугнуть хотел. Однако толстый уже и так перестал шевелить губами и положил трубу. Доложил, гад!
Бух! В дверь номера пробно шибанули плечом.
— Что? — поинтересовался Сыч, свесившись за окно.
— Поехали отсюда… — прохрипел полковник. — Он ушел. Я ранен. Думаю — легко. Давай — все вниз!
— Командир! — позвал из ванной Мо.
— Беседуй с барышнями, — кивнул Северу Сыч. — Надо быстрее — с минуты на минуту подскочит дежурный на ряд. Будут врать — пристрели.
— Да вы сначала спросите хотя бы! — возмутилась одна из постельных дев. — Чуть что — сразу стрелять!
— Откривай — всэх убиват буду! — яростно заорал кто — то из коридора. И уже не пробно, в дверь: Бух! Бух! Бух!
— Ну? — Сыч стремительно проследовал в ванную.
— Вот, — Мо продемонстрировал бритвенный станок «Жилетт» и мокрый клочок седых волос, а также урну, в которой можно было наблюдать не до конца сгоревший бумажный хлам. — Видимо, брил бороду.
— Бумажки в наволочку, — скомандовал Сыч. — Возьми с собой — потом разберемся…
Бух! Бух! Бух! Дверь, совместно со шкафом, содрогалась от молодецких ударов.
— Откривай! Стрэлят буду!!! Чэрэзь двэр!!!
— А вот это лишнее, — озаботился Сыч. — Как барышни?
— Сказали кое-что, — доложил Север. — Стрелять не пришлось.
— Все, хлопцы, — уходим.
Объект, судя по всему, обладал нехилыми акробатическими навыками — шторка за окном оказалась возмутительно короткой, и пришлось сигать метров с четырех, больно отшибая пятки. Тем не менее десантировались нормально — опыт у всех троих имелся и тотчас же бросились к полковнику.
— Уходи, — скомандовал Сыч, на ходу набрав Сало. — Мы тебя ждем у машины.
— Он полез, я — к нему, — простонал Шведов. — Он спрыгнул, шмальнул навскидку — попал в плечо. Парню «ствол» к башке приставил, посадил в тачку, и укатили…
Тух! Ту-дух! Из коридора гостиницы выполнили обещание — настоящие мужики, слово держат!
— Тачка его? — удивился Сыч, игнорируя выстрелы. — Что за рояль в кустах?! Что за парень?
— Тачка — сутера вот этих барышень, — полковник, поддерживаемый Севером и Мо, встал и заковылял к «Опелю». — Они на «точке» встали, по делу. Надо с девчатами перемолвиться — взять информашку…
— Вы его в лицо видели?
— Нет, только силуэт, — полковник виновато поморщился. — Лопухнулся, что и говорить…
— Так… — Сыч зацепился взглядом за зеленый глазок видеокамеры, торчавшей над входом в обменник. — Ага… Север — помогай шефу, Мо — останься. Обменник видишь?
— Да, командир.
— Я беседую с девушками, ты убираешь витрину и заходишь внутрь. Там мент и барышня. Убивать не надо — положи на пол.
— Да, командир! — Мо обнажил «ствол» и направился к обменнику.
— Девчата, времени в обрез, щас наряд подъедет, а то и ОМОН, — начал выступление Сыч. — Два вопроса, два ответа, разбегаемся Первый — чего не удрали-то?
— Сначала растерялись, — сообщила дева выше всех ростом. — А позже — смысла не было. Пуля все равно до гонит. Да и…
— Молодцы, умницы! — не стал дослушивать Сыч — главное, дать старт позитивной установке правдивых ответов. — Второй вопрос: координаты вашего сутенера, будьте добры.
Девы замялись. Профессиональная этика сработала — своих не сдавать.
— Этот плохой человек взял в заложники вашего коллегу, — веско заметил Сыч. — И обидел нашего шефа. Вижу повод для солидарности. А?
