— Вот так ничего себе… — Сергей был в буквальном смысле ошеломлен. — Какая удивительная схожесть!.. Если не секрет — как вы собираетесь это сделать?
— Да не секрет, конечно… при условии, что ты правильно ответишь на вопрос.
— Задавайте — я постараюсь.
— С мусульманами ты воевать не собираешься… это окончательный ответ?
— Окончательный. Но я могу объяснить…
— Не надо. Это не вопрос. Вопрос таков: моя деятельность по отношению к чеченцам Москвы и Питера… она не противоречит твоему мировоззрению?
— Не противоречит, — Сергей решительно помотал головой. — Меня удивляет потрясающая схожесть наших позиций… Учитывая тот факт, что подслушать мои мысли вы не могли, а вслух я это не высказывал никогда… Да — это просто удивительно!
— В таком случае, я задам ещё один вопрос: могу ли я рассчитывать, что на данном этапе моей деятельности…
— Зачем так заковыристо? — нетерпеливо перебил собеседника Сергей. — Спросите просто: ты с нами, Серега? Да, да, и ещё раз — да! Почту за честь быть вашим солдатом, сэр Джон! Вы спасли мою жизнь, так что — имеете на меня некоторые права.
— Я, право, несколько смущен…
— Да ну, Джон, давайте говорить прямо. Я мечтал о чем-то подобном. До сих пор не могу поверить, что все так складно получилось… Я — целиком в вашем распоряжении. Но только на данном этапе. Вы понимаете?
— Понимаю… Значит, будем работать. Но одно условие.
— Условие? — Сергей нахмурился. — Что за условие?
— Никаких терактов в ближайшие два месяца. Никаких убийств. И вообще — никаких самостоятельных телодвижений… Уж коль скоро ты работаешь со мной — изволь действовать по моим правилам. Мне эти два месяца нужны для того, чтобы завершить информационно-аналитический этап. То есть заниматься мы будем исключительно шпионажем: наблюдением, подслушиванием, добычей информации, в общем. Любые шумные акции могут только навредить… Это приемлемо?
— Вполне! — Сергей расслабился — вообще говоря, ожидал, что потребуют принести присягу на верность какому-нибудь радикальному антимусульманскому фронту. — Я, между прочим, не такой уж и кровожадный, как могло показаться при первом знакомстве. Я вообще мирный. Просто обстоятельства так сложились…
— Ну и прекрасно, — Джон облегченно вздохнул. — Для начала у меня есть специально для тебя одно поручение разведывательного характера… Но это несколько поз же. Пока отдыхай. Набирайся сил…
…Разумеется, оксфордскими вундеркиндами в «Зарнице» и не пахло. Британская миссия Красного Креста, под эгидой которой действовал Джон, устроила в пансионате реабилитационный центр для детей-сирот и инвалидов. Центр легально проходил по всем инстанциям, дважды его посещали с инспекцией представители миссии и остались вполне довольны. Между тем Джон, который курировал центр один, последовательно осуществлял свой план и тихонько посмеивался над беспечностью и доверчивостью соотечественников бывших и настоящих (то бишь соответственно — россиян и британцев).
Сироты были представлены юношами доармейского возраста в количестве полутора десятков светлых голов. С юношами Сергей не общался, так что определить степень их интеллекта не представилось возможным, а под «светлыми головами» следует понимать именно окрас — светло-русые, пегие и совсем блондины. Внешне предрасположенность к дегенерации не прослеживалась, мальчишки выглядели вполне симпатичными и смышлеными.
— Сироты, — пояснил Джон. — Лучшие из лучших. Се лекцию производил в детдомах Московской области по ряду признаков, первый из которых — преобладание славяно-росских корней. Отличный материал! Воспитаны в спартанских условиях, в своих коллективах имеют статус лидеров, никаких социальных благ не имеют, к продажным чиновникам и обирающим русский народ «черным», скажем обтекаемо, относятся без особого пиетета…
Сироты болтались не сами по себе, в повседневной жизни ими руководили инвалиды первой чеченской — трое худеньких и невзрачных на вид молодых людей с разными телесными увечьями (рука по плечо, нога по колено, рука по локоть), с тяжелым прямым взглядом и суровыми чертами лица. В общем — все те же Герасимы, только чуть помоложе и попроще.
Сироты инвалидов слушались беспрекословно, ловили их каждый жест и разве что в рот им не смотрели — уважали, короче. Как же — бывалые воины, настоящие мужчины, пострадавшие в боях с окаянным супостатом… Можно было легко себе представить, как мало любви к вышеупомянутым продажным чиновникам и обирающим русский народ «черным» сообщат эти суровые воспитатели и без того негативно настроенным сиротам!
Помимо питомцев, в пансионате регулярно присутствовали сэр Джон — основной благодетель, его личный секретарь, трое телохранителей и привезенный из Британии повар Вайсборд, которого питомцы ласково величали Васей.
Диверсионным дисциплинам юношей пока что не обучали: на данном этапе шла активная идеологическая обработка и постановка навыков оперативной работы. С идеологической частью программы успешно справлялись сам Джон, его секретарь и в большей степени инвалиды. А для обучения азам оперативного искусства был специально нанят какой-то полупьяный опер-расстрига, приезжавший в пансионат пять раз в неделю на четыре часа (Джон сказал, что оперу наплели, будто бы сирот готовят к поступлению в высшую школу милиции).
Секретарь Джона — Роберт, щуплый еврей лет тридцати пяти, весьма интеллигентного вида, как и хозяин, был из эмигрантов, сносно владел пятью языками и на уровне мастера разбирался в компьютерах и электронике. Базовое образование — экономическое.
Телохранители русским владели в объеме лексикона опытного туриста, между собой, с хозяином и секретарем общались на английском и производили впечатление бывалых людей, не раз смотревших в лицо смерти. Сергей, имевший определенные навыки, скорее называл бы их опытными солдатами, а не секьюрити.
— Верное наблюдение, — отметил Джон. — Эти ребята — из лучших британских наемников. Им все равно — охранять, убивать или заниматься шпионажем. Лишь бы хорошо платили…
Помимо формирования своего маленького отряда будущих «спасителей России», Джон организовал активную шпионскую деятельность, целью которой являлся максимально возможный охват сфер влияния столичной чеченской диаспоры. Для этого Джон привез из Британии шестерых специально обученных товарищей, также выходцев из бывшего Союза. По ряду второстепенных объектов работали детективы из нескольких элитных агентств, которым предъявили безобидные легенды сугубо семейного свойства. Под аудио-визуальным контролем «великолепной шестерки» пребывали уже известные нам «Мэдисон-Кавказская», головной офис «Конверс-банка» и штаб-квартира «Концерна», возглавляемого старым приятелем семьи Кочергиных Лечи Умаевым Именно благодаря этому обстоятельству люди Джона обратили внимание на Сергея, предпринимавшего дилетантские потуги на ниве шпионажа. Образно говоря, его «срисовали» в первый же день слежки за «Кавказской» и прилежно «вели» вплоть до трагического происшествия в «Руслане».
— Я отсутствовал — по делам ездил в одно место, — сообщил Джон. — Приехал, мне сразу доложили — вот такой занимательный юноша образовался. После акции в сквере заинтересовался и приказал организовать дополнительное наблюдение. Так что извини, мой юный друг, но тебя все время плотно «вели». А когда разыгралась драма в «Руслане» — я подъехал лично. Жалко было терять такого перспективного парня…
