— Что, если да?
Бубба принялся месить воздух кулаками и, брызжа слюной, проговорил:
— Я его на хрен урою. Выпотрошу к чертовой матери и удавлю собственными кишками. Сдавлю ему башку, пока она у него не…
— Нет, — сказал я. — Ты что, еще не понял?
— Что тут понимать?
— Что Уэсли как раз этого и добивается. Это не Стиви нас запугивает, а Уэсли. Такие у этого говнюка методы.
Бубба согнулся и сделал глубокий вдох. Он напоминал сейчас готовую ожить гранитную глыбу.
— Ничего не понимаю, — через какое-то время произнес он.
— Спорить готов, — медленно проговорил я, — что Уэсли все известно про Энджи. Про ее связи. Известно, что надавить на меня можно единственным способом — через тебя. Точно говорю: он подкинул Стиви эту идейку не просто так. Он все рассчитал. Даже если ты обо всем узнаешь и взбесишься, то кончится это тем, что нас всех поубивают.
— Хм, — сказал он мягко. — А парень-то не дурак.
Рядом с нами остановилась полицейская машина, и сидевший на пассажирском сиденье коп опустил окно.
— Все в порядке, ребята? — спросил он. Я вроде бы где-то его видел, но точно вспомнить не мог.
— В полном, — ответил я.
— Эй, здоровяк.
Бубба повернул голову, ответил на взгляд полицейского гримасой.
— Ты Бубба Роговски, так ведь?
Бубба уставился на убегавшую вдаль дорогу.
— Никого в последнее время не убивал, Бубба?
— Ну, офицер, последние несколько часов вроде нет.
Коп ухмыльнулся.
— Это твой «хаммер»?
Бубба кивнул.
— Припаркуйся где положено, а то штрафану.
— Ладно. — Бубба повернулся обратно ко мне.
— Сейчас, Роговски, — сказал полицейский.
Бубба горько улыбнулся мне, покачал головой. Затем прошел мимо полицейской машины с довольно ухмыляющимися копами, залез в «хаммер». Найдя подходящее парковочное место в сотне ярдов от нас, направил машину туда.
— Ты знаешь, что твой приятель та еще мразь? — спросил меня коп.
Я пожал плечами.
— Если не будешь осторожным, то и тебя в такие же типы запишут. За компанию.
Я вспомнил, что это за коп. Его звали Майк Гургурас, и, если верить слухам, он был в кармане Стиви Замбуки. Скорее всего, Стиви его и послал — как еще одно напоминание о нашем разговоре.
— Ты подумай, надо ли тебе с таким типом тусоваться.
— Ладно. — Я поднял руку, улыбнулся. — Спасибо за совет.
Гургурас прищурил свои маленькие темные глаза:
— Брешешь, поди?
— Нет, сэр.
Он улыбнулся мне:
— Будьте осторожны в своих решениях, мистер Кензи. — С тихим стрекотом окно поднялось, а затем патрульная машина двинулась вниз по улице, один раз бибикнула, проезжая мимо шедшего ко мне Буббы, и скрылась за углом.
— Ребята Стиви, — сказал Бубба.
— Ты тоже заметил?
— Ага.
— Ты как, спокоен?
Он пожал плечами:
— Вроде успокаиваюсь.
— Ладно, — сказал я. — Как нам заставить Стиви к нам не лезть?
— Энджи.
— Ей не сильно понравится разыгрывать эту карту.
— Ну, выбора-то у нее нет.
— Это еще почему?
— Ну, если мы оба помрем, представляешь, какая скучная у нее жизнь будет? Черт, да она скукожится и засохнет без нас.
Определенная правда в его словах имелась.
Я позвонил в «Сэллис & Солк», но в ответ услышал, что Энджи у них больше не работает.
— Почему? — спросил я секретаршу.
— Как я понимаю, имел место некий инцидент.
— Что за инцидент?
— Вот этого я вам сказать не могу.
— Ну, можете хотя бы сказать, она сама ушла или ее уволили?
— Боюсь, и этого я вам сообщить не имею права.
— То есть вы мне вообще ничего сказать не можете, а?
— Я могу вам сказать, что этот разговор закончен, — сказала она и положила трубку.
Я позвонил Энджи на домашний телефон, но попал на автоответчик. Впрочем, это еще не значило, что ее нет дома. Когда ей ни с кем не хочется общаться, она часто отключает звонок.
— Инцидент? — спросил Бубба, пока мы ехали в Саут-Энд. — Типа дипломатический?
Я пожал плечами:
— Зная Энджи, я бы и этого исключать не стал.
— Фига се, — сказал Бубба. — Круто было бы, прикинь?
Как я и предполагал, Энджи была дома. Наводила чистоту. Натирала паркет мастикой, врубив на полную мощность «Хорсис» Патти Смит, и не слышала дверного звонка, так что нам пришлось орать в окно, чтобы она нам открыла.
Энджи выключила музыку, впустила нас и сказала:
— Пол в гостиной не топтать, а то убью.
Мы проследовали за ней на кухню, и Бубба спросил:
— Инцидент?
— Ерунда. Мне и самой уже надоело на них работать, — ответила она. — Они используют женщин как деталь интерьера. Думают, что в костюмах от Энн Тейлор и с пистолетом на боку мы выглядим очень сексапильно. А остальное их не интересует.
— Инцидент? — спросил я.
Она издала полустон, полувздох, выдававший ее раздражение, и открыла холодильник.
— Торговец бриллиантами ущипнул меня за задницу. Вот и все.
Она кинула мне банку колы, протянула вторую Буббе, а свою поставила на кухонную стойку. Прислонилась к посудомоечной машине.
— Он в больнице? — поинтересовался я.
Она подняла брови и отпила из банки.
— Да не нужна ему была никакая медицинская помощь. Но он разорался. Я его совсем легонько двинула. — Она показала нам тыльную сторону ладони. — Откуда мне было знать, что у него кровь пойдет?
— Из носа? — уточнил Бубба.
Она кивнула:
— Всего раз ему врезала.
— Судом не угрожал?
Она фыркнула:
— Пусть попробует. Я сходила к своей врачихе и попросила сфотографировать синяк.
— Она сфотографировала твою задницу? — спросил Бубба.
— Представь себе, сфотографировала.
— Блин, могла бы и меня попросить.
— Или меня.
— Спасибо большое. Учту на будущее.
— Нам нужно, чтобы ты позвонила дедушке Винсенту, — внезапно сказал Бубба.
