Он положил руку мне на плечо и наклонился поближе:
— Значит, ты не против?
— Да ради бога, — сказал я. — А что сама Ванесса? Ее все устраивает?
Он кивнул:
— Она мне и сказала, что тебе без разницы.
— Да?
— Да. Сказала, что никакой такой любви между вами и не было. Так, чисто покувыркаться.
— Покувыркаться, значит, — хмыкнул я, и мы подошли к Энджи.
Энджи вытащила из деревянного ящика ружье и встала, уперев приклад в бедро. Ствол ружья возвышался над ее головой, и вообще оно казалось таким громоздким и тяжелым, что не верилось, будто Энджи сможет удержать его в руках, не завалившись вбок.
— И оптика к нему у тебя имеется?
— А как же, — ответил Бубба. — Что насчет патронов?
— Чем больше, тем лучше.
Бубба повернул голову и безо всякого выражения произнес:
— Смешно. Ванесса то же самое говорит.
Мы сидели на крыше здания напротив дома Скотта Пирса и ждали телефонного звонка. Нельсон, заинтригованный ружьем, остался с нами.
Ровно в десять у Скотта Пирса зазвонил телефон. Мы увидели, как он пересек гостиную и поднял трубку черного телефонного аппарата, закрепленного на кирпичной колонне в центре комнаты. Послушав собеседника, он улыбнулся и лениво оперся о колонну, щекой прижав трубку к плечу.
Но постепенно его улыбка увяла, а на лице проступила гримаса отвращения. Он вытянул руки, как будто собеседник мог его видеть, и быстро заговорил, заискивающе изгибаясь всем телом.
Затем Кэрри Доу, должно быть, бросила трубку, потому что Скотт Пирс оторвал ухо от телефона и секунду смотрел на него, после чего закричал и принялся колотить трубкой по кирпичной колонне, пока у него в руках не осталось ничего, кроме осколков пластика и витого шнура.
— Ну ни фига себе, — сказала Энджи. — Надеюсь, у него есть запасной аппарат.
Я вытащил из кармана мобильный, позаимствованный у Буббы.
— На сколько ты готова поспорить, что он расколошматит и запасной, как только мы с ним поговорим? — спросил я.
Я набрал номер Скотта Пирса.
Прежде чем я нажал последнюю кнопку, Нельсон, указывая на ружье, сказал:
— Эй, Эндж. Не желаешь ли предоставить мне это почетное право?
— С чего бы это?
— Да просто ты от отдачи улетишь отсюда за пару кварталов. — Он ткнул в меня большим пальцем: — А он чего? Пацифист?
— Промажет. У него руки кривые.
— С такой оптикой?
— Говорю же: он вообще стрелять не умеет.
Нельсон потянулся к ружью:
— Да ладно, мне оно только в радость будет.
Энджи задумчиво посмотрела на ружье, потом перевела взгляд на свое плечо. Через минуту она кивнула, протянула ружье Нельсону и объяснила, что от него требуется.
Нельсон пожал плечами:
— О’кей. А почему бы просто не всадить ему пулю в лоб?
— Потому, — сказала Энджи, — что, во-первых, мы не убийцы.
— А во-вторых? — спросил Нельсон.
— Смерть для него — слишком легкий выход, — сказал я.
Я нажал кнопку вызова на мобильнике, и на другом конце провода у Скотта Пирса зазвонил телефон.
Он стоял, прижавшись лбом к кирпичной колонне. Услышав звонки, медленно поднял голову и повернул ее, словно не мог понять, что это за звук. Затем подошел к кухонной стойке и взял трубку радиотелефона.
— Алло.
— Скотти, — сказал я. — Как дела?
— Мне было интересно, как скоро ты мне позвонишь, Пат.
— Ты не удивлен?
— Тем, что ты узнал, кто я на самом деле? Меньшего я от тебя не ожидал, Пат. Ты и сейчас за мной наблюдаешь?
— Возможно.
Он усмехнулся:
— Я так и думал. Не могу сказать, что я что-то заметил, — в слежке ты не профан, — но в последнюю неделю было у меня такое ощущение, что кто-то сел мне на хвост.
— Интуиция у тебя работает как надо, Скотт.
— Ты даже не представляешь насколько.
— Это интуиция тебе подсказала заколоть пятерых женщин в Панаме?
Он двинулся в гостиную. Шел он с опущенной головой, почесывая пальцем шею. На губах у него играла кривая ухмылка.
— Ну что ж, — выдохнул он в трубку, — домашнее задание ты выполнил на пять с плюсом. Отлично, Пат. — Улыбка сползла с его лица, зато чесался он все яростнее. — Ну так, Пат, дружище, какой план дальнейших действий?
— Я тебе не дружище, — сказал я.
— Ой. Ну извини. Какой у тебя план, ублюдок?
Я засмеялся:
— Какой ты раздражительный, Скотт.
Он приложил ладонь ко лбу, провел ею по волосам и покосился в сторону своих темных окон. Поддал ногой осколок черного пластика на полу.
— Я возьму тебя измором, — сказал он. — Ты устанешь за мной следить. И прицепиться тебе будет не к чему.
— Вот и моя напарница то же самое говорит.
— Она права.
— Позволю себе с тобой не согласиться, Скотти.
— Да ну?
— Ну да. И насколько тебя хватит теперь, когда Кэрри Доу знает, кто такой пилот Тим Макголдрик? Что он и есть тот человек, который довел до самоубийства ее дочь?
Скотт промолчал. Из трубки донеслось какое-то странное шипение, похожее на звук, который издает чайник за минуту до того, как закипит.
— Можешь мне это сказать, Скотти? — спросил я. — Мне просто интересно.
Скотт Пирс резко развернулся от кирпичной колонны, подошел к окнам и уставился на свое отражение. Подняв глаза, он посмотрел на то место, где мог смутно вырисовываться силуэт крыши, на которой мы засели.
— Твоя сестра живет в Сиэтле, говнюк. С мужем и своими…
— …Детьми. Ага, Скотт. Они как раз в отпуск уехали. Ты дебил. Я послал им билеты еще в прошлый понедельник. Вот сегодня утром они и улетели.
— Рано или поздно она вернется. — Он пристально смотрел на крышу, и я со своего места мог видеть, как напряглись жилы у него на шее.
— Но к тому времени, Скотти, все уже будет кончено.
— Меня не так легко вывести из себя, Пат.
— А по-моему, легко, Скотти. Парень, который закалывает умирающих женщин штык-ножом, не может быть адекватным. Так что готовься. В ближайшее время у тебя сорвет резьбу.
Скотт Пирс в оконном проеме горделиво распрямил плечи и сказал:
— Слушай сюда…
Я бросил трубку.
Он уставился на телефон в своей руке, по всей видимости до крайности удивленный тем, что в один и тот же вечер сразу два человека посмели прервать с ним разговор.
