— Нет, не косвенное.
II
Хотя ремонт в квартире Огюстэна Паскаля закончился почти неделю назад, но в ней по-прежнему стоял стойкий специфический запах смеси краски и растворителя. Особенно он чувствовался по утрам, усугубляясь нежеланием просыпаться, тяжестью в голове и одиночеством в кровати. Уже целых две недели он спал на этой новой кровати, и до сих пор так и не опробовал ее. В его жизни что-то пошло наперекосяк.
Стук в дверь. Проклятые соседи никак не уймутся. Он повернулся на другой бок, закрыл ухо подушкой и ждал, пока они не уйдут. Он даже не помнил, когда еще так плохо спал и постоянно чувствовал себя разбитым.
Стук не прекращался. Он со злостью вскочил и, натянув джинсы и фуфайку, отправился открывать.
— Какого черта? — начал он, но осекся, увидев, что в дверях стоял Нокс. Он тут же заметил, что его друг был весь в синяках и ссадинах. — Господи! Что случилось?
— Автомобильная авария, — с трудом выговорил Нокс. — Я не помню.
Огюстэн с ужасом взирал на него, потом повернулся и пошел за курткой.
— Я отвезу тебя в больницу.
— Нет, — сказал Нокс. — Опасно. Человек. Пытался задушить меня подушкой.
— Что? Кто?
— Не знаю. Было темно.
— Я звоню в полицию.
— Нет. Никаких врачей и полиции. Пожалуйста. Узнай, что происходит.
Огюстэн пожал плечами и помог Ноксу дойти до дивана, потом отправился на кухню, налил им по стакану воды и выпил свой залпом.
— Давай с самого начала. Автомобильная авария. Где?
Нокс покачал головой:
— Не могу вспомнить. Помню только, что пил с тобой кофе.
— Но это было позавчера! — воскликнул Огюстэн. — У тебя есть какие-нибудь квитанции? Что-нибудь, что поможет вспомнить?
— Нет.
— А мобильник? Посмотри, кто звонил.
Нокс похлопал себя по карману.
— Потерялся.
— Тогда электронная почта. — Он помог Ноксу подойти к столику, открыл ноутбук и подсоединился к Интернету. Нокс набрал свой логин и пароль и увидел сообщение от Гейл.
Привет, Дэниел.
В приложении направляю файлы со снимками терапевтов, во всяком случае, теми, с которыми удалось что-то сделать. Остальные оказались слишком темными или расплывчатыми, и за такое короткое время улучшить изображение не удалось, но я буду пробовать. Откуда они? Это опять «пустышка»? Умираю от любопытства. Сегодня я работаю водителем и еду в Амарну, но вечером позвоню. Я тоже соскучилась.
С любовью, Гейл
Читая письмо, Огюстэн почувствовал, как от волнения заколотилось сердце, а от лица отлила кровь.
— Все в порядке? — поинтересовался Нокс, удивленно глядя на него.
— Фото терапевтов? — спросил Огюстэн. — Где, черт возьми, ты их сделал?
— Откуда мне знать? — резко ответил он. — У меня провал памяти, помнишь?
Огюстэн кивнул.
— Давай тогда загрузим эти чертовы файлы и посмотрим. Очень интересно!
III
В Приложении книги Стаффорда давался полный текст и перевод медного свитка. Гейл и Лили прочитали их вместе.
— А сколько весил талант? — спросила Лили.
— В разных местах по-разному, — ответила Гейл. — Где-то от двадцати до сорока килограммов.
— Но здесь говорится, что было спрятано девятьсот талантов, — засомневалась Лили. — А это восемнадцать тонн золота! Такого просто не может быть!
Гейл задумалась. Лили была права. Такие количества просто не укладывались в голове. Она сверилась с оригиналом текста на древнееврейском.
— Посмотри, — сказала она. — Вес указан буквой «К». Ее перевели как «талант», потому что таланты использовались иудеями и упоминаются в Библии. Но если речь идет об Эхнатоне и сокровище имеет египетское происхождение, то его размер наверняка указан в мерах весов Восемнадцатой династии. А они не пользовались талантами, во всяком случае, не тогда и не для золота. Они использовали единицу, которую называли «кайт», отсюда и буква «К» для ее обозначения. А «кайт» был всего лишь крупицей таланта, где-то около десяти-двенадцати граммов.
— Тогда эти цифры выглядят гораздо правдоподобнее?
— Гораздо. Я хочу сказать, что все равно это составляет колоссальное количество золота, но все-таки более-менее реальное. И посмотри, как записаны цифры. Эти косые черты, цифра «десять». Типичный пример Восемнадцатой династии.
Лили отступила на шаг и покачала головой:
— Но зачем последователям Эхнатона зарывать это золото? Почему не забрать с собой?
— Потому что они не могли, — пояснила Гейл. — После смерти Эхнатона по всей стране прошли чистки. Традиционалисты вновь оказались на коне и сполна рассчитались с обидчиками. Многие почитатели Атона отреклись от своей веры и переехали в Фивы. Но не все. Если вы правы насчет того, что они были евреями, то в Книге Исхода говорится, что они снялись с места очень быстро. А забрать такое огромное количество золота быстро просто невозможно, и оно бы сильно замедлило бегство.
— И они его закопали, — подытожила Лили. — И записали, где именно, на медном свитке.
— Они особо не тревожились, — кивнула Гейл. — В конце концов здесь находился дом настоящего Бога, а они были истинно верующими. Что означало их скорое триумфальное возвращение. Но так, естественно, не случилось. Они бежали из Египта, поселились в Ханаане и убедили себя, что это и есть Земля обетованная. А когда оригинальный медный свиток начал окисляться или, возможно, они начали бояться, что забудут египетский язык, то они сняли копию, но уже в переводе на древнееврейский. А с него позднее — еще копию, в конце концов, оказавшуюся в Кумране. — Она помолчала. — Ты ведь слышала о конце света? О великой битве у Мегиддо?
[59]
— Армагеддон,
[60]
— ответила Лили.
— Именно. Потом Бог должен был править из Нового Иерусалима — города, описанного в Книге пророка Иезекииля и Откровении Иоанна Богослова. Но в Кумране нашли другой свиток «Нового Иерусалима» с другим описанием города. Шесть его экземпляров свидетельствуют об огромном значении, которое ему придавали ессеи. Размеры, привязка к местности, дороги, дома, храмы, вода — все, буквально все. И это описание с поразительной точностью соответствует одному древнему городу.
