— Может, и так, — согласился Огюстэн. «А если Петерсон этого не знает?»
ГЛАВА 36
I
Фарук пробежал между машинами и выскочил на обочину как раз в тот момент, когда Нокс нырнул. Его темная тень исчезла с поверхности блестевшей в заходящих лучах солнца воды, и полицейский следил за перемещением беглеца только по поднимающимся пузырькам воздуха. Он прицелился и ждал, когда Нокс вынырнет.
— Что, черт возьми, случилось? — спросил подошедший и остановившийся рядом Хосни.
— А на что это похоже?
— Его что-то испугало, — ответил Хосни.
— Его ничего не испугало, — отрезал Фарук. — Он просто сбежал!
— Это были два парня на мотоцикле. Они напугали его до смерти. — Он с любопытством взглянул на Фарука. — Ты ведь не рассказывал ему свои байки про бандитов?
— Заткнись!
— Так и есть! — загоготал Хосни. — Ты сказал ему, что Омар связан с бандитами. Неудивительно, что парень дал деру!
Фарук в бешенстве повернулся к коллеге.
— Я скажу это только один раз. Если кому-то об этом станет известно, я тебе голову оторву. Я ясно выразился?
— Да, сэр, — ответил притихший Хосни.
— Хорошо. — Движение остановилось по обеим сторонам. Фарук чувствовал, что на него все смотрят, слышал приглушенные голоса и смешки. Его щеки пылали. Неужели это никогда не кончится?! Ему безумно хотелось сорвать свою злость — не важно, на ком, на любом, кто подвернется по руку. Палец на курке подрагивал от напряжения, но Нокс не выныривал — у парня были легкие кита.
— Смотри! — закричал Хосни, показывая рукой на озеро. — Вон он!
II
Капитан Халед Осман позвонил уже рано утром в следственную бригаду в Асьюте, занимавшуюся похищением, и переговорил со старшим офицером. Он сказал, что видел новости по телевизору и что Стаффорд и его команда снимали фильм в Амарне как раз накануне случившегося. Офицера это ничуть не заинтересовало — было ясно, что основным направлением поиска станет Асьют. Но он пообещал прислать пару машин, чтобы осмотреться на месте и снять показания. И вот те приехали.
— Ужасное происшествие, — сказал Халед, здороваясь со всеми по очереди и печально качая головой. — Просто ужасное. Скажите, чем мы можем помочь? Мы сделаем все, что в наших силах.
— Мы очень признательны.
— Не за что. От такого меня просто тошнит.
— Нам нужно знать, где они находились. Поговорить со всеми, кто их видел.
— Конечно, — согласился Халед. — Вы можете использовать эту комнату для бесед. А в Амарну я сопровожу вас сам. Мы поедем точно тем путем, которым ехали они. — Он взглянул на небо. Оно помрачнело и затянулось облаками. Надвигалась одна из редких в тех местах бурь. Он кивком подозвал Нассера. — Я поеду с этими офицерами, — сказал он. — Никого туда не пускайте, пока мы не вернемся. Никого! Понятно? Мы не можем позволить собирателям сувениров испортить следы. Я прав, господа?
— Конечно, — согласились приехавшие полицейские.
Халед сел на заднее сиденье первой машины и показал направление, в котором нужно ехать.
— Есть какие-то успехи?
Водитель покачал головой:
— Пока похвастаться нечем. Они, похоже, залегли на дно. — Короткий смешок. — Они даже не подозревают, какое гнездо разворошили.
— Все так плохо? — спросил Халед, наблюдая, как первые капли упали на капот и крышу машины.
— Я не видел ничего подобного. Асьют просто кишит полицейскими. Мы уже посадили за решетку несколько горячих голов. Вы знаете, как это бывает. Поверьте, через неделю эти заложники будут дома в безопасности.
Халед кивнул с серьезным видом.
— Рад это слышать, — сказал он.
III
Нокс вынырнул и пытался отдышаться, как вдруг услышал хлопок выстрела, и слева от него взметнулся фонтанчик воды. Он ободрал грудь об острые камни на дне, и царапины больно щипали. Несмотря на резь в глазах от грязной воды, он обернулся, чтобы посмотреть, где находится.
До северного берега озера Мариут, поросшего камышом, где можно укрыться, было не больше двухсот метров. Южного берега он не видел совсем, но знал, что ширина озера достигает двух километров.
Еще один выстрел, и еще один фонтанчик. Оставаться на поверхности нельзя, и он вновь нырнул. Озеро было мелким, в отдельных местах глубина не превышала метра. Дно усеяно камнями и полуразрушенными остатками плотин, возводившихся тысячелетиями. Он нашел большой камень и прижал его к груди, используя как груз, чтобы легче держать тело под водой, пока он набирает воздух.
Фарук наверняка рассчитывает, что он вылезет на берег с северной части озера. Но сам берег был пустынным, и на нем его сразу заметят, а сидеть все время в камышах проблемы не решало. Ему надо было не только не попасться, но и найти мозаику, доказать свою невиновность и помочь Гейл. И путь ко всему этому был на южном, а не на северном берегу.
Он сориентировался по заходящему солнцу, прикрепил камень к животу ремнем, и поплыл на юго-запад, стараясь двигаться мерными движениями и каждые тридцать секунд высовывая голову, чтобы набрать воздух.
ГЛАВА 37
I
Огюстэн садился на мотоцикл, когда зазвонил его мобильник.
— Доктор Огюстэн Паскаль? — спросил мужской голос.
— Да, — ответил он. — А с кем я говорю?
— Меня зовут Мохаммед. Вчера я сидел в одной камере с вашим другом. Неким мистером Дэниелом Ноксом.
— Он просил вас позвонить мне?
— Да. Он просил передать сообщение о вашей общей знакомой по имени Гейл, захваченной в заложники.
— Какое сообщение?
— Когда он увидел ее по телевизору, то очень расстроился. Я спросил, чем могу помочь. А сегодня утром, до того как инспектор Фарук повез его в Борг-эль-Араб, он дал мне ваш телефон.
— И что в сообщении?
— Я бы позвонил раньше, но меня только что выпустили. Здесь творится сумасшествие. Все поехали…
— Так что за сообщение, черт возьми?! — не выдержав, закричал Огюстэн.
— Ладно-ладно. — Он глубоко вздохнул, стараясь припомнить дословно, что должен передать. — Несомненно, ваша подруга Гейл сидела на записи в той самой позе, что и на мозаике. В той же самой. Мистер Дэниел сказал, что вы поймете.
Огюстэн почувствовал, как по телу пробежали мурашки. Ну конечно! Как он сам мог этого не заметить?
— А где сейчас мистер Нокс? — спросил он. — Мне надо с ним поговорить.
— Я и собирался вам об этом сказать, — ответил человек. — Он поехал в Борг с Фаруком, надеясь найти мозаику. Но говорят, они ничего не нашли, а теперь он подался в бега.
