— Предполагалось, что мы будем за ним следить, — продолжал Артур. — И это было твое задание, Эд. Но это не было сделано, потому что ты все испортил. И все, что теперь происходит, обусловлено тем, что ты не справился со своим заданием.
Анвин подошел к Ламеку и попытался нащупать пальцы, душившие его. Его пальцы проскользнули сквозь пальцы супервайзера как сквозь туман. Анвина охватила паника. Он закричал, хватая руками воздух и молотя кулаками в пустом пространстве.
— Мне просто нужно очистить твой кабинет, — сказал Артур. — Немного там прибраться.
Анвин закрыл свои спящие глаза, но так и не сумел отгородиться от видения человека, судорожно корчащегося на своем стуле. Видение силой вторгалось в его сознание. Ламек умирал — и здесь, и в своем кабинете на тридцать шестом этаже Агентства. Его конвульсии создавали странный геометрический рисунок посреди хаоса разлетающихся листов бумаги. Голуби смотрели на это как загипнотизированные.
Ламек все еще пытался что-то сказать, но Артур уже начал разбирать бумаги. У Анвина потемнело в глазах и отключились все чувства, когда тело супервайзера застыло в полной неподвижности.
Он ощутил, как его поднимают с кровати, почувствовал, как с него сползает одеяло. Он попытался ухватить его, но что-то выдернуло его куда-то вверх и в сторону. Наушники упали на подушку. Под собой он увидел гигантское бледно-лиловое платье и понял, что лежит на руках у мисс Полсгрейв. Она держала его как младенца и при этом натягивала ему на ноги ботинки. Ее горячее дыхание овевало ему лоб. Она положила его пластинку обратно в портфель и вручила его ему; у него дрожали руки, когда он взял его.
В дальнем углу третьего архивного отделения, возле той двери, через которую Анвин проник сюда, тьму прорезали два луча карманных фонарей, и от них на полу возникли два широких светлых овала. Увидев их, мисс Полсгрейв тяжко вздохнула и натянула ему шляпу обратно на голову. И пошла. Вокруг них повсюду спали ничем не потревоженные младшие клерки.
Как же Анвин замерз! Зубы у него постукивали, когда он сказал:
— Вы раньше работали в луна-парке, у Хоффмана.
Голос мисс Полсгрейв звучал высоко и имел металлический отзвук — таким голосом обычно разговаривает детский игрушечный телефон из двух консервных банок, соединенных проволокой.
— У Калигари я работала, — сказала она. — Никогда не имела ничего общего с Хоффманом. Когда он совершил свой переворот, я ушла оттуда.
— И переметнулись в Агентство?
— Проблема не в том, где ты работаешь, мистер Анвин. Всегда найдется какое-нибудь агентство и какой-нибудь луна-парк, куда можно приткнуться. Проблема в том, чтобы не застрять в одном из них слишком надолго.
Анвин вспомнил то маленькое квадратное здание, представлявшее его собственное сознание во сне Ламека. Оно стояло на самом краю территории луна-парка. Может, они были как-то соединены во времени?
— Неужели я… — начал он и замолк, не зная, как закончить свой вопрос.
Мисс Полсгрейв поглядела на него сверху вниз. В темноте он различал только мрачный блеск ее глаз.
— Спящий король и сумасшедший у ворот, — сказала она. — С одной стороны нечто вроде порядка, с другой — нечто вроде беспорядка. Нам нужно и то и другое. Так оно всегда было.
— Но ваш босс… мой босс — он же убийца.
— Чаши весов слишком перекосились, — согласно кивнула мисс Полсгрейв. — Когда Хоффман заключил сделку с контролером, он перестал работать на луна-парк и начал работать на себя. Эта сделка распалась двенадцатого ноября, потому что Сайварт правильно раскрыл это дело, и Хоффман решил, что компаньон его предал. А теперь Агентство выходит за рамки своих полномочий, тогда как луна-парк разрушается и гниет под дождем. Хоффман с годами стал совершенно отчаянным типом. Он готов утопить город в своих кошмарных снах, лишь бы снова вернуть его под свой полный контроль.
Они приблизились к гигантскому механизму, стоявшему в противоположном конце архива. Здесь пахло воском и озоном от электрических разрядов. На стоявшей поблизости колесной тележке лежала стопа свежеотпрессованных граммофонных пластинок. Теперь, когда Анвин знал правду о главном контролере Агентства, он видел это место в совершенно ином свете. Это было хранилище самых личных дум, фантазий и желаний жителей всего города, и все это держал в руках один человек, готовый пытать и истязать любого, чтобы заполучить то, что он хотел узнать, готовый убить старого друга, чтобы сохранить все свои тайны и секреты. Собственные сны Анвина тоже были здесь, вместе со всеми остальными, со снами всех тех, кто когда-либо привлекал к себе немигающий взгляд Агентства.
— Как вы только могли позволить Артуру подобные… — он с трудом смог подобрать нужное слово, — нарушения?
— Было время, когда я считала это необходимым, — ответила мисс Полсгрейв. — Хоффман был тогда слишком опасен, и для борьбы с ним мы использовали любые средства.
— А теперь?
Кажется, она сразу не нашлась что ответить. Потом все же сказала:
— Теперь нужно многое изменить. Нужна, так сказать, смена караула.
Тут в центре архива появились два детектива, которых Анвин видел в лифте вместе с детективом Скридом, — Пик и Крэбтри. Они мрачно осмотрели огромное розовое кресло, торшер, ковер. Пик хлопнул своим фонариком по ладони и громко сказал:
— Забыл запасные батарейки.
— Помолчи, — сказал Крэбтри еще громче.
Оба детектива прихрамывали. У Пика имелись на лице порезы и синяки, зеленый пиджак Крэбтри был порван возле плеча: мисс Бенджамин, видимо, не стала их предупреждать о предательской девятой ступеньке. Несколько младших клерков проснулись, сели на постелях, сняли с себя наушники и заморгали от яркого света.
— И Енох, и Артур здорово поглупели и стали слишком жадными, — сказала мисс Полсгрейв Анвину. — Кому-то придется заняться их изгнанием. Кому-то придется восстанавливать прежнее равновесие.
— Только не мне, — сказал Анвин.
Мисс Полсгрейв вздохнула.
— Да уж, — сказала она, — только не вам.
Позади тележки с граммофонными пластинками виднелась забранная металлической сеткой шахта кухонного лифта. Мисс Полсгрейв свободной рукой распахнула его решетчатую дверцу и мягко усадила Анвина внутрь, в кабинку.
— И куда я теперь отправляюсь? — просил Анвин.
Она нагнулась поближе к нему и сказала:
— Вы отправляетесь наверх.
Она взялась за веревку, что свисала с потолка, и потянула за нее. Анвин свалился на пол кабинки, когда та быстро пошла вверх. В качестве компенсации ему достался беглый взгляд на архив сверху, на розовое кресло под торшером, на просыпающихся и потягивающихся младших клерков, садящихся на своих кроватях, и на мисс Полсгрейв, огромную в своем бледно-лиловом платье, возносящую его наверх силой своих мощных ручищ, тогда как к ней уже приближались два детектива.
