– Потому что я знала: вы наверняка будете гадать, не принесло ли ее водой.
Ребус не стал говорить, что именно об этом он размышлял несколько минут назад, но мисс Доддс, похоже, поняла, что попала в точку, так как снова привстала на цыпочки.
– Она лежала совсем на виду, – добавила она. – Я не думаю, что ее оставили здесь случайно. Если бы кто-то ее просто забыл, он бы за ней вернулся…
– Вы никогда не задумывались о карьере детектива, мисс Доддс?
Она скорчила недовольную гримаску.
– Пожалуйста, зовите меня Би, – сказала она. На его вопрос она так и не ответила, но Ребус видел, что Биверли Доддс польщена.
– Вы, конечно, не принесли куклу с собой?
Мисс Доддс так энергично замотала головой, что ее светлые локоны снова упали ей на лицо, и ей пришлось убрать их за уши.
– Нет, она у меня дома.
Ребус кивнул.
– Вы давно живете в этих краях, Би?
Она улыбнулась.
– Что, я еще не совсем освоила местный диалект?
– Пожалуй, вам действительно нужно потренироваться еще немного, – признал Ребус.
– Я родилась в Бристоле, потом много лет жила в Лондоне. После развода я бросилась куда глаза глядят и только здесь остановилась.
– И как давно это произошло?
– Лет пять или шесть тому назад. Местные жители все еще называют мой коттедж «домом Суонстонов».
– Вероятно, так звали людей, которые жили в нем до вас?
Биверли Доддс кивнула.
– Таков уж наш Фоллз, инспектор… Чему вы улыбаетесь?
– Название уж очень забавное.
Похоже, она поняла, что он имел в виду.
– Вот и я думаю: почему – Фоллз? – проговорила она. – Почему – Водопады?… Ведь здесь есть только один чахленький каскад – вот этот… Я расспрашивала местных жителей, но никто не смог объяснить мне толком. – Она немного помолчала. – Когда-то это был шахтерский поселок.
Ребус свел брови,
– Шахтерский поселок? Здесь?!
Тонкой как спичка рукой Биверли показала куда-то на север.
– Вон там, примерно в миле отсюда. Впрочем, уголь быстро выбрали. Это было еще в тридцатых…
– Именно тогда и построили Медоусайд?
Она снова кивнула.
– А теперь разработки не ведутся?
– Уже лет сорок. Я думаю, что теперь большинство жителей Прилужья – безработные. Когда-то там действительно был луг, но потом Прилужье разрослось, и от луга ничего не осталось. – Мисс Доддс поморщилась, потом заговорила о другом. – Как вам кажется, – спросила она, – вы сумеете здесь развернуть машину?
Ребус кивнул.
– В любом случае можете не торопиться, – добавила она и повернулась, чтобы идти обратно. – Я пойду вперед и приготовлю чай. Жду вас в моем доме «У Круга».
Она назвала свой коттедж «У Круга», объяснила Биверли Доддс, наливая воду в чайник, потому что у нее есть гончарный круг.
– Я начала заниматься этим после развода, для отвлечения, – продолжала она. – Но оказалось, что у меня получается очень даже неплохо. Некоторые мои старые друзья были просто поражены!… – По тому, как она произнесла последнюю фразу, Ребус догадался, что упомянутым «друзьям» в новой жизни мисс Доддс места не нашлось. – Поэтому Круг для меня еще и символ «возвращения на круги своя», – добавила она и, взяв в руки поднос, провела Ребуса в комнату, которую называла своим «ателье».
Это была небольшая комнатка с низким потолком, загроможденная пестрым барахлом. Ребус сразу заметил несколько обливных керамических посудин синего цвета, которые, судя по всему, были сделаны руками самой хозяйки. Он стал их рассматривать.
– Здесь в основном мои ранние работы, – сказала Биверли Доддс нарочито небрежным тоном. – Я сохранила их исключительно из сентиментальных соображений. – Она снова откинула назад волосы, и Ребус увидел, как от тонких запястий скользнуло к острым локтям несколько браслетов.
– На мой взгляд, сделано очень неплохо, – сказал он.
За разговором Биверли Доддс успела разлить чай. Сейчас она протянула Ребусу неуклюжую глиняную чашку, покрытую все той же синей глазурью. Под стать чашке было и блюдце – толстое и немного кривое. Ребус огляделся, но так и не увидел в комнате ни куклы, ни гроба.
– Они у меня в мастерской, – пояснила Биверли, как будто прочтя его мысли. – Если хотите, я могу принести.
– Будьте так любезны, – ответил он, и мисс Доддс тотчас встала и вышла.
Оставшись один, Ребус испытал острый приступ клаустрофобии. В чашке у него оказался вовсе не чай, а какой-то травяной настой, который ему захотелось вылить в одну из ваз, однако он сдержался и достал мобильный телефон, чтобы просмотреть поступившие сообщения, но крошечный экран был пуст, что означало отсутствие сигнала. Возможно, виноваты были толстые каменные стены коттеджа, или же Фоллз находился в «мертвой зоне». Ребус знал, что в Восточном Лотиане такие зоны не редкость. От нечего делать он стал рассматривать книги в единственном в комнате шкафу. Здесь были собраны главным образом альбомы по искусству и ремеслам, но среди них затесались два тома, посвященные викканским обрядам
[9]
. Взяв один из них в руки, Ребус принялся перелистывать страницы.
– Белая магия, – раздался голос за его спиной. – Вера в силу Природы.
Ребус поставил книгу на место и повернулся.
– Вот и он… – сказала мисс Доддс.
Крошечный деревянный гробик она держала на прямых руках, словно участвуя в какой-то религиозной процессии. Ребус машинально шагнул ей навстречу, и она протянула гробик ему. Осторожно, словно прикасаясь к святыне (он чувствовал, что от него ждут именно такого отношения), Ребус взял у нее из рук деревянный ящичек. «Похоже, у нее не все дома, – пронеслась у него в голове шальная мысль. – Она сама все это устроила!» Но тут его вниманием полностью завладела странная поделка около восьми дюймов длиной. Тщательно отмеренные дощечки из какого-то темного дерева, возможно – мореного дуба, были сколочены медными гвоздиками наподобие обойных; линии отпила были слегка зашкурены, но и только. Вряд ли гроб смастерил профессиональный столяр – это понял даже Ребус, который не мог отличить стамеску от долота.
Биверли Доддс сняла с гроба крышечку и впилась в лицо Ребуса испытующим взглядом, ожидая реакции.
– Крышка была прибита гвоздями, – объяснила она. – Мне пришлось выдернуть их, чтобы посмотреть, что там внутри.
А там лежала крошечная деревянная кукла с вытянутыми вдоль тельца ручками, с круглым личиком без рта и глаз. Она была целиком вырезана из деревянной чурочки, но не слишком искусно – на поверхности остались глубокие царапины от резца или ножа, выглядывавшие из-под лоскутков муслина, в который она была завернута. Ребус попытался вынуть куклу из гроба, но его пальцы не проходили в узкое пространство между игрушкой и стенками деревянной коробочки. Тогда он перевернул гробик, и кукла выпала ему на ладонь. Ребус украдкой окинул взглядом комнату, сравнивая муслиновый саван куклы с платками и драпировками, которыми изобиловало «ателье» Биверли, но ничего похожего не обнаружил.
