К тому времени, когда он появился в рабочем зале, Шивон успела подсоединить и включить компьютер. Ребус направился было к ней, но тут кто-то из сотрудников крикнул ему, что на проводе Стив Холли. Чертыхнувшись, Ребус отрицательно покачал головой. Он и так знал, чего хочет от него проныра журналист. Несомненно, Биверли Доддс рассказала ему о том, что Ребус вторично приезжал в Фоллз.
Жестом попросив Шивон подождать секундочку, Ребус снял трубку свободного аппарата и набрал номер музея.
– Кабинет Джин Берчилл, пожалуйста, – попросил он. Через несколько секунд его соединили.
– Алло? – Ребус узнал голос.
– Джин? Это Джон Ребус.
– А я как раз собиралась тебе звонить…
– Только не говори, что тебя преследует этот баран!…
– Не совсем преследует, но…
– …Но репортер по имени Стив Холли хочет поговорить с тобой о куклах. Так?
– Ага, значит, тебе он тоже звонил?
– Еще как звонил!… К сожалению, я могу посоветовать только одно: ничего ему не говори. Лучше всего не отвечать на его звонки – предупреди там у себя на коммутаторе, чтобы тебя не соединяли. Ну а если он все-таки прорвется, отвечай, что тебе нечего сказать, как бы он ни настаивал.
– Понятно. Мисс Доддс донесла?
– Это моя вина. – Ребус вздохнул. – Я должен был это предвидеть.
– Не беспокойся, Джон. Я могу сама о себе позаботиться.
Они попрощались, и Ребус, положив трубку, вернулся к столу Шивон и прочел на экране компьютера следующее послание:
«Эта игра – не простая игра, это интеллектуальный тест. Тебе понадобятся сила и выносливость, не говоря уже о сообразительности и знаниях. Зато и награда, которая ожидает тебя в конце, способна превзойти все твои ожидания. Ты все еще хочешь участвовать?»
– Это пришло вчера вечером. Я сказала, что хочу. Единственный вопрос, который я ему задала, это сколько времени продлится игра. – Шивон погладила клавиатуру. – Сфинкс ответил – несколько недель или месяцев, в зависимости от моих успехов. Тогда я поинтересовалась, могу ли я начать с «Чертовстула». Он ответил, что «Чертовстул» – это четвертый уровень, и если я хочу играть, я должна пройти три предыдущих. – Она вздохнула. – Я согласилась. А ровно в полночь я получила вот это…
Шивон щелкнула «мышью», и на экране появилось другое письмо.
– Кстати, он использовал другой адрес, – сказала Шивон. – Один бог знает, сколько их у него!…
– Из-за этого его будет труднее выследить? – уточнил Ребус и прочел:
«Как я могу убедиться, что ты действительно та, за кого себя выдаешь?»
– Он имеет в виду адрес моей электронной почты, – объяснила Шивон. – Сначала я использовала адрес Филиппы, теперь – адрес Гранта.
– И что ты ему ответила?
– Ответила, что ему либо придется поверить мне на слово, либо согласиться на личную встречу.
– Полагаю, Сфинкс был доволен?
Шивон улыбнулась.
– Не очень. Однако он прислал мне вот что: «Блек, Тотт, Фин, Хайтон, Кинг, Оксфорд, Уоррен, Грин, Пим и семь сестер равно Виктория. А эта королева неплохо проводит время, хотя бюст ей мешает».
– Это твое задание на первый тур? – Ребус почувствовал, что его брови изумленно поползли вверх. – Белиберда какая-то!
Шивон кивнула.
– Я просила дать мне подсказку, но он только прислал мне то же самое еще раз.
– Вероятно, потому, что это и есть подсказка… Шивон поправила волосы.
– Я не спала почти до четырех утра, но… Тебе это ничего не говорит?
– Абсолютно, – честно признался Ребус. – Здесь нужен человек, который любит решать головоломки. Кстати, Грант обожает разгадывать криптокроссворды и шарады.
– Ты это серьезно? – Шивон посмотрела в дальний угол зала, где Грант Худ звонил кому-то по телефону.
– Пойди и спроси.
Когда Худ закончил разговаривать, Шивон уже стояла рядом с ним.
– Ну, как компьютер? – спросил он.
– Отлично. – Шивон протянула ему листок с распечаткой. – Я слышала, ты любишь всякие головоломки…
Грант Худ взял распечатку, но заглядывать в нее не торопился.
– Как тебе субботний вечер?
Шивон кивнула:
– Славно.
В самом деле, они неплохо провели время. Сначала выпили в баре, потом поужинали в небольшом, уютном ресторанчике в Нью-Тауне. Правда, за недостатком общих тем для разговора они обсуждали главным образом служебные дела, однако даже это не помешало ей расслабиться и припомнить кое-какие смешные случаи. Худ оказался джентльменом – после ужина он даже проводил ее до дома. Шивон, впрочем, не стала приглашать его на чашку кофе. Они попрощались у ее парадного, и Худ сказал, что надеется поймать такси на Броутон-стрит.
Сейчас он улыбнулся и кивнул. «Славно» его устроило.
Потом он взглянул на листок бумаги.
– «Блек, Тотт, Фин, Хайтон, Кинг, Оксфорд, Уоррен, Грин, Пим и семь сестер равно Виктория», – прочитал он вслух. – Что это за галиматья?
– Я надеялась, что ты мне скажешь.
Худ снова прочел послание – на этот раз про себя.
– Похоже на анаграмму, – сказал он. – Хотя маловероятно. Мне это напоминает спортивную команду, только я не знаю, в каком виде спорта команда состоит из девяти человек…
– И из семи сестер, – вставил Ребус.
– Да-а… Может, это синхронное плавание?
– Скорее уж гоночная восьмерка, – сказала Шивон.
– Но фамилий – если это фамилии – девять!
– В восьмерке, кроме гребцов, обязательно есть рулевой, который считается полноправным членом команды, – объяснил Ребус.
– А семь сестер машут им с берега, – съязвила Шивон. – И радуются их победе, то есть «виктории».
– Имеется в виду, наверное, королева Виктория, – сказал Худ. – У которой такой большой бюст, что он мешает ей, гм-м… приятно проводить время. Ну и задачка!… – Он потер лоб. – Не могла бы ты мне рассказать об этом деле побольше?
Шивон кивнула:
– Только давай заодно выпьем кофе.
Они ушли, а Ребус сел за свой стол и придвинул к себе первую из газетных вырезок, но ему немного мешал разговор коллег, сидевших неподалеку. Насколько он понял, речь шла еще об одной пресс-конференции. Общее мнение было таково, что коли старший суперинтендант Темплер хочет тебя повысить, значит, она имеет на тебя зуб.
Ребус прищурился и попытался сосредоточиться. И сразу же обнаружил абзац, не замеченный им при первом чтении. В статье 1995 года, где речь шла об отеле «Хантингтауэр» в Перте, рядом с которым собака нашла деревянный гробик и обрывок ткани. Почти в самом конце статьи цитировались слова неназванного служащего отеля: «Если мы не будем осторожны, пострадает репутация отеля». Интересно, задумался Ребус, что бы это значило?… Может, Джин знает?
