— Нет, — ответил Робертсон неожиданно усталым голосом.
— Вы в этом уверены?
— На кой черт мне сдался Эвимор?
— Может быть, вас кто-то пригласил.
— Никто меня не приглашал.
— Это не так уж далеко от Абердина, как вы говорите.
Робертсон лишь медленно покачал головой.
— А в Стратпеффере?
Он посмотрел на нее:
— Я даже не знаю, где это.
— А в Охтерардере?
— Не.
— И Аннет Маккай в день ее исчезновения вы тоже не видели? — Кларк подняла фотографию пропавшей девушки так, чтобы она была видна Робертсону.
— В сотый раз говорю — нет.
— Мы послали полицейских — они осмотрят бытовку, в которой вы спите. Не хотите сказать, что они там найдут?
— Грязное белье.
— И больше ничего? Может, немного конопли? Или спида?
— Знать ничего не знаю.
— Может быть, видео с порно?
— У одного из ребят есть ноутбук.
— Тогда он будет изъят и обследован.
— Вы меня прославите, как я погляжу.
— Ваши товарищи по работе знают, почему вы сидели?
— Что-то мне подсказывает, что они узнают всё. — Он неприязненно посмотрел на Кларк. — Вам не повесить на меня эту девчонку, вот и придумываете что-то еще. А если и здесь ничего не выйдет, то вы хоть порадуетесь, что меня выкинули с работы.
— Вас ни в чем не обвиняют. — Кларк собрала свои бумаги.
— Так это все? — Робертсон окинул взглядом комнату.
Кларк кивнула Лайтхарту, и тот формально завершил допрос.
— Вы привезли его в патрульной машине? — спросила Кларк.
— Да, — ответил Лайтхарт. — Отправить обратно так же?
Кларк уставилась на Робертсона. Тот вытирал потные ладони о брюки.
— Доберется автобусом, — сказала Кларк, выходя из комнаты.
20
— Плохой знак, — сказала Кларк, входя в кабинет на Гейфилд-сквер.
Детектив Кристин Эссон нетерпеливо топталась возле ее стола.
— Что случилось?
— Лучше сами взгляните.
Они прошли за Эссон к ее компьютеру и встали по бокам, а та села и принялась орудовать мышью.
— «Твиттер»? — спросил Ребус.
Кларк посмотрела на него:
— Знаком с ним, что ли?
— Конечно, — сказал Ребус.
— Есть одна соцсеть, посвященная исчезнувшим людям, — сказала Эссон. — Они распространяют информацию с помощью «Твиттера». У Аннет Маккай есть собственный хэштэг…
Кларк еще раз кинула взгляд на Ребуса.
— Хэштэг задает направление, — пояснила она.
— Угу.
На экране появились сообщения. Все они заканчивались следующим: #аннетмаккай.
— На страничку Аннет заходят в основном, чтобы взять ее описание. Но вы посмотрите на это. — Она выделила одну из записей.
«Полиция шмонает дорожных рабочих на А9 к северу от Питлохри! #аннетмаккай»
— А вот еще, — сказала она, выделяя другую запись.
«Полиция обыскивает лес около А9 к северу от Питлохри — их там куча #аннетмаккай»
— Запостили разные люди, — заметила Кларк.
— Судя по всему, это кто-то из местных, — добавила Эссон. — А вот еще.
«Полицейский автомобиль чуть не снес меня, делая разворот на юг от места дорожных работ. Сирена и маячки — ни фигасе!! #аннетмаккай»
— Похоже, тейсайдская полиция взялась за дело с обычной грацией.
— Думаю, ты не понимаешь сути, Джон. — Кларк повернулась к Эссон. — Покажи ему.
Выполнив несколько ловких движений мышью и ударов по клавиатуре, Эссон сообщила:
— Этому посвящено с полдюжины блогов. Ронни уже вчера пришлось морочить двух журналистов.
На столе Ронни Огилви словно по сигналу зазвонил телефон. Тот взял трубку, сказал несколько слов, положил ее. Поднявшись, подошел к ним.
— Би-би-си, — сказал он. — Хотят знать, правда ли, что мы объединяем дело Аннет Маккай с тремя другими исчезновениями.
— Вот этого в «Твиттере» точно нет, — проговорила Эссон.
— Нина Хазлитт? — прозорливо сказала Кларк, устремив взгляд на Ребуса.
Тот пожал плечами.
— Ты с ней недавно пообщался? — не отставала от него Кларк.
— Вчера вечером, — сдался Ребус.
Эссон штудировала новостную ленту шотландского Би-би-си.
— Вот оно, — сообщила она.
Всего лишь один абзац текста без фотографий и видео.
Мать девушки, исчезнувшей из Эвимора на Хогманей 1999 года, утверждает, что детективы из Эдинбурга пытаются нащупать связь между ее делом и исчезновением школьницы Аннет Маккай, которая пропала две недели назад на пути из Эдинбурга в Инвернесс. Считается, что на том же участке дороги исчезли и другие женщины: одна в 2002-м, вторая в 2008 году. Нина Хазлитт, чью восемнадцатилетнюю дочь Салли в последний раз видели на новогоднем празднике в Эвиморе, надеется, что свежие улики — включая фотографии, отправленные с телефонов жертв, — помогут найти ответы на то, что она называет «Похищениями на А9».
Имелась еще и ссылка на пресс-конференцию, посвященную делу Маккай. Ссылка сопровождалась стоп-кадром с изображением уходящей Гейл. Телефон на столе Огилви зазвонил снова. Ожил и мобильник Кларк. Она посмотрела на дверь Джеймса Пейджа.
— Назвался груздем… — проговорила она.
Досказывать не пришлось. Дверь распахнулась, и показался старший инспектор Пейдж — он стоял с прижатым к уху телефоном и слушал. Его вытянутый палец погнал Кларк и Ребуса в коридор.
Когда они вышли, Пейдж закончил разговор и закрыл дверь. Потом скрестил руки на груди.
— Объяснитесь, — потребовал он.
— Что объяснить, сэр? — спросила Кларк.
— Не иначе, вы любовались котиками в Интернете.
— Нет, Джеймс, мы просматривали «Твиттер» и сайт Би-би-си.
— Тогда вы знаете, о чем речь.
— Конечно… но я все равно не понимаю, что тут объяснять. Нынче каждый сам себе репортер. Два дня подряд в одном и том же месте на А-девять появляется патрульная машина, очевидцы начинают сплетничать. Раньше пошли бы разговоры на лавочке, но теперь есть «Твиттер» и все прочее. Мы не можем это остановить.
— На самом деле нам нужно делать обратное, — заметил Ребус. — Пусть люди развяжут языки, освежат память…
Пейдж смерил его недовольным взглядом:
