Нам принесли десерт, и гарсон прыгал козликом вокруг стола минуты две. Я решил, что на чаевые не поскуплюсь: пусть мы и не англичане, но коль уж натянули на себя личины сынов Альбиона, негоже ронять их престиж перед каким-то "лягушатником" – это я заставил себя думать как истинный британец.
– Нелегал потянул за одному ему известные рычаги, и боссы Синдиката включили его в группу поддержки тех, кто должен нажимать на курок. Он даже сумел передать в Центр фотографии киллеров "второй волны", задействованных в этой операции Синдиката. Первая, как ты знаешь (эту информацию подтвердил и "крот"), попала в жернова на Кипре, в Лимассоле, не без твоей помощи. Когда снимки доставили мне, я просто обмер… – Кончак тяжело вздохнул и сокрушенно покачал голо-вой. – Посмотри, только осторожно… – Он протянул мне конверт.
Нашел кому напоминать… Я достал из конверта фотографии и положил их между газетными листками, чтобы можно было в случае чего быстро прикрыть их и сделать вид, что я под десерт люблю почитать периодику; мне пришлось купить ее, когда я решил немного отдохнуть, посидев на парапете, обгаженном голубями; так газета и пришла со мной в брассери, будто знала, что еще пригодится.
На первой фотографии весело скалился смуглый тип с хищными чертами лица, короткой стрижкой и немного сумасшедшими глазами крутого парня типа "оторви и выбрось".
Ко второму снимку я пригляделся внимательней, потому что уродливая рожа фотографируемого могла привлечь внимание даже привратника ада, куда этому малому, видимо, уже давно заказан билет. Он был страшен, как сам грех, но, судя по острому, пытливому взгляду, очень умен. Если бы я его встретил где-нибудь в темном углу "на холоде", то убил бы, не колеблясь ни секунды, – коварство таких уродцев просто непостижимо для нормального человека.
Третья фотография сразила меня, что называется, наповал. Изображенный на ней молодой мужчина был не просто симпатичен, а красив той мужской красотой, что так ценится в разных там рекламах типа "Ковбой Мальборо" или "Курите только "Кэмел". Резко очерченное, без единой смешинки лицо, холодные, жесткие глаза ганфайтера из американских фильмов о Диком Западе, собранные в пучок длинные волосы, густые, словно лошадиный хвост, но уже кое-где тронутые сединой, мощная шея, но не такой столб, как у борцов-классиков, а будто изваянная древним мастером деталь скульптуры гармонично развитого атлета. Глядя на снимок, казалось, что этот парень вообще не подвержен эмоциям, но я-то знал, какие страсти иногда бушуют под маской живого сфинкса и какой дьявольский огонь зажигается в казалось бы замороженных глазах…
Я неторопливо сложил фотографии в конверт и молча вернул его Кончаку.
– Ну? – спросил он, спрятав конверт в карман.
– Считайте, что Доди уже мертв, – коротко ответил я и с отвращением допил вино; мне сейчас жутко захотелось чего-нибудь покрепче.
– Ты в этом уверен?
– А вы нет? Это ведь не кто-нибудь, а Андрей Карасев, Ерш. Вам известно, какие академии он проходил и на что способен. Даже если аль-Файеда спрячут в подземельях швейцарского банка, он его и там достанет.
– Да… – понуро согласился шеф. – Нам не позавидуешь.
– Про нас ладно. Повыступали – и в будку. Опустится занавес, будем готовить новую пьесу. А вот что касается Доди… Я умываю руки. Амбец.
– Карасева нужно ликвидировать… – Кончак побледнел и хищно оскалился.
– Будь мы сейчас не в брассери, а где-нибудь на природе, я бы смеялся от вашей наивности до колик. Вы можете найти такого человека, который в состоянии завалить Ерша?
– Мы пытались… – Шеф проглотил мое заявление, попахивающее откровенным хамством, за милую душу. – Внедренный в Синдикат нелегал нанял каких-то марсельских бандитов, но, к сожалению, номер не прошел. Повторить "заказ" нам не разрешили: партнеры начали подозревать "крота" в двойной игре. Я получил от коллег, ведущих разработку Синдиката, столько пинков, что, будь они физического свойства, мне пришлось бы всю оставшуюся жизнь работать на больницу. Конечно, я на них не в претензии – им довелось провести ряд спецмероприятий, влетевших "конторе" в копеечку, чтобы на шкуре "крота" не осталось и пятнышка.
– Вот-вот… Когда Ерш на задании, он не подпускает к себе никого. Жизнь научила его не верить людям. Это кредо Карасева. Между прочим, я его встречал недавно…
И я рассказал Кончаку о своем ночном приключении в Марселе с голым бегуном. Теперь я был уверен, что видел именно Андрея Карасева, на все сто процентов.
– Это шанс! – обрадовался шеф.
– Если вы думаете, что он сошел с ума и уже сидит в психушке, то глубоко заблуждаетесь. Скорее всего, это какой-то бзик Ерша. Он их нахватался в Непале по самое некуда. Йоги там всякие, что по битому стеклу ходят, даосская философия… В свое время я пытался вытащить его на откровенность, но он мне больше сказочки рассказывал, как для первоклашки.
– Я не об этом. Ты запомнил, откуда он выскочил?
– Примерно. Но я думаю, что не каждый день консьерж (если это жилой дом) или портье отеля наблюдают за голыми спринтерами в своем хозяйстве. Нужно поспрашивать.
– Мы поднимем всю нашу парижскую резидентуру, я пришлю подкрепление, через арабов подключим французскую полицию… в общем, сделаем все возможное, чтобы его ликвидировать как можно быстрее. – Глаза Кончака лихорадочно блестели.
– Вы хотите из-за какого-то араба привезти в Россию кучу цинковых гробов? И почему вы решили искать его в Париже, если он обретается в Марселе?
– Дня через два-три ожидается прибытие принцессы Дианы и Доди в Париж. Он должен быть здесь.
– У него тысяча лиц. Он прекрасно маскируется и планирует ликвидации самым тщательным образом и с большой выдумкой. Повторяю – можете поставить над могилой операции "Альянс" большой дубовый крест… с полумесяцем.
– Нам нужно выиграть время! Любой ценой! Хотя бы еще месяц.
– Зачем? Ладно, пусть мы предотвратим покушение на Доди в Париже. Тогда его грохнут в Лондоне или Каире, в Испании или на Йерских островах… да где угодно. Он на мушке, а винтовка в руках лучшего ликвидатора, которого я когда-нибудь знал.
– Ты прав – от Синдиката долго скрываться не удастся. Но я не открою большой тайны, если скажу – Диана и Доди практически договорились о помолвке. Ты еще не знаешь, что яхта альФайеда взяла курс на Сицилию. По данным арабов, оттуда Доди и Диана должны вскоре вылететь в Париж. Возможно, здесь состоится обручение. Когда они будут в законном браке и если к тому же у них появится общий ребенок, тогда страсти поутихнут и начнется длительная осада. Но это уже нас не касается.
– Откуда это вам известно? – удивился я.
– Не имеет значения. Мало того: МИ-6 в Средиземноморье вешает нам лапшу на уши. Театр. Ты все видел собственными глазами. Их люди уже в Париже. Они тоже ждут здесь Доди и принцессу. Но и это еще не все – сюда подтягиваются и сотрудники Шин бет. Вот такая, брат, петрушка.
– И вы хотите в такой ситуации спасти аль-Файеда? Я не удивлюсь, если под топор попадет и Диана. Разве вы не видите, что в Доди и принцессу вцепились мертвой хваткой? Притом все, кому не лень: родственники, высший свет, пресса, спецслужбы нескольких стран, Синдикат и, возможно, еще кто-то, сидящий в глубокой тени. Идет настоящая травля. Мне кажется, Доди обречен. И боюсь, что Диана тоже.
