Я украдкой выглянул из-за перегородки и тут же отпрянул назад, присоединяясь к аплодисментам моих невольных коллег по убиванию времени. Через две ложи, прикрытый со всех сторон мускулистыми спинами, за толстым бронированным стеклом неистовствовал и мой "клиент", футбольный фанат.
Да, задачка у меня и впрямь не из легких…
Первый тайм подходил к концу, когда я, заблаговременно перебравшись поближе к выходу из ложи, незаметно для остальных вышел в некое подобие тамбура. Там была дверь в туалет, куда я и поспешил спрятаться, закрывшись на задвижку.
Наступило мое время…
Быстро сняв вентиляционную решетку, державшуюся на честном слове, я ужом проскользнул в квадратное отверстие в потолке. Пристроив решетку на место, я пополз по вентиляционной трубе к туалету той ложи, в которой сидел кандидат в покойники.
Это и был мой план – единственная возможность без шума произвести ликвидацию и убраться незамеченным. О нем не знал никто, даже шеф – ему я представил на одобрение несколько иную версию, с виду весьма обстоятельную и солидную.
В ней был только один, очень существенный для меня изъян: убраться подобру-поздорову после завершения операции я мог только превратившись в бестелесное существо.
Естественно, Тимофей Антонович догадывался о недостатках в моем лжеплане, но у него, как и у меня, иного выхода не было. Главное – убрать опасного конкурента, а после…
После – это уже другой вопрос.
По крайней мере, я был абсолютно уверен, что до моего ареста на месте преступления дело бы не дошло.
В любой работе бывают накладки, и кто может осудить какого-нибудь чересчур ретивого полицейского, уложившего наповал весьма опасного киллера при его задержании? Весь вопрос заключался только в деньгах, а их у моего нового босса хватало…
Решетка вентиляционной трубы над туалетом ложи "клиента" тоже поддалась без особых усилий. Я посмотрел вниз и остался доволен: унитаз располагался как раз под вентиляционным отверстием.
Устроившись поудобней, я стал с невольным душевным трепетом ждать, когда закончится первый тайм.
А что, если мой "клиент" по какой-либо причине не пожелает посетить сей благословенный уголок? Что, если он сверхтерпелив и сверхпроницателен?
От этих мыслей меня даже зазнобило.
Тогда все, труба дело. Другой такой возможности у меня больше не будет, и на мне можно спокойно ставить крест. На мне и, что самое страшное, на моих любимых, дорогих людях…
Нет, трижды нет! Я до него все равно доберусь!
И именно здесь, скоро. Мне все равно гореть в аду, и какая разница, когда я туда попаду – через пять минут или пять лет. Я проклят, я изгой, я мразь, я след от ноги дьявола, и смерть для меня – избавление.
Эй, вы, те, кто в кипящей смоле, потеснитесь, я уже иду!
Погрузившись в мрачные мысли, я пропустил момент, когда раздался свисток судьи, извещающий об окончании первого тайма.
И невольно вздрогнул, когда отворилась дверь туалета, и чей-то грубый голос произнес: "Все о'кей, шеф. Чисто".
Есть! Чтоб я так жил!
Моя ловушка сработала. И даже закрылась на засов – я услышал щелчок задвижки. Похоже, мой "клиент" излишне застенчив…
Все свершилось молниеносно и, на удивление, легко и просто.
Едва зажурчала вода смывного бачка, как я, по пояс высунувшись из вентиляционного люка, одним мощным рывком сломал шею своему "клиенту". Он был высокого роста, еще достаточно молод, но его мышцы оказались по-старчески мягкими и дряблыми.
Быстро пристроив решетку на место, я пополз обратно.
Едва не поскуливая от нетерпения, я пожирал глазами моих новых "приятелей" – мафиози, по моему мнению, чересчур долго справляющих нужду в туалете нашей ложи.
И едва последний из них закрыл за собой дверь, как я тут же очутился на кафельном полу. Закрутив винты вентиляционной решетки и спустив для маскировки воду, я вышел сначала в тамбур, а затем в коридор.
Я не боялся, что мой лжебосс хватится своего "референта-переводчика". За его временную слепоту и глухоту ему заплачено больше чем сполна…
В коридоре было людно – полицейские, телохранители важных шишек, официанты, мальчикиразносчики горячительных и прохладительных напитков и просто праздношатающиеся болельщики высокого ранга, оживленно обсуждающие перипетии матча.
Судя по всему, охрана моего "клиента" все еще в полном неведении терпеливо ждала своего босса, который, похоже, маялся животом.
С безразличным видом я спустился вместе с толпой вниз по лестнице, в просторный вестибюль, где были накрыты фуршетные столы для именитых гостей, не желающих в перерыве томиться в довольно тесных кабинках лож.
Кое-кто – правда, немногие – выходили на улицу; беззаботно улыбаясь, последовал за ними и я.
Эрнесто ждал меня в машине, припаркованной за квартал от стадиона. Едва я закрыл дверцу, как он рванул с места с бешеной скоростью.
– Потише, чертов придурок! – неожиданно сорвался я. – За тобой никто не гонится.
– Ну… как?
– Норма, – коротко ответил я и расслабленно откинулся на спинку сиденья.
– Неужто все?
– Все. Точка. И, будь добр, посматривай в зеркало заднего вида. Нам сейчас "хвост" как-то ни к чему.
– Заметано, – ввернул Эрнесто русское жаргонное словечко, которых немало нахватался в свои студенческие годы.
– Ол-ла-ла, ои-ла… – запел он от избытка чувств.
Мы выехали за город и помчались по шоссе, полого поднимающемуся в горы. Где-то там, у подножия угрюмых безлесных вершин, меня ждала небогатая, ничем не примечательная фазенда – мое временное укрытие.
Я ехал и размышлял.
Поездка в горы вместе с Эрнесто – экспромт. Вернее, часть моего личного плана, несколько отличающегося от разработки отхода с места ликвидации, предложенной моими нанимателями.
По их задумке, меня должна была ждать машина на стоянке возле стадиона. Если бы я уходил с шумом, предусматривалось прикрытие.
Но я очень сомневался, что все эти меры направлялись только на сохранение моей персоны. Скорее наоборот – мертвые лишены возможности сболтнуть лишнее.
Поэтому, на всякий пожарный случай, я решил внести определенные коррективы и в финальную часть операции.
Эрнесто охотно согласился мне помочь и даже предложил свою личную "нору" – фазенду, к которой мы и направлялись.
Этот парень был явно не дурак. Он прекрасно понимал, что продолжительность его жизни находится в прямой зависимости от моего благополучия.
В противном случае, попадись я в руки полиции, ему можно было заказывать заупокойную мессу. И даже если бы меня грохнули по ошибке, сгоряча, следующим на очереди был он – следы ликвидации маскируются оперативно, безжалостно и нередко с перехлестом.
