— Простите меня, — голос Полли был чуть громче шепота. — Я потеряла голову… Я была дома, смотрела в окно и узнала вас. Вы очень похожи на своего отца, а его я очень хорошо помню. Когда до меня дошло, что вы — тот самый человек, единственное, о чем я могла думать, было пророчество. То самое, в котором говорится, что вы уничтожите Дверь в Вечность и погубите Шэдоуз-Фолл. Я так напугалась… Мне нужна Дверь в Вечность, мне нужно влияние, которое она оказывает на город, — только это делает мою жизнь сносной. Только это удерживает меня от сумасшествия. Я ведь на самом деле в здравом уме… более или менее. — На ее лице мелькнула грустная улыбка. — Хотя я, конечно, понимаю, насколько трудно вам в это поверить. Видите ли, я… не всегда я, и вы застали меня в… неудачный момент. Сейчас я уже взяла себя в руки. Если вы отпустите меня, я обещаю — буду вести себя прилично.
Харт откинулся на спинку кресла. Полли казалась вполне нормальной, во всяком случае, сейчас. Нож был на безопасном расстоянии, а Друг — рядом, готовый схватить ее по первому сигналу…
— Чует мое сердце, я очень пожалею об этом, но… Ладно, Друг, отпусти ее. Но будь начеку, мало ли что.
— Будь я проклят, ты такой же псих, как и она, но ты здесь главный. Только потом не обвиняй меня, если она откуда-нибудь вытащит второй нож. С нее станется. Но меня, как всегда, никто не слушает. Я всего лишь тень, кто меня будет слушать.
— Друг, хватит уже…
Тень громко чихнула (с чего бы — поразился Харт), скользнула с колен Полли и нарисовалась на стене за ее спиной, снова обретя человеческий контур. Полли осторожно распрямилась.
— Интересный у тебя друг, Джимми. Я помню, когда ты был маленьким мальчиком, ты рассказывал мне о нем, и я не знала, верить тебе или нет. Ты был таким фантазером.
— Я предпочел бы, чтоб меня называли Джеймсом, — сказал Харт. — Вы помните меня ребенком? Каким я был? Я ничего не помню о своем детстве.
— Мы вместе ходили в школу и иногда вместе играли, когда родителям надо было куда-нибудь нас сплавить. Сюзанна Дюбуа сказала мне, что ты вернулся в Шэдоуз-Фолл. А ей об этом сказали карты. Я знала, что рано или поздно ты придешь к дому, и все же была потрясена, увидев тебя здесь. В твое отсутствие слухи и сплетни сделали тебя кем-то вроде призрака: словно жуткий топор висел над всеми нами и только это всех и волновало. Я не сознавала, насколько боюсь тебя, пока не очнулась по пути через дорогу к твоему дому с кухонным ножом в руке. Сейчас-то я уже успокоилась. Но во мне… как бы поточнее выразиться… Во мне живут несколько личностей. И одна из них очень молода, и ее легко напугать.
— Ты хочешь сказать, что ты многолика? — с интересом спросил Харт. — Я что-то слышал об этом.
— Все не так просто, как кажется, — чуть запинаясь, проговорила Полли. — Видишь ли, все дело в доме. Моем доме. Четыре времени года. Время в доме разделилось, и кто я есть и сколько мне лет — все зависит от того, в какой части дома я нахожусь.
— Ты что-нибудь понимаешь? — бросив взгляд на Друга, спросил Харт.
— Конечно, и добавлю, что это в тысячу раз интереснее телевизионных мыльных опер и не менее запутано, чем они. Думаю, нам следует перейти улицу и осмотреть ее дом.
— А ты что, можешь выйти отсюда? Я так понял, что ты приклеен к дому.
— Так оно и было, пока не вернулся ты. Теперь я волен идти, куда угодно тебе. Я твоя тень. Пойдем скорее, Джим, то есть Джеймс. Двадцать пять лет я не выходил из дома, и жилище Полли невероятно для меня привлекательно.
— Не далее чем пять минут назад ты настаивал на том, чтобы запереть ее и забыть про нее навеки. Однако ты прав: мысль на самом деле заманчивая. Веди нас, Полли. Но если хоть на мгновение ты подумаешь о том, чтобы найти второй нож, я велю Другу обрушиться на тебя как тонна кирпичей. Все понятно?
— Конечно, Джеймс. Как понятна и твоя осторожность. Но, пожалуйста, ты тоже пойми: для меня это не простое решение. Вот уже много лет в моем доме не было чужих. Мне, наверное, придется рассказывать о вещах, о которых я не решалась рассуждать даже наедине с собой. Но думаю, время поделиться с кем-то настало. И если ты обладаешь такой силой, как о тебе говорят, может быть, я найду выход из того ада, который сотворила для себя сама.
— Никакой такой силой я не обладаю, — сказал Харт. — Я такой же, как все. Человек как человек.
— Надеюсь, ты заблуждаешься, — улыбнулась Полли. — Во благо мне и тебе.
Полли нерешительно поднялась с кресла, словно ожидая, что Харт в любой момент передумает, и первой пошла из гостиной. Харт шагал за ней, готовый в случае чего или схватить ее, или отскочить в сторону от удара. Полли казалась сейчас вполне нормальной, но нож произвел на Харта глубокое впечатление. Людей с ножами он воспринимал очень серьезно. Полли остановилась у двери на улицу, глянула на торчащий из нее нож, потянула на себя дверь и шагнула за порог. Харт шагнул следом, Друг отправился за ним по пятам, как обыкновенная тень. Харт тщательно запер входную дверь, а затем все трое перешли улицу и двинулись к дому Полли. Харту дом показался обыкновенным, но он уже достаточно пробыл в Шэдоуз-Фолле и знал, что первое впечатление абсолютно ничего не значит. «Время в доме разделилось…» Полли открыла дверь и вошла, Харт и, чуть позади него, Друг вошли следом.
Что-то в доме под названием Четыре Времени Года было определенно не так. Харт сразу почувствовал это: непреходящее напряжение, ощущение давления, некоего намерения. Намерения кого-то или чего-то, затаившегося в выжидании. Он шагнул в прихожую, залитую ярким полуденным солнцем, и с трудом поборол желание оглянуться. Как Полли может жить в таком месте? Он едва вошел, и уже хотелось развернуться и убраться отсюда сию же минуту. Полли обернулась что-то сказать, и Харт мгновенно взял себя в руки, чтобы не выдать своей тревоги. Ему показалось, что он начал понимать, отчего так взволнована Полли и напряжена, как перетянутая струна. Полли слегка зарделась под его пристальным взглядом и поправила рукой волосы, будто только что осознав, какой растрепой она выглядит перед ним.
— Извините, здесь такой беспорядок, да и я сама тоже хороша. Знай, что вернусь не одна, я бы хоть чуть прибралась. Но сюда так редко кто заглядывает, и мне это даже по душе. Люди считают меня сумасшедшей. Иногда я с ними соглашаюсь. — Полли огляделась, словно пытаясь решить, куда лучше всего пригласить Харта. — Ты должен понять, Джеймс, это место небезопасно. Время здесь течет по-другому. Что-то стряслось в этом доме, очень давно, когда я была еще совсем крохой. Что-то страшное. Но что, я не помню. Сюзанна сказала, ты потерял память о своем детстве. Мне повезло меньше. Мои воспоминания все еще при мне. Воспоминания живут во мне и в моем доме и мучают меня. Там, наверху, четыре разные комнаты, и в них я — четыре разных личности. Четыре разных версии меня самой. Здесь же, на первом этаже, все относительно одинаково. Здесь мне дозволяется быть самой собой. Пойдемте через кухню. Там мы будем в безопасности, это самое удаленное помещение в доме, можно будет говорить и не бояться, что нас подслушают.
