Крышка поднялась и застыла — ее верхний край уперся в земляной свод. Перед эльфами чернел широкий провал, разверстая пасть зловещей тьмы, с презрительной небрежностью отторгающая свет блуждающих огоньков. Глядеть вниз в черноту было все равно что смотреть в бездонное беззвездное небо, никогда не знавшее луны. Головокружение охватило эльфов, но гордость помогала им сохранять спокойствие на краю пропасти. Темнота, казалось, воцарилась навечно или по крайней мере намного дольше, чем отмерено существовать любой материальной субстанции. Арсенал был слишком мощным, слишком великим соблазном, чтобы быть оставленным на виду. Вот поэтому, чтобы кто-нибудь посторонний случайно на него не набрел, эльфы и убрали его с глаз долой и спрятали здесь, в месте, известном только им и никому больше.
Пак взглянул на Оберона с Титанией и насмешливо поклонился:
— Только после вас, мои благородные король и королева!
— Нет уж, верный наш Пак, — сказал Оберон. — Мы не лишим тебя такой чести. Ты Хранитель Оружия и должен идти первым.
Горбатый эльф негромко рассмеялся и шагнул в темноту. Широкая, отливающая сталью ступень, появившись ниоткуда, встретила его ступню и дала ей опору. Вслед за первой появилась вторая, теперь чуть ниже. Пак начал уверенно спускаться по блестящим ступеням, Оберон и Титания пошли за ним, стараясь не отставать.
Блуждающие огоньки нерешительно покружили вокруг разверстого люка, но последовать за эльфами не отважились. Крышка внезапно пришла в движение и мягко опустилась, отрезав страну-под-горой от другого места — того, которое эльфы сделали тайным хранилищем оружия. Далеко внизу маячил ровный темно-красный свет, будто немигающее око одноглазого сторожа. Эльфы осторожно шли на него, и спроси их потом, долго ли длился спуск, они бы ни за что не сказали. Лишь стальные ступени, и тьма, и чувство, что путь никогда не кончится, были их спутниками. Но вот наконец Пак сошел со ступени на голый цементный пол, и вокруг него вдруг раскинулся Арсенал.
Он был не подвластен ни подсчетам, ни измерениям — неоглядный, бескрайний погреб, простирающийся во всех направлениях. Красные лампы, установленные с равными интервалами, светили с потолка пятидесятифутовой высоты. И повсюду вокруг, в этом дьявольском свете, ряд за рядом тянулись блестящие стальные стеллажи и ячейки, наполненные неисчислимым изобилием оружия и боевой техники. Все мыслимые орудия убийства и уничтожения, изобретенные эльфами в те времена, когда от науки их жизнь зависела больше, чем от волшебства, были здесь. Оружие огнестрельное и оружие энергетическое. Плазменные генераторы и микроэнергетические лазеры. Бомбы, снаряды — всего бессчетно. Многочисленные устройства, способные разнести в клочья армию и даже весь мир с одинаковой легкостью. Громадные экраны, замершие в готовности отобразить разоблаченные планы врага и его расположение. Электронные банки данных и серверы, ожидающие только команды.
Три эльфа неторопливо разглядывали Арсенал. Много времени прошло, и они многое забыли — по своей воле. А когда-то им так по душе была власть оружия! Но из-за войны с Павшими не так уж много им потребовалось времени, чтобы понять: следующим неизбежным шагом будет применение этого вооружения одной группировкой эльфов против другой, и далее — уничтожение обеих. И тогда эльфы разоружились и похоронили оружие на задворках своего разума. Так, чтобы воспоминание о нем могло всплыть лишь в случае крайней необходимости — когда опасность будет угрожать самой стране-под-горой.
Теперь, когда они вернулись, воспоминания хлынули, как вода сквозь разрушенную дамбу. Воспоминания о массовой резне и истреблении, о вскипавшей от ужаса крови. Пак улыбнулся и медленно потянулся, как сомлевший на летнем солнышке кот. Он был рад возвращению.
— Пак, Хранитель Оружия, — бодро назвался он. — Подтвердите мой допуск.
Мерцающий пурпурный свет внезапно хлынул сверху, пригвоздив Пака к месту, как булавка бабочку. Эльф был не вправе пошевелиться или моргнуть, даже дышать был не вправе. Пак знал, что сделать попытку пошевелиться — выйдет себе дороже. До тех пор, пока Спящий не подтвердит его личность и звание, он без колебаний прикончит эльфа, едва почувствует в нем угрозу. Все в точном соответствии с программой, которую Пак ввел в Спящего несколько веков назад. Свет прошел сквозь него, как неторопливый озноб, составляя генетическую карту и сравнивая ее с исходной.
— Допуск разрешен, — раздался над головой Пака бесстрастный механический голос. — Добро пожаловать, Хранитель Оружия.
— Привести в действие все системы, — скомандовал Пак. — Приготовить все виды оружия для инспекции.
— Слушаюсь, Хранитель Оружия. Мои датчики обнаружили присутствие двух других живых форм в непосредственной близости от вас. Они должны быть просканированы и допущены к процедуре инспекции до ее начала.
Пак кивнул Оберону и Титании, они назвали свои имена и прошли мучительную процедуру проверки мерцающим светом. Пак наблюдал, не пытаясь скрыть удовлетворения. Много столетий минуло с тех пор, как король и королева Фэйрии склоняли головы перед чьей-либо волей, помимо своей собственной. Они восприняли экзекуцию удивительно спокойно. Возможно, потому, что, припомнив, какое могучее оружие хранилось в Арсенале, зажглись — как и сам Пак — тем же нетерпением вновь завладеть сказочными игрушками.
Спящий идентифицировал Оберона и Титанию и, выказав свое уважение, разрешил им допуск. Ярко вспыхнули экраны, выдав бесконечную вереницу информации о том, какой тип вооружения готов к немедленному использованию, а какому требуется время для подготовки.
Пак ухмылялся так долго, что заболели щеки. Как он мог все это добровольно похоронить в памяти? Здесь достаточно огневой мощи, чтобы сравнять с землей Шэдоуз-Фолл за пару часов. Достаточно разрушительных средств, чтобы оставить от целого мира одни булыжники. Многое Паку приходилось задействовать самому в войне против Павших, и что-то теплое и смутно приятное расцветало в его душе, когда он вспоминал, как применял то оружие или иное и как свободно сеял гибель и разрушение.
Имелось в Арсенале световое копье, от которого ни бежать, ни защититься было невозможно, причем, брошенное, оно могло найти избранного врага из тысяч. Был там Котел Тьмы, в котором можно было возродить погибших и отправить их снова убивать во имя Фэйрии, вне зависимости от того, на чьей стороне до своей гибели они сражались. Были там и меч Костолом, и Ревущий Поток, и Разрушитель Надежд, и Похититель Воли. Потрясающие материализованные кошмары, такие же могущественные и смертельные, какими они были, когда Фэйрия впервые создала их — тысячелетие назад.
Оберон и Титания неторопливо шли по Оружейному залу, иногда останавливаясь то перед тем экраном, то перед этим, смакуя воспоминания о чьей-то боли или былой резне. Великолепные механизмы разрушения сами себя представляли хозяевам, видевшим будущее мира в заревах пожаров и находившим удовольствие в этом зрелище. Снова пришло время, когда жители Фэйрии сдадут экзамен на мужество, мастерство и честь на единственном поприще, где эти качества проявлялись по-настоящему, — на поле битвы. Эльфы понимали, что теперь они совсем не те, что были когда-то. Бессмертие таило в себе множество недостатков, главным из которых была скука. Они выросли слабыми в обстановке отсутствия проблем и свои долгие жизни проводили в праздных мечтаниях, но теперь с этим будет покончено. Эльфы разогреют свою кровь в горниле сражения и снова найдут свое величие в потоках вражеской крови.
