— Вот, Уивер, я тебя сюда привез, но дальше не пойду. Я знал бедняжку Джейн Пеппер еще девчонкой, и у меня сердце разрывается, как увижу, что с ней стало. Ее отец, упокой, Господи, его душу, был моим другом, и просто не знаю, как себя сдержать при мысли, что он за всю жизнь скопил двадцать фунтов на приданое своей девчурки. Тогда я только подозревал, что он бросает деньги на ветер, разрешив ей выйти за Пеппера, а теперь в этом не сомневаюсь. — Он снова покачал головой. — Не могу смотреть на подобное.
Я хорошо его понимал. Я и так не любил наведываться в Сент-Джайлс после наступления темноты, а от предостережений Хейла мне и вовсе расхотелось это делать. Тем не менее я последовал его указаниям и вскоре отыскал нужный мне дом. Я постучал, и дверь мне открыла очень старая женщина, одетая в лохмотья. Я сказал, что хочу поговорить с миссис Джейн Пеппер, она вздохнула недовольно, а быть может, грустно и указала на верхний этаж.
Миссис Пеппер открыла дверь. Она выглядела столь неряшливо, что я уже не мог сделать вид, будто не замечаю, как изменилось ее положение после смерти мужа. Волосы были растрепаны, а платье расстегнуто, почти не скрывая пышную грудь. И от миссис Пеппер пахло джином. По морщинам вокруг глаз, по тому, как выступали скулы на ее осунувшемся лице, можно было заключить, что джин крепко взял ее в оборот, а не она его. И все же, несмотря на нищету и безысходность, было видно, что когда-то она была очаровательной. Несомненно, Абсалом Пеппер знал толк в красоте.
— Привет, дорогуша, — сказала она. — Заходи.
Я вошел и сел, не дожидаясь приглашения, на единственный в комнате стул. Она села на кровать напротив.
— И что же привело тебя ко мне, дорогуша?
Я достал шиллинг из кошелька и протянул ей:
— Несколько вопросов. Это вам за потраченное время.
Она молниеносно выхватила монету — с такой ловкостью обезьяна ловит леденцы, которые кидает ей хозяин.
— Мое время, — сказала она твердым голосом, — стоит три шиллинга.
Я сомневался, что ее услуги оплачиваются так щедро, тем более что речь шла о сущем пустяке, но у меня не хватило духа спорить с бедняжкой, и я дал ей требуемую монету.
— Я хочу поговорить с вами о вашем покойном муже.
— О, мой Абсалом, — сказала она. — Разве найдешь человека лучше его?
Меня поразило, что обе миссис Пеппер одинаково были привязаны к мужу. Я не знал, как покойный мистер Пеппер очаровывал женщин, но был бы не прочь выведать хоть маленькую толику его секретов.
— Так он был хорошим мужем?
— Он был хорошим человеком, сударь. Самым лучшим. А хороший человек не всегда хороший муж.
В особенности если он хороший муж другой женщины, подумал я, но, естественно, умолчал об этом.
— Что вы можете сказать о нем?
— Он был добр ко мне, сэр. Очень добр. Когда мы были вместе, он не замечал других женщин. Думал только обо мне, смотрел только на меня, когда мы шли по улице. Мы могли гулять в саду Сент-Джеймс среди самых богатых господ в городе, а он никого не замечал. И он… — Она замолчала и посмотрела на меня неодобрительно. — Почему вы спрашиваете? Кто вы?
— Прошу прощения, мадам. Мое имя Бенджамин Уивер, и мне поручили узнать о делах вашего мужа, чтобы установить, не был ли кто-то должен ему деньги до его смерти.
Я знал, что это жестоко, но помочь миссис Пеппер я ничем не мог, зато мог помочь тем, чья жизнь зависела от моих трудов. Кроме того, в ее случае небольшая надежда, которую я в нее вселял, была скорее актом добра, чем жестокости.
— Деньги? От кого? Сколько?
Я воздел руки к небу, показывая, что таким маленьким людям, как мы, неведомы пути сильных мира сего.
— В самом деле я не могу сказать, ни сколько денег, ни кто должник. Меня наняла группа людей, которая вкладывает деньги в различные проекты, и они попросили меня разузнать о делах мистера Пеппера. Это все, что мне известно.
— Хорошо, — сказала она задумчиво, — у него был какой-то другой доход, помимо шелка, это точно. У него всегда водились денежки, в отличие от других ткачей. Я не должна была говорить об этом Хейлу и другим, потому что знать им это было не нужно. Они бы стали завидовать Абсалому, что он такой умный и красивый.
— А чем он занимался, помимо шелка?
Она покачала головой:
— Он мне никогда не говорил. Говорил, что мне незачем знать о таких скучных делах. Но он божился, что скоро станет богатым. А потом погиб, свалился в реку. Судьба обошлась со мной жестоко, оставив одну без гроша.
Она наклонилась в порыве отчаянья, отчего и без того едва прикрытые груди еще больше обнажились. Я прекрасно понял намек, но решил сделать вид, что не понял. Она была красивой женщиной, но ожесточившейся и сломанной, и я не мог унизиться до того, чтобы воспользоваться ее несчастьем. Возможно, это соблазнительно, но я сдержусь.
— Это очень важно, — сказал я. — Мистер Пеппер говорил вам хоть что-нибудь о своих планах? Называл имена, адреса, что-то, что могло бы мне помочь понять, над чем он работал?
— Нет, он никогда не говорил об этом. — Она замолчала и посмотрела на меня сурово. — Вы собираетесь украсть его идеи, те, что он записывал в своих тетрадях?
Я улыбнулся, словно ее вопрос был самым глупым на свете.
— Я не собираюсь ничего красть, мадам. И клянусь честью, если мне удастся узнать, что ваш муж наткнулся на что-то важное, я позабочусь, чтобы вы получили то, что вам причитается. Я здесь вовсе не для того, чтобы забрать что-то от вас, а чтобы получить сведения и, если возможно, вернуть вашей семье то, что было утеряно.
Мои слова настолько успокоили ее тревоги, что она встала и положила руку мне на плечо с нежностью, неожиданной для женщины, с которой жизнь обошлась совсем не нежно.
Она взглянула на меня так, что почему-то стало понятно: она хочет, чтобы я ее поцеловал. Признаюсь, мне это польстило, что доказывает силу ее чар, иначе с чего, удивится мой проницательный читатель, мне льстит внимание шлюхи, которой я уже заплатил да еще посулил некий достаток. Тем не менее я почувствовал, как моя былая твердость начинает улетучиваться. Не могу сказать с уверенностью, как бы дальше развивались события, если бы не произошло нечто неожиданное.
Вдова Пеппер начала гладить мое лицо, но я поднял руку, заставив ее остановиться, и приложил палец к губам, призывая к тишине. Стараясь ступать бесшумно, я направился к двери. Увы, осторожная миссис Пеппер заперла дверь, что означало потерю нескольких секунд и лишало меня преимущества неожиданности. Но делать было нечего, и, повернув ключ в замке так быстро, как только мог, я распахнул дверь.
Как я и опасался, тот, кто прятался за дверью, разгадал мои намеренья раньше, чем мне хотелось бы, и я лишь мельком увидел, как кто-то бросился вниз по лестнице, чуть не свалившись. Я ринулся за ним. Очевидно, мне недоставало изящества моего соперника, ибо спуск с лестницы занял у меня больше времени, чем у него, и, когда я был на первом этаже, он уже распахивал дверь и выбегал на улицу.
