Потому я решил избрать курс, настолько приближенный к реальному положению вещей, насколько это было с ходу, без подготовки, возможно.
— Мадам, я что-то вроде частного констебля, — начал я, — и в настоящее время расследую безвременную кончину мистера Пеппера. Некоторые полагают, что его смерть — результат не прискорбной случайности, а чудовищного злодеяния.
Леди онемела от изумления, а потом велела служанке подать веер. Тотчас у нее в руке оказался изумительной красоты восточный веер, расписанный золотой и черной краской, и она замахала им с ожесточением.
— Не хочу ничего слышать об этом, — сказала она срывающимся голосом. — Я могу еще смириться с тем, что мой Абсалом покинул этот мир таким молодым по воле Провидения, но мысль о том, что на то была воля человека, мне нестерпима. Кто мог его так ненавидеть?
— Именно это я и стремлюсь узнать, миссис Пеппер. Возможно, это всего лишь предположение, но, если кто-то и в самом деле причинил вред вашему супругу, полагаю, вы должны знать правду.
Она долго молчала, а потом резко перестала махать веером и положила его на столик рядом. Она взяла мою визитную карточку и снова изучила ее.
— Вы ведь Бенджамин Уивер, — сказала она. — Мне кажется, я о вас слышала.
Я опять поклонился.
— Мне посчастливилось приобрести некоторую известность. К сожалению, не всегда братия с Граб-стрит выставляла меня в выгодном свете, но тешу себя надеждой, что в общем и целом баланс складывается в мою пользу.
Она шевелила губами, будто повторяла за мной слова.
— Я не сведуща в подобных делах, но полагаю, ваши услуги обходятся недешево. Кто же расследует смерть мистера Пеппера?
Я понял, что был прав насчет ее ума.
— Я служу и богатым, и бедным. Конечно, я не упускаю возможности заработать на пропитание, но никогда не уклоняюсь, когда надо исправить несправедливость, допущенную по отношению к беднякам.
Восхваление моих достоинств ничуть не сбило ее с толку.
— Кому же вы служите в данном случае?
Настало время проверить мой план. Либо я паду на поле брани, либо вернусь домой с победой.
— Как правило, я не разглашаю подобного, но поскольку речь идет о вашем горячо любимом муже, было бы непростительно цепляться за формальности. Меня нанял один джентльмен, имеющий отношение к производству щелка, он считает, что мистеру Пепперу, возможно, был нанесен злодейский удар.
— Производство шелка? — сказала она. — Почему этих людей заботит судьба моего мужа?
— Миссис Пеппер, простите за неделикатный вопрос, но чем занимался ваш покойный муж?
Краска снова залила ее лицо.
— Мистер Пеппер был джентльменом, — сказала она с большим трудом.
— Он не имел…
— Он должен был унаследовать отцовское поместье, — сказала она, — если бы не кучка алчных адвокатов, которые сговорились превратить его наследство в собственную кормушку. — Она продолжала бешено обмахиваться веером. — Он потратил все мое приданое на судебные издержки, но не добился справедливости, а после его смерти они осмелились отрицать сам факт тяжбы.
— Простите мне еще один неделикатный вопрос…
— Давайте договоримся. Если я не прошу вас удалиться, это означает, что я прощаю вам все ваши неделикатные вопросы. Если же я попрошу вас удалиться, значит никакого прощения больше не будет. В любом случае если вы действительно хотите восстановить справедливость в отношении мистера Пеппера, то задаете эти вопросы для моего же блага.
— Вы так добры, мадам. Что же касается моего вопроса, то я навел кое-какие справки по городу, и до меня дошел печальный слух, что ваша семья была против вашего брака.
— Некоторые члены моей семьи возражали против свадьбы, но были и союзники, которые тайком передали мне приданое, чтобы мистер Пеппер мог продолжить свою борьбу.
Я кивнул. Если миссис Эллершо была на стороне дочери в ее тайном браке, это могло по крайней мере отчасти объяснить разлад между ней и ее ужасным мужем.
— И еще один деликатный вопрос, если позволите. Могу я знать размер этого приданого?
По выражению ее лица я не сомневался, что моя аудиенция на этом закончится, но она решила иначе.
— Мне претит обсуждать подобные темы, но скажу, что речь идет о тысяче пятистах фунтах.
Услышав о такой громадной сумме, я с трудом сохранил невозмутимость.
— И эта сумма была потрачена на судебные издержки?
— Прискорбно, однако так. Эти крючкотворы ни на что не способны, кроме лжи, уловок и проволочек.
Я пробормотал какие-то сочувственные слова, чтобы скрыть неверие.
Вы не догадываетесь, почему лондонские ткачи интересуются причинами несчастного случая, который произошел с вашим мужем?
Она покачала головой:
— Даже не представляю.
— Он никогда не говорил с вами о ткацких станках? Вы никогда не видели, чтобы он делал записи на эту тему или обдумывал проекты? Ничего подобного?
— Как я уже сказала, он был благородного происхождения и боролся за свое наследство. Полагаю, вы его путаете с каким-нибудь биржевым прожектером.
— Тогда я ошибаюсь, — сказал я и поклонился в третий раз за нашу встречу.
— Что вам сказали эти люди, сэр? Почему их интересует мистер Пеппер?
Я уповал лишь на то, что она плохо разбирается в подобных делах и моя ложь ее не удивит.
— Я не спрашивал их об этом.
— Но им кажется, они знают, кто желал ему зла?
Здесь я решил пойти на изрядный риск. Если миссис Пеппер обо всем расскажет своему отчиму, пиши пропало. Я содрогнулся от мысли, что может стать с моими друзьями.
— Из уважения к вам и к вашей утрате я расскажу, но вы должны дать мне слово, что будете молчать. Существуют целая сеть каналов, по которым передаются сведения и слухи, и они сведут на нет все мои попытки восстановить справедливость, а возможно, даже поставят под угрозу мою жизнь, если то, о чем я вам расскажу, раскроется преждевременно. И хотя эти обвинения всколыхнут гнев в вашей душе, умоляю, не дайте чувствам выплеснуться наружу.
Она резко повернула голову:
— Лизи, выйди из комнаты.
Служанка замерла. Она перестала шить, но не двигалась.
— Ступай наверх, я говорю. Если через минуту не услышу скрипа ступеней, можешь искать другое место, причем не жди от меня рекомендаций.
Угроза подействовала, и девушка спешно покинула комнату.
Я отхлебнул вина, которое успело остыть, и поставил бокал на столик.
— Прошу вас не забывать, что это всего лишь предположение. Тем не менее среди столичных ткачей шелка есть люди, которые убеждены, что смерть мистера Пеппера была подстроена Ост-Индской компанией.
