Драка стала первым навыком, которым овладел Бирк-Ларсен, и в этом он преуспел. Позднее, как ему казалось, он выучился драться иначе, другими методами — ради Пернилле, ради Нанны и сыновей.
Но он ошибался. Ничему он не научился.
Кемаль без слов наблюдал за ним, не выказывал нетерпения долгим молчанием.
— Мне сказали, что вы не будете подавать в суд.
Учитель ничего не ответил.
— Почему?
— Потому что я солгал вам. Нанна приходила ко мне в тот вечер. Ненадолго, но она была у меня. Мне следовало вам все рассказать. — Он глянул на телефон. — Я жду звонка. Жена должна вот-вот родить.
Бирк-Ларсен зачем-то обвел глазами голые белые стены:
— Простите меня.
Учитель шевельнул головой. Наверное, это был кивок. Наверное, ему больно.
— Если я что-то могу для вас сделать, Кемаль, только скажите.
Человек в инвалидной коляске снова молчал.
— Ребенок меняет мужчину, — проговорил Бирк-Ларсен. — Может, вам и не надо меняться. А со мной…
Кемаль наклонился вперед.
— Вы мне ничего не должны, — сказал он.
Женщину они отыскали на катке в Конгенс-Нюторв. Район для среднего класса: четырехэтажные добротные дома из коричневого кирпича, дети в яркой дорогой одежде.
Она стояла под руку с мужчиной, который, скорее всего, был ее мужем, и смеялась, глядя на мальчика примерно одних лет с Марком, ковыляющего на коньках по льду. Женщина была красива, лет тридцати пяти или около того, длинные кудри, цветущее, счастливое лицо. Муж — с седыми волосами, старше нее и не такой счастливый.
Мальчик ушел со льда, и мужчина повел его к киоску купить кофе и печенья.
Единственный ребенок, подумала Лунд. Такой же, как Марк. Это бросается в глаза.
Женщина стояла одна. Майер быстро подошел к ней.
— Нетта Стьернфельтт? — спросил он.
Они показали ей свои удостоверения.
— В вашем офисе нам сказали, где вас можно найти.
— А что случилось?
— Мы хотели побеседовать об одном вашем знакомом. — Майер оглянулся. Ее муж держал в руке стаканчик с кофе. — По сайту знакомств.
Она ничего не успела ответить. Мужчина уже подходил к ним.
— Я муж Нетты. Чем могу помочь?
— Мы из полиции, — сказала Лунд как можно приветливее. — Нам нужно поговорить с вашей женой.
Он сразу ощетинился. Собственник. К тому же высокомерный.
— В чем дело?
— Ни в чем, — сказала Лунд. — Ничего серьезного. Просто хотим уточнить кое-что, чему ваша жена могла быть свидетелем.
— Прошу вас подождать ее здесь, — добавил Майер. — Это конфиденциально.
Они отвели ее к краю ледового поля. Теперь Нетта Стьернфельтт не выглядела такой счастливой.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — быстро заговорила она, когда Лунд спросила ее о сайте «Клуба разбитых сердец».
— Вы никогда не пользовались службой знакомств?
Она порозовела:
— Нет. Зачем мне?
— Вы никогда не имели отношений с человеком, который называет себя Фаустом? — спросил Майер.
Мальчик вернулся на лед. Женщина посмотрела на него, улыбнулась, махнула ему рукой.
— Некая женщина по имени Фанни Хилл встречалась с Фаустом, — сказала Лунд. — У этой женщины ваш электронный адрес.
Нетта Стьернфельтт поглядывала на мужа, который наблюдал за мальчиком на коньках.
— Это не преступление, — сказал Майер. — Нам просто нужно убедиться, вы ли та женщина.
— Не я. И вообще, я не понимаю, о чем вы.
Настроение Майера потихоньку портилось.
— Четырнадцатого декабря Фанни написала Фаусту, что хотела бы увидеть его. В том же месте и в то же время. Что вам известно об этом?
— Ничего! Сегодня день рождения моего сына!
Она зашагала прочь. Лунд последовала за ней:
— Вы бывали в квартире на Сторе-Конгенсгаде?
Волнистые волосы на спине дернулись из стороны в сторону, когда она, не оборачиваясь, мотнула головой.
— Ничего не знаю ни о каких квартирах.
Майер опередил ее, встал перед женщиной и вытянул руку, чтобы остановить ее.
— Все, что нам нужно, — это узнать, кто такой Фауст, — сказала Лунд.
— Так вот чем занимается полиция? Читает чужую переписку?
— Если то сообщение писали не вы… — начал Майер.
— Оставьте меня в покое.
Она умчалась прочь. Муж приблизился к полицейским с недовольным видом.
— Если хотите поговорить с ней, — сказал он, — сначала обратитесь к моему секретарю. Вы не имеете права приходить когда вздумается. Вы только что испортили нашему мальчику день рождения. Что вы за люди?
— Мы очень занятые люди, — ответил Майер. — Мы заняты тем, что выслушиваем вранье. — Он подмигнул мужчине. — Держу пари, вы знаете, каково это.
Со злобным ругательством мужчина развернулся и пошел вслед за женой.
— Проследите за ней, — сказала Лунд. — Поговорим, когда она будет одна.
В самом начале седьмого Тайс Бирк-Ларсен вернулся домой. В гараже было пусто. Наверху он нашел Пернилле, вместе с детьми она собирала вещи.
— Привет, пап, — сказал Антон. — Ты не можешь с нами поехать.
— Мама говорит, что у тебя много работы, — добавил Эмиль.
Пернилле, в зимнем пальто и с чемоданом у ног, не поздоровалась с ним.
— Для школы ничего не забыли? — спросила она.
Но сыновья не слушали, они побежали к отцу. Он подхватил их — маленькие теплые тельца в его старых, все еще сильных руках. Они пахли мылом и шампунем. Значит, только что из ванны. Он и собирался приехать так, чтобы успеть почитать им на ночь сказку.
— Почему тебе надо работать? — спросил Антон.
— Потому что надо.
Он опустил их на пол, взъерошил их светлые волосы.
— Мы можем поговорить, Пернилле?
— Нас ждут к ужину мои родители.
— Я не долго.
Антон притащил из детской пластмассовый меч, Эмиль — игрушечный автомат. Она взяла игрушки, сунула их в пакет, поставила пакет рядом с чемоданом.
— Поиграйте пока, — велела она, и они умчались.
На кухне, под незажженной люстрой, среди фотографий и цветочных горшков, возле стола, сделанного Пернилле и Нанной, Тайс заговорил:
— С тех пор как я тебя увидел… — Он отмерял слова медленно, проговаривая их по одному в голове, прежде чем произнести. — Я… — Но слова подводили его, и он никак не мог найти правильные. — Никто не знает меня так, как ты.
