Но Дойл подозревал, что Себастьян своего преступного промысла так и не оставил. Он постоянно настраивал Гудини против Арканума и пользовался его прикрытием для проворачивания темных делишек. По просьбе Себастьяна Гудини согласился быть почетным президентом Американского общества магов, хотя понятия не имел, чем они на самом деле занимаются.
– Артур, – произнес Себастьян, словно прочитав его мысли, – давайте забудем прошлые обиды и объединим усилия. Перед вами лишь малая часть нашей гвардии. Скажите слово, и за полдня я приведу сюда целую армию. Там будут не только циркачи, но и инженеры, технологи, снайперы. Что вы пожелаете.
– Извините меня, Себастьян, но после того, что нам пришлось пережить за последние несколько дней, я уже боюсь кому-либо доверять.
– Конечно, я не ангел, – согласился Себастьян. – Но в данный момент для сотрудничества с вами у меня имеется серьезная причина. Наверняка вы о ней догадываетесь. Гарри Гудини – мой отец, другого я не знал, и я делаю это ради него.
Воцарилось неловкое молчание.
– В таком случае, – Дойл поднялся с кресла, – Арканум вашу щедрую помощь принимает.
Они пожали друг другу руки.
– У вас уже есть план? – спросил Себастьян.
– Пока только наметки, – вздохнул Дойл. – Но ваши люди нам очень пригодятся.
ГЛАВА 39
Постарайтесь убедить его не делать глупостей, – посоветовал Пол Кейлеб.
Бесс кивнула, подошла к зарешеченной двери камеры, и Гудини встал.
– Извини. Я очень сожалею, что так получилось.
Борясь со слезами, Бесс просунула руки между прутьями решетки. Он взял их в свои и поцеловал сначала одну, потом другую.
– Что с тобой происходит? – прошептала она.
Детектив Маллин посмотрел на Кейлеба. Окружной прокурор показал ему жестом, чтобы он оставил супругов одних. Маллин поднялся.
– Я, пожалуй, покурю.
– Да, покурите. – Кейлеб вышел вслед за ним.
Гудини поцеловал Бесс и медленно соскользнул на пол.
Она опустилась на колени рядом. Погладила его голову. Он всхлипнул.
– Что я наделал! Что я наделал!
– Послушай, дорогой…
– Не говори ничего.
– Гудини…
– Не надо… – Он отстранился и повторил: – Не надо.
– Артур сказал… – начала Бесс дрожащим голосом.
– К черту Артура! – Гудини вскочил. – Я это сделал. Совершил убийство.
Бесс тоже встала. Вся в слезах.
– Но ты послушай…
– Нет.
– Перестань. – Она отвесила ему пощечину и сжала ладонями голову, чтобы он не мог отвернуться. – Артур просил, чтобы ты вспомнил последние слова Дюваля перед смертью.
– Он проник ко мне в сознание, – признался Гудини.
– Теперь ты понимаешь?
– Нет, – признался он.
– Неужели Дюваль по своей воле бросился под колеса автомобиля?
– Не знаю…
– А ты ненавидел эту женщину?
– Нет. Я…
– Желал ее смерти?
– Конечно, нет.
– Тогда почему ты ее убил?
– У меня и мысли такой не было.
– Значит, это подстроил Дариан.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал?
– Но ведь ты Гарри Гудини. – Она показала на решетку.
– Нет.
– Да! – Глаза Бесс вспыхнули. – А разве есть еще какой-то выход?
– Это не выход, – прошептал он, – а самоубийство. Через несколько часов о моем побеге узнает весь мир. Дариан примется за остальных. Следующим будет Артур.
– Тогда пусть тебя вызволит Себастьян.
– Нет.
– Что ты собираешься делать?
Гудини зажмурился.
– Если я принесу себя в жертву, он перестанет преследовать остальных.
Бесс ужаснула решимость мужа.
– Пожалуйста, любовь моя, мы должны найти выход.
– Нет. Я не могу подвергать опасности остальных. Слишком многое поставлено на карту.
Бесс хотела возразить, но отворилась дверь, и вошел Пол Кейлеб.
– Извините, миссис Гудини. Свидание закончено.
Бесс поспешно вытерла слезы.
– Я люблю тебя больше жизни, – выдохнул Гудини и начал исступленно целовать ее руки.
Она коснулась его щеки, затем быстро прошла мимо Кейлеба на лестницу.
Кейлеб приблизился к зарешеченной Двери.
– Итак, Гарри… с женой вы встретились. Что дальше?
Гудини обжег его взглядом.
– Я не намерен спасать себя ложью.
Прокурор нахмурился.
– Друг мой, неужели вы способны отбросить все, достигнутое таким упорным трудом? К чему бессмысленные жертвы? Ведь все можно поправить. Наоборот, скандал прибавит вам популярности. Сделайте правильный шаг.
Гудини сжал прутья решетки.
– Я вижу, у вас создалось впечатление, будто я способен ради спасения карьеры принести в жертву своих близких. Так вот, – он посмотрел в глаза прокурору, – делайте что хотите. Я готов ко всему.
Дойл осторожно прикрыл дверь кабинета Константина Дюваля на втором этаже, стараясь не беспокоить Лавкрафта. Тот ходил по комнате, погруженный в мысли.
– Мне нужно время.
В центре стола стояло обсидиановое зеркало Джона Ди, рядом навалены книги, свитки, справочники и энциклопедии. А кроме того, довольно странный комплект музыкальныхинструментов: коровий колокольчик, треугольник и флейта.
– Как раз времени-то у нас сейчас и нет, – сказал Дойл.
– Оно реагирует на определенные частоты, я убежден. Посмотрите. – Лавкрафт поднес к зеркалу треугольник и щелкнул по нему ногтем. Раздался мелодичный звон, который задержался в воздухе на несколько секунд.
– И что…
– Ш-ш-ш… Смотрите на зеркало.
Дойл подошел ближе. Когда звук замер, по центру зеркала прошла едва заметная рябь.
– Что это значит? – прошептал Дойл.
– Окно, – ответил Лавкрафт.
– Окно? Куда?
– Джон Ди и Эдвард Келли использовали его для общения с ангелами. На других частотах можно установить контакт… с другими реальностями.
– Какими другими реальностями?.. – начал Дойл и вдруг заметил, что открыта дверца высокого дубового ящика, стоящего в задней части кабинета. Обычно он был заперт на десять замков. Кроме того, на самой дверце Дюваль выжег предупреждающие знаки на семи магических языках.
