Даже наркотический туман не помогает. Дариан соскакивает с дивана, ищет, откуда прозвучал голос.
– Кто ты? – кричит он.
В воздухе что-то шипит, словно электрические разряды.
– Отыщи книгу.
Голос где-то в комнате. Резкий и бесполый. Дариан смеется и прикрывает рот ладонью. Боится, что сошел с ума. На мгновение в мыслях возникают больничная палата и смирительная рубашка.
– Отомсти за отца, – слышится приказ.
Дариан снова вскакивает и смотрит на портрет.
– Отомсти за него, – звучит голос.
– Отомстить… – Дариан вздрагивает, осознав, что голос реальный, а не у него в голове.
– Найди книгу.
– Какую? – спрашивает Дариан.
– «Книгу Еноха».
Дариан откинул голову и уставился в потолок на символы, начертанные его экскрементами. Его выводит из себя мысль, что он, вероятно, обманут. «Неужели голос соблазнил меня ложными обещаниями и я стал одержимым?» Дариан чувствовал себя рыбой, подцепленной на крючок. Несколько часов ритуальной декламации ни к чему не привели. Связь с голосом не возобновилась, а ведь неделю назад он являлся каждый день и нашептывал сладкие обещания. Образовавшуюся пустоту начал заполнять ужас.
– Не желаю быть ничьей игрушкой.
За последний час он произнес эти слова десятки раз, но все равно щеки и спину покрывала холодная испарина. Не помогал и состав из материалов Алистера Кроули. Эфир, мексалин, героин, кокаин и гашиш. Чем сильнее Дариан домогался голоса, тем мучительнее было переносить эту чертову тишину.
Наркотические видения оказались сублимацией его тайных страхов. Мысли расщепились на частицы, имеющие трапецеидальную форму. Язык распух и с трудом помещался во рту. Поток кровавых образов смыл жалкие остатки его личности, уничтожил нелепые желания. Его расстроенное сознание пыталось вызвать в воображении иные образы, способные защитить от сумасшествия. Частично это удавалось, и Дариан отчаянно хватался за них, как тонущий за руку спасателя.
Неожиданно дом сотряс ужасный грохот, который выдернул Дариана из наркотического пекла в действительность. Он с оханьем сел, отмахиваясь от причудливых чудовищ, плавающих в черном океане сознания. Электрическая лампочка погасла, мерцала лишь свеча. Усилия Дариана собраться с мыслями были сродни попыткам вылепить статую из мокрых спагетти, но Дариан все-таки сумел подняться.
В доме что-то случилось.
Он схватил с пола шелковый халат, надел, завязал на талии. Провел дрожащей рукой по волосам и начал взбираться по спиральной лестнице к потайной двери, ведущей в спальню, где тоже не оказалось света.
Дариан поднял голову. Наверху скреблись когтями какието животные. Гораздо крупнее кошек.
Пошатываясь, он вышел в коридор, вытирая со лба пот.
– Моррис!
Теперь уже чудилось, будто кошки скреблись внутри стен. На крыше что-то бухало.
Небо расколол мощный удар грома, следом хлынул проливной дождь. Вспышки молний освещали портрет Торнтона Демаркуса, вперившего воспаленный взгляд в дрожащего сына.
– Отец!
После очередной молнии Дариану показалось, что вывернутые губы Торнтона Демаркуса скривились в презрительной усмешке. И тут снова возник голос. Правда, сейчас он был приглушенным и звучал по-другому.
– Убийца…
– Нет, я не убийца, – пробубнил Дариан, пятясь.
– … сестры.
– Она сама виновата! – возразил Дариан. – А ты всегда был на ее стороне!
С лестницы донесся леденящий кровь крик.
– Эрика!
Последовавшая за ним тишина пугала еще сильнее. Дариан замер. Облизнул сухие губы языком.
– М-моррис!
Внизу хлопнула дверь. Вспыхнула молния, еще одна, и стены затряслись от удара грома. Дождь барабанил по крыше тысячами кулаков.
– Моррис! – повторил Дариан слабым, хриплым голосом.
Он метнулся в спальню, подбежал к окну, раздвинул шторы. В кромешной тьме ничего разглядеть было нельзя, но, когда очередная молния на несколько мгновений превратила ночь в день, Дариан увидел на лужайке перед домом женскую фигуру. По коридорам снова пронесся грохот, не связанный ни с громом, ни с дождем. Дариан отпрыгнул от окна. Впился пальцами в виски и завопил:
– Не смей подходить!
Он опять выбежал в коридор. На чердаке продолжали возиться животные с острыми когтями. Они бегали по крыше и царапались внутри стен. Дариан зарычал и в ответ получил еще более свирепое рычание. Окна вызванивали свою собственную мелодию. Хлопали двери.
Дариан подбежал к лестнице, перегнулся через перила и чуть не столкнулся с Моррисом. Тот возвышался над ним, держа в руке ружье. Другая, перевязанная, была отставлена назад. С одежды капала вода.
– Я только что видел мисс Эрику, – прохрипел он. – Она в доме.
– Не говори глупостей, – простонал Дариан и сразу услышал голос Эрики откуда-то из восточного крыла.
– Дариан!
Моррис удивленно посмотрел на хозяина:
– Вы не хотите видеть мисс Эрику?
Дариан пронесся мимо него вниз по лестнице. Остановился на площадке, сорвал со стены широкую абордажную саблю из набора арабского оружия и помчался дальше.
Моррис собирался последовать за ним, но сзади скрипнула дверь. Он обернулся, увидел два зеленых кошачьих глаза, глядящих на него из темноты, и поковылял к двери.
Спустившись на первый этаж, Дариан обнаружил, что входная дверь сорвана с петель и валяется на земле. По холлу гулял ветер. Он выбежал во двор и застыл. К дому приближалась окруженная зеленым сиянием высокая фигура в плаще. Лил проливной дождь, но призрак (а это был, конечно, призрак, кто же еще) медленно шел, четко печатая шаг. Полы плаща колыхал ветер. Вспыхнула молния, и Дариану показалось, что он узнал этот плащ и… лицо.
Он попятился к дверному проему, пугливо озираясь по сторонам. В холле предметы потеряли обычную устойчивость. Стены кровоточили, а пол растягивался, будто резиновый. Он зажмурился, но это не помогло.
– Дариан! – позвала Эрика.
– Уходи! – крикнул он, задыхаясь.
На полу обозначилась тень, и Дариан помчался от нее прочь, не видя ничего перед собой. Вскоре он обнаружил, что находится в старой части особняка, которая была на сто лет старше остальных помещений. Этот коридор с огромными двенадцатиметровыми окнами, выходящими в сад с фонтаном, Дариан почему-то ненавидел с детства.
Сверкнула молния, и он с ужасом заметил на черных плитках кровавые следы. В ушах звенело.
– Дариан! – раздался сзади голос Эрики.
