– Какая ирония судьбы, – произнес он. – Еще ни одну тайну так тщательно не оберегали, а раскрыл ее сущий новичок. – Взглянув на нее, он с кислым видом сказал: – Примите мои поздравления. – Он раскрыл одну из папок и перевернул несколько страниц. – Где вы это нашли?
– В одном старом доме около вокзала. Рядом с Пятнадцатой улицей.
Он уставился в пространство.
– Так вот где они прятались, – тихо произнес он и бросил папки на кофейный столик. – Нам было известно, что Карсон имел штаб-квартиру где-то в старом центре города, но мы не знали где. И не думали, что он мог там что-нибудь оставить, когда переехал. Поэтому никто не удосужился вернуться и проверить. – Он примирительно улыбнулся. – Они перебирались наспех, так, по крайней мере, я слышал. Если бы Карсон получше прибрал за собой, вы бы там ничего не нашли. Вам не повезло, что вы наткнулись на эти машины.
– Рано или поздно их все равно кто-нибудь нашел бы.
– Наверняка, и продал бы в металлолом, даже не подозревая, что это такое. Пожалуй, так было бы лучше для всех.
– И что теперь будет?
Не отвечая на ее вопрос, он сложил пальцы кончиками вместе.
– Где тот листок бумаги, который вы там нашли? С клиологическим анализом.
– Насколько мне известно, бумага была либо у Денниса, когда его сбила машина, либо осталась у него дома, в кабинете.
Ред неодобрительно хмыкнул.
– Она вообще не должна была оказаться у него. Рабочие документы ни при каких обстоятельствах выносить нельзя. Даже тогда это знали, задолго до того, как все стали заботиться об охране секретов. – Ред поднялся с дивана, прошел мимо нее на кухню и, взяв телефонную трубку, взглянул на Сару. – Не возражаете, если я позвоню?
– А я могу возразить?
– Да, – сказал он серьезно и остановился в ожидании ее ответа.
Сара махнула рукой.
– Звоните.
Он набрал номер, загородив собой аппарат, чтобы она не увидела цифр. Потом прикрыл ладонью трубку и несколько минут что-то говорил. Некоторое время он слушал, кивая.
– Отлично, – сказал он громко. – Так и сделайте. – Потом повесил трубку и повернулся к Саре.
– Мы пошлем нескольких наших людей охранять вашего друга. Чтобы проникнуть к нему, им потребуется некоторое время, но я не думаю, чтобы с ним попытались сделать что-то в больнице. Кое-кто присмотрит и за профессором истории, о которой вы упомянули, но я сомневаюсь, чтобы ей что-то грозило.
– Спасибо.
– Что? А, пожалуйста. Только мы это делаем в первую очередь ради себя, а уж потом ради вашего друга. – Он улыбнулся. – Пытаемся свести к минимуму ущерб. Может быть, нам удастся найти тот листок и уничтожить его.
Он пошел через арку к выходу. Сара поймала его за руку.
– Я рассказала вам все, что знала, – сказала она. – Теперь ваша очередь. Расскажите, что знаете вы. Насколько я оказалась права? Я имею в виду Общество Бэббиджа.
Он освободил руку из ее пальцев.
– Общества Бэббиджа больше нет, – сказал он. – Оно умерло много лет назад. – Он вернулся на диван и взглянул на часы.
– Вы не ответили на вопрос.
– Знаю. И не собираюсь отвечать. – Он уставился на свои руки, поворачивая их так и эдак. – От старых привычек трудно избавиться. Впрочем, кажется, больше нет смысла скрывать от вас правду. Слишком поздно, а кроме того, это уже ничего не изменит. – Он пожал плечами и жестом пригласил ее сесть рядом. – Присаживайтесь. Я собираюсь рассказать вам самую невероятную историю, какую вы когда-либо слышали.
Сесть с ним рядом она не пожелала, что его, похоже, позабавило. Вместо этого она села в то же кресло, что и в прошлый раз. Стиснув руки на подлокотниках и скрестив ноги, она молча ждала.
Ред провел языком по губам и уставился в пространство.
– Начнем с того, с чего начинали Кроуфорд и другие. Их интересовало поведение масс. Сколько акров засевали пшеницей и кукурузой. Сколько миль железнодорожного полотна было построено. Сколько телеграфных станций. И так далее. Тогда, во второй четверти прошлого века, сбор данных был самым модным занятием. Реформаторы вроде Адольфа Кетле
[16]
, бельгийского астронома, пытались создать научную основу для прогрессивной социальной политики. Они собирали всевозможные цифры, касающиеся народонаселения, климата, торговли, бедности, образования, преступности – чего угодно.
Затем появилась книга Бэббиджа с зачатками теории систем. Кроуфорд организовал небольшое философское общество для обсуждения идей Бэббиджа, а кому-то пришла в голову мысль попробовать применить этот подход к социологическим данным, которые они собирали. Открытие, сделанное основателями Общества Бэббиджа, состояло в том, что эти данные соответствуют кривым, поддающимся математическому расчету. – Ред нарисовал в воздухе кривую. – А найдя решение уравнений, описывающих эти кривые, – с помощью тех Машин Бэббиджа, которые вы видели, – можно предсказать дальнейший ход кривых в пределах статистической достоверности. – Он нахмурился и немного помолчал. – Они разработали теории, объясняющие то, что они видели. Их прогнозы не всегда оказывались верными. Иногда они делали просто смехотворные ошибки. В конце концов, это было совершенно новое направление, и данные были не всегда надежными, а их знания – слишком поверхностными. Но они работали настойчиво. Каждый раз, когда предсказание не сбывалось, они возвращались назад и заново изучали свои модели, пытаясь понять, что в них было упущено. Спустя несколько десятков лет их результаты стали куда более точными. Но для этого нужно было время. Даже сегодня мы иногда сталкиваемся с сюрпризами, уж очень сложная проблема.
Сара покачала головой.
– Сложная? Дьявольски сложная, по-моему, просто неразрешимая. С таким же успехом можно предсказать, как будет работать механизм, собранный из миллиона случайных деталей.
Ред снова улыбнулся.
– Да, но на большинство их мы можем не обращать внимания. Здесь вступает в действие принцип Парето
[17]
. За восемьдесят процентов того, что происходит, ответственны только двадцать процентов переменных. Если не верите, посмотрите сами, на долю скольких ученых приходится большая часть статей в научных журналах. Или сколько футболистов забивают большую часть мячей. Все дело в том, чтобы упростить систему. Зачем нам знать, какая цифра через пятьдесят лет будет стоять на пятом месте после запятой, если мы знаем общую тенденцию? По мере приближения события у нас будет время вычислить все сотые и тысячные.
– Значит, я не ошиблась. Общество Бэббиджа намеревалось управлять ходом истории, правильно?
