Она сообразила, что говорит лишнее, и снова поджала губы.
– Боюсь, больше ничем вам помочь не могу.
Джереми кивнул, поблагодарил ее, вышел на улицу и остановился на автомобильной стоянке. День клонился к вечеру, но на солнце было еще жарко. Волны горячего воздуха поднимались над капотами машин зыбкой, переливающейся завесой. Над асфальтом стояли зеркальные пятна миражей. Джереми вынул платок и вытер пот со лба. Ну, и что дальше?
Он подумал, что в машине, наверное, жарко, как в печке, достал ключи и открыл настежь все четыре дверцы. Из машины пахнуло жаром. Он протянул руку, запустил мотор и включил на полную мощность кондиционер.
Ллуэлин подошла в тот момент, когда Джереми заносил в записную книжку суть своего разговора с сестрой. Он начал было рассказывать, что произошло, но она остановила его.
– Я все слышала, – сказала она. – Во всяком случае, все самое существенное. Пока вы там болтали, я попросила кое-кого просмотреть регистрационные записи в компьютере.
– Что? Как? И зачем? Там нет никаких следов Денниса. По крайней мере…
– Ему пришла в голову новая мысль. – По крайней мере, так мне сказали.
– Это правда. Деннис Френч там не зарегистрирован. Тогда я проверила, кого в тот день привозила сюда «скорая». А потом посмотрела еще на несколько дней вперед и назад. – Она умолкла и взглянула на него. – Одного неопознанного мужчину, сбитого машиной, положили сюда восемнадцатого – днем раньше, чем вашего друга.
Он испытал острое разочарование. До сих пор у него почему-то еще оставалась надежда.
– Ах, вот как… Значит, это был не он.
Ллуэлин улыбнулась.
– Почему-то мы всегда принимаем за чистую монету все, что зарегистрировано в компьютере. Пока нас не ткнут носом, нам и в голову не приходит усомниться.
– Что вы хотите сказать?
– Смотрите. Предположим, вам надо кого-то «потерять», но он находится в больнице и нетранспортабелен. Что бы вы сделали?
Он начал понимать, к чему она клонит. Почему она всегда видит такие вещи раньше, чем он? Неужели он такой тупой? Или просто слишком долго вел тихую, спокойную, размеренную жизнь?
– Я бы подделал записи.
– Правильно. Правда, те, кто его принимал, знают, как обстояло дело, но их можно подкупить. Дать им отступного. Например, навсегда отправить на Багамы. После этого вы пережидаете несколько дней и потом запутываете регистрационные записи – немного сдвигаете даты приема и выписки, одни вперед, другие назад. Тогда все будут думать, что им изменила память. Если вообще обратят на это внимание.
Джереми охватило волнение.
– Значит, вы думаете, что это был он? Что тот неопознанный мужчина – Деннис? – Он обернулся и бросил взгляд на здание больницы. – Вы хотите сказать, что он там так и лежит все это время, только вычеркнутый из компьютерных записей?
– Не совсем вычеркнутый. Скорее переименованный. Ведь он был серьезно ранен, верно? Таким способом вполне можно было его спрятать, никуда на самом деле не перемещая. Если подумать, то это вселяет некоторую надежду.
– Почему?
– Очевидно, они не хотели причинять ему вреда.
Джереми просиял, но Ллуэлин добавила:
– По крайней мере до тех пор, пока не узнают, что ему известно и кому он об этом рассказывал.
Джереми сделал шаг к дверям больницы.
– Так чего же мы ждем? В какой палате лежит этот неопознанный мужчина?
– Лежал. Его выписали на прошлой неделе. Судя по записям, выписал его этот ваш доктор Венн.
– Но… Ведь Венн уехал! Его тогда уже не было! Он сбежал с любовницей двадцать первого! Он не мог никого выписать на прошлой неделе!
Ллуэлин пожала плечами.
– Все записи в полном порядке. И если бы никто не начал разыскивать того неопознанного мужчину и сопоставлять даты, никто ничего бы и не заметил. Через некоторое время они, возможно, и это подправят. До сих пор, судя по всему, они действовали наспех.
Джереми почувствовал, что появившаяся было у него надежда исчезла. Деннис все это время был здесь, но теперь его нет. Джереми стукнул кулаком по крыше машины. Ллуэлин выжидательно молчала.
– Черт возьми! Что же дальше?
Он тяжело вздохнул, обошел машину, сел на место водителя и задумался. Ллуэлин уселась рядом.
– Погодите-ка, – сказал он через некоторое время. – Почему вам разрешили просмотреть записи, а мне нет?
Ллуэлин улыбнулась, отчего ее лицо стало похоже на румяный пончик.
– Я нашла тут, в отделе регистрации, одну девочку из тех, что добровольно помогают сестрам, и предложила ей сто долларов.
– Вы дали ей взятку?
– Взятка – не самое страшное, с чем нам приходится иметь дело, – серьезно ответила Ллуэлин. – Сразу после того, как вы ушли, случилась одна странная вещь. Я выждала несколько минут, чтобы нельзя было догадаться, что мы пришли вместе. Пока я ждала, я видела, как сестра приемного отделения вдруг вся напряглась, словно ее током ударило, и глаза у нее остекленели. Она взяла трубку, набрала какой-то номер, произнесла несколько слов и снова положила, трубку. Что она сказала, я не слышала. Потом глаза у нее ожили, она встрепенулась и огляделась, как будто не совсем поняла, что произошло. Кажется, больше никто на это не обратил внимания. Все было почти незаметно, я видела это только потому, что на нее смотрела.
Джереми нахмурился.
– Как по-вашему, кому она звонила?
– Не знаю. Возможно, она и сама не знает. Я думаю, это было постгипнотическое внушение. Я думаю, те, кто подделал записи и подкупил врача и сестру, чтобы они сбежали на Багамы, позаботились о том, чтобы им дали сигнал, если кто-то начнет любопытствовать. – Она захлопнула дверцу машины. – Поехали.
– Куда?
Ллуэлин вытащила из-под блузки клочок бумаги.
– Прежде чем уйти, я еще раз заглянула к этой девочке из отдела регистрации и узнала адреса того доктора и сестры.
– Но ведь он уехал. И она тоже.
– Но муж-то ее здесь?
Джереми нажал на газ, и машина, завизжав покрышками, рванулась с места.
Покинутый дом всегда навевает какое-то особое ощущение заброшенности. Джереми стоял у кожаного дивана в гостиной Килбрайтов и чувствовал, как пуст их дом. Он провел пальцами по абажуру торшера – пыль здесь не вытирали по меньшей мере две недели. Его больше не смущало то, что они с Ллуэлин вломились в чужой дом. Сюда никто уже не вернется.
Послышался скрип ступенек. Он поднял голову и увидел, что сверху спускается Ллуэлин.
– В шкафах пусто, – объявила она.
Джереми кивнул. Ничего другого он и не ожидал. Похоже, это мертвое дело. И, может быть, в буквальном смысле слова тоже. Он подозревал, что романтический треугольник и бегство любовников – всего лишь ширма для какой-то кровавой истории. Все, что он до сих пор узнал о тайном обществе, говорило о том, что вряд ли оно занимается организацией безобидных курортных туров.
