Книга Полный вперед назад, или Оттенки серого, страница 59. Автор книги Джаспер Ффорде

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Полный вперед назад, или Оттенки серого»

Cтраница 59

Так и было. Она произнесла это. Если я хотел опровергнуть сказанное, у меня было полсекунды. Но я сделал слишком длинную паузу, и вся надежда на то, что мои слова прозвучат правдоподобно, исчезла.

— Ну конечно, — начал я неубедительным тоном, — я полуобручен с девушкой из семейства Марена — и вдруг влюбляюсь в серую, которая меня презирает и к тому же через несколько дней отправится на перезагрузку. Как по-твоему, это хоть сколько-то разумно?

— А любовь неразумна, красный. Вот в чем, по-моему, дело.

Я запустил пятерню в волосы и крепко задумался.

— Ты хочешь знать, зачем здесь цветчик?

Джейн кивнула.

— Ладно, посмотрим, что удастся сделать. Но только перестань угрожать мне убийством, давать мне в глаз и все такое.

— Я буду совсем другой, — сказала она и вновь улыбнулась мне.

Меня использовали, но какая разница? К тому же я мог и не выполнять ее просьбу — все равно в течение недели ее ждет перезагрузка.

Мы завернули за угол и оказались на главной площади. Перед ратушей собралась небольшая толпа. Похоже, здесь проходила церемония присуждения кода, и мы подошли ближе, чтобы должным образом выразить свои наилучшие пожелания.

Мне присудили код в девять лет, а до того я носил другой, ни о чем не говорящий, БСЗ — из набора временных кодов, имевшихся у префектов. Поскольку значение семьи и наследства возрастало, придумали уловку, чтобы обеспечить передачу кода от какого-нибудь родственника младшему из членов семейства. Код РГ6 7ГД, который красовался на моей груди, принадлежал моему деду. Я бы хотел передать кому-либо из своих детей код моей матери, но его отдали некоему Холланду Кларету, за что я его не любил. У Марена было множество старших родственников, так что каждый ребенок Констанс почти гарантированно получал СВЗ — код передавался из поколения в поколение.

Перед нами стояло с полсотни человек. Церемонию проводил де Мальва. Видимо, юная Пенелопа Гуммигут получала код в последний разрешенный для этого день — ей исполнялось двенадцать. Итак, праздник был двойным. Старик Маджента считал присуждение кода пустой формальностью, каковой оно и было, но де Мальва изображал торжественность. Все Гуммигуты — восемь человек, насколько я мог видеть, — лучились от счастья и порой даже пускали слезу: никогда не замечал такого за желтыми.

— Замечательно, — прошептала Джейн. — Новая жизнь старого почтового кода. Связь с прошлым и будущим.

— Иногда твой голос звучит исключительно издевательски.

— Не «иногда», а намного чаще.

— Как ты добралась до Ржавого Холма сегодня утром?

Вопрос был дерзкий, но ведь Джейн обещала не наносить мне увечий. Ответ ее звучал прозаично и загадочно в то же время:

— Шоссе повинуется моим желаниям.

— Как это?

Но она не стала рассказывать, а церемония меж тем закончилась.

— Ты не хочешь сделать пожертвование?

Я не собирался, но сказал, что сделаю, не желая показаться скрягой. Я опустил самую мелкую монетку, которая нашлась, в кувшин с надписью ПЕНЕЛОПА НАРЦИССА ГУММИГУТ, ТО3 4РФ. Кувшин уже наполовину был полон монет невысокого достоинства, лежало там и несколько пуговиц.

— Ну что, счастлива? — спросил я.

Но оказалось, я разговариваю сам с собой: Джейн исчезла в толпе, сделав свое дело. Я снова поглядел на стихотворение — лучшее из всех, что я видел. Как я хотел бы, чтобы оно было написано для меня, а не за меня!

Я отправился на телеграф, чтобы отправить Констанс послание со стихами Джейн. Госпожа Алокрово сильно впечатлилась и похвалила меня за прекрасный стиль.

— Вы умнее, чем кажетесь, молодой человек. Не буду заходить слишком далеко и утверждать, что ваша Констанс — счастливая женщина, но ей могло бы повезти куда меньше.

— Очень тронут, — ответил я. — Надо было только поймать вдохновение.

И, несмотря на совет Джейн, все же приписал после стихотворения: «В это воскресенье я прохожу тест Исихары. Всего наилучшего, Эдвард».

— Вот, сказал я, протягивая заполненный бланк и отыскивая монеты. — Роджер Каштан устранен, раз и навсегда.

В соседнем доме располагалась бакалейная лавка. Я зашел туда за рисовым пудингом и увидел, как Томмо за стойкой отвешивает чечевицу Карлосу Фанданго.

— Привет, Эдвард, — поздоровался смотритель, ставя на стойку жестянку для крема-концентрата, чтобы Томмо ее наполнил. — Как тебе досье на Имогену?

— Очень впечатляюще, особенно что касается унициклов.

— Так ты свяжешься со своим другом?

— Это первое дело в моем списке.

— Отлично!

Он повернулся к Томмо.

— Запиши на мой счет, ладно, ложечник?

Томмо обещал записать, и, как только Карлос ушел, Томмо открыл свою книгу с записями и достал из-за уха карандаш.

— Одна банка крема-концентрата… сто двадцать фунтов сала… нога ягненка… две лакричные палочки… — Он захлопнул книгу, протянул мне одну лакричную палочку, а другую взял себе. — Надо будет разобраться с ним. Сколько он тебе предложил комиссии? Один процент?

— Два.

— Ты, должно быть, ему понравился. Если бы Северус был по-прежнему сиреневым и имел шесть кусков, все могло бы закончиться хорошо. Но он — серый с тридцатью баллами, и все закончится плохо. У тебя есть конкретный пурпурный на примете для Имогены?

— Только Берти Маджента у нас в Нефрите.

— Парень, который изображал слона?

— Именно. Но я не собираюсь помогать Фанданго. Он намекнул, что потенциальный покупатель сможет поиметь Имогену на складе шерсти — или что-то в этом духе.

— На что только не идут люди, чтобы продать товар, — восхищенно сказал Томмо. — Когда я слышу такое, то радуюсь, что занят в торговле.

— А я думаю, это просто гнусно. Ты бы хотел этого для своей дочери?

— Строго говоря, она не его дочь. Если бы я двадцать лет воспитывал дочь постороннего человека, то, пожалуй, захотел бы получить что-то в обмен на свои вложения.

Я понял, что спорить с Томмо по этому вопросу бессмысленно.

— Все равно это неправильно.

— Что правильно, а что неправильно, выясняется только из Книги правил. Хочешь банан?

— Нет.

— Не спеши с ответом, сейчас увидишь.

Он порылся за стойкой и вытащил банан обычного вида — но прелестного темно-желтого оттенка, восхитительно нестандартного. То был один из тех хроматически независимых бананов, рекламу которых я видел в гранатском магазине красок.

— О-о. Где взял?

— Получил от региональной плодоовощной ассоциации за одну услугу. Я сначала хотел оставить его себе, но потом решил продать какому-нибудь чурбану, который разинет рот при виде него.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация