— Все в порядке? — поинтересовалась я.
— Иль если бы Предвечный не уставил запрет самоубийству!
{2}
— Пойду поставлю чайник, — сказала мама, чутьем угадывавшая подобные вещи. — Не хотите ли кусочек кекса, мистер Гамлет?
— Боже! Боже! Каким докучным, тусклым и ненужным… да, с удовольствием… мне кажется все, что ни есть на свете!
{3}
Мама кивнула и вышла.
— В чем дело? — спросила я Эмму, пока датчанин расхаживал по гостиной, бия себя по голове в сокрушении и скорби.
— Мы смотрели «Гамлета» в театре «Альгамбра».
— Черт! — выругалась я. — А… гм… не очень понравилось, как вижу?
— Ну, пьеса-то ничего, — задумчиво отозвалась Эмма, пока принц продолжал свое представление в гостиной, — если бы Гамлет пару раз не выкрикнул, что Полонию не положено быть забавным, а Лаэрт вовсе не красавчик. Постановщики не особенно переживали: в зале сидело не меньше дюжины Гамлетов, и каждый имел что сказать по поводу представления.
— О мерзость! — продолжал Гамлет. — Этот буйный сад, плодящий одно лишь семя; дикое и злое в нем властвует!
{4}
— Нет, — продолжала Эмма, — все пошло наперекосяк уже после спектакля, когда мы вместе с труппой и двенадцатью другими Гамлетами отправились немного выпить. Риану Кивз, игравший Гамлета, обиделся на Гамлетову критику. Гамлет заявил, что его изобразили слишком уж нерешительным. Мистер Кивз сказал, что Гамлет ошибается, что настоящего Гамлета раздирали сомнения. Тогда Гамлет рявкнул, что он и есть настоящий Гамлет и, стало быть, ему лучше знать. Тут с ним не согласился один из прочих Гамлетов и крикнул, что это он Гамлет и, по его мнению, мистер Кивз сыграл блестяще. Несколько других «Гамлетов» его поддержали, и на том бы все и кончилось, но тут Гамлет заявил, мол, если мистер Кивз хочет играть Гамлета, то пусть посмотрит, как это делает Мел Гибсон, и перестроит свою роль в свете увиденного.
— О господи…
— Вот именно, — кивнула Эмма, — о господи. Мистер Кивз враз слетел с катушек. «Мел Гибсон?! — взревел он. — Этот ***ый Гибсон? Мне все мозги им про***ли!» А потом он попытался дать Гамлету в нос. Только Гамлет оказался проворней, конечно же, и в мгновение ока приставил мистеру Кивзу к горлу свой кинжал. И поэтому один из других Гамлетов предложил устроить состязание Гамлетов. Условия были просты: всем им надлежало прочесть монолог «Быть или не быть», а остальным пьяницам в таверне предлагалось оценить их по десятибалльной шкале.
— И?
— Гамлет пришел последним.
— Последним?! Да как это могло получиться?
— Ну, он подал монолог не столько как экзистенциальный вопрос о жизни и смерти и о возможности загробной жизни, сколько в манере постапокалиптической антиутопии, где панки с арбалетами носятся на мотоциклах и убивают людей за бензин.
Я бросила взгляд на Гамлета, который немного утихомирился и теперь рылся в видеотеке моей матери в поисках «Гамлета» с Лоренсом Оливье, чтобы сравнить его с гибсоновской версией.
— Понятно, почему его забраковали.
— К столу! — воскликнула мама, возвращаясь с большим подносом. — Когда жизнь дает трещину, нет ничего лучше чашечки чаю!
— Ммм, — сказал Гамлет, глядя себе под ноги. — А у вас случайно не найдется того самого кекса?
— Специально для вас! — улыбнулась мама, радостно протягивая ему тарелку.
Она оказалась права. После нескольких чашек чаю и ломтика кекса Гамлет снова обрел подобие человеческого облика.
Я оставила Эмму и принца спорить с мамой, посмотреть ли им «Гамлета» Оливье по видео или «Величайшие мгновения крокета» по телевизору, а сама отправилась на кухню разбирать грязную одежду для стирки. Стоя над тазом, я пыталась понять, какую именно технику промывки мозгов применил «Голиаф» на сей раз, дабы заполучить подписанный мной сертификат прощения. Как ни странно, меня посещали проголиафовские рецидивы. Стоило расслабиться, как парни в синих костюмах начинали казаться белыми и пушистыми, и приходилось сознательно напоминать себе, какие они сволочи. Единственным положительным моментом в этой истории являлась вероятность восстановления Лондэна, но я не знала, когда, где и как это произойдет.
Я все пыталась решить, каким способом лучше удалять пятна от кетчупа — замочить в холодной воде или сразу постирать в горячей, и вдруг в воздухе затрещало, будто кто-то принялся топтать большой целлофановый пакет. Звук нарастал, зеленые щупальца электричества обвили кенвудовский миксер, затем свечение усилилось, и вокруг микроволновки заплясало пламя святого Эльма. Последовала яркая вспышка, раздался удар грома, и в центре кухни постепенно материализовались три фигуры. Двое из них были в скафандрах и с огромными до нелепости бластерами в руках. Третья фигура — высокая, в длинном угольно-черном плаще с высоким воротником, застегнутым под горло. Бледное лицо с высокими скулами, подчеркнуто аккуратная бородка клинышком. Он стоял, скрестив руки на груди, и глядел на меня сверху вниз, надменно вскинув бровь. То был истинный тиран среди тиранов, безжалостный космический полководец, сгубивший миллиарды жизней в своем бесконечном и неадекватно толкуемом стремлении к абсолютной власти над Галактикой. То был… император Зарк.
Глава 17
Император Зарк
Восемь книг из цикла «Император Зарк» были написаны в семидесятые годы Шелки О'Пером, автором романов «Космическая станция Z-5» и «Месть траалей». В романах о Зарке он использует все штампы научно-фантастической халтуры: причудливые миры, пришельцев со щупальцами, космические полеты и супергероев с квадратными подбородками, сражающихся против картонного императора, чья единственная цель — сеять зло и хаос по всей Галактике. Спасителями вселенной в его произведениях обычно выступают полковник Космических сил Брандт и его напарник-инопланетянин Эшли. По Заркийскому циклу снято два фильма с Самом Ецц-Мачо в главной роли: «Зарк-разрушитель» и «Провал на Большой скале», причем оба никуда не годятся.
МИЛЬОН ДЕ РОЗ.
Романы Ш. О'Пера
— А без этого никак? — спросила я.
— Без чего? — не понял император.
— Без лишних театральных эффектов. И что тут делают эти громилы?
— Кто это сказал? — послышался глухой голос из-под непрозрачного шлема. — Ни хрена не видно.
— Какие громилы? — спросил другой.
Зарк рассмеялся, не обращая внимания на свиту.
— Таковы условия контракта. Мой новый агент знает, как правильно подать персонаж моего уровня. Мне полагается описание объемом не меньше восьмидесяти слов в каждой книге, и минимум два раза глава должна заканчиваться моим появлением.
— А право на упоминание в заголовке?
— Мы отказались от него в пользу статуса начала главы. Находись мы сейчас в романе, при моем появлении тебе пришлось бы начинать очередную главу.
