— Да хоть сотню раз и тысячами различных способов проверь человека… Он все равно человеком остается. А человек слаб. Падок на источники личного благополучия и так далее, — ворчал Элдридж. — Человек допускает ошибки. Человека можно напугать, купить. Обольстить… Ты помнишь Паркера? Спец высшего класса был. На хорошем счету в отделе тайных операций. Многолетний и безупречный послужной список. И что в итоге? Сбежал. Бросил дом в нашем Оазисе. Оклад, карьеру, все! И всего лишь из-за шлюхи в марсельском борделе.
— Я помню Паркера, сэр, — мрачно кивнул Уилсон. — Я же его с этой бабой и ликвидировал. А ведь он был моим лучшим другом. И я лично всадил ему две пули в затылок. Это ли не показатель моего профессионализма и надежности?
— А я тебя, Оливер, ни в чем и не обвиняю.
Уилсон недобро ухмыльнулся:
— Сэр, держу пари, если бы здесь сейчас вместо меня сидел Морис Оукли или Эван Дэвис, вы бы тоже сказали: «Я тебя ни в чем не обвиняю…»
Дальше они долго ехали молча. Мрачные пейзажи сопотской промзоны угнетали не меньше, чем нахлынувшие невеселые размышления. Здания, не нуждающиеся в декоративной отделке, высокие трубы разных калибров. Везде колючая проволока «Егоза», предупредительные надписи и столбы с датчиками контроля персональных чипов. Блокпосты охранного сервиса… Наконец, блокпост у понтонной переправы. К шлагбауму вышли два вооруженных бойца.
Микроавтобус остановился, повинуясь поднятой руке одного из стрелков.
— Предъявите пропуск на въезд в зону регламентированного посещения, — сказал он по-польски, подойдя к водительской двери.
Оливер и Малколм протянули свои пластиковые карты с фотографиями и чипами Ост-Европейской компании.
Боец принял карточки и направился к небольшому зданию, огороженному стенами из больших бетонных блоков и мешков с песком.
— Эй! В чем дело! Там четко и ясно сказано, кто мы есть! — рявкнул Оливер, высунув голову из окна.
Боец невозмутимо оглянулся, продолжая движение к зданию.
— Если все, что здесь написано, правда и вы те, за кого себя выдаете, то вы тем более должны знать, что мне необходимо проверить ваши документы на сканере и доложить о вашем проезде оперативному дежурному района.
— Да сканеры ведь ручные… — возразил было Уилсон, однако военный уже скрылся за дверью контрольного пункта.
А второй боец продолжал стоять у шлагбаума, многозначительно покачивая стволом автомата, направленным в сторону машины.
— Они просто время тянут, — зло выдавил Элдридж. — Такое ощущение, что их кто-то предупредил о нашем визите. Либо о возможности такового.
— Босс, это не имеет смысла. Даже если они прямо сейчас начнут перепрятывать вертолет, то просто не успеют. А эти бойцы не посмеют держать нас здесь долго. Последствия будут очень серьезные. И они понимают, что в лучшем случае могут оказаться фасовщиками мусора на свалке.
— И все-таки я вижу тревожные симптомы. Неужели польское руководство тайно вышло на связь с кем-то более могущественным, чем Ост-Европейская компания? Наглость просто беспрецедентная.
— И кто в Европе могущественней нас? Французы? Боши? Едва ли. — Оливер пренебрежительно махнул рукой. — Даже если объединятся, даже если с пиренейцами и макаронниками альянс создадут. Наживут только хлопот, но не силы.
— И тем не менее. Боши и франки ближе, чем мы.
— Но не сильнее, босс.
— А русские?
— Да бросьте, мистер Элдридж. — Уилсон усмехнулся. — Вы же это несерьезно? На их территории нет ни одного Оазиса. Даже самого неказистого. В Восточной Европе только у прибалтов что-то осталось. Но они сотрудничают с нами и даже половины потенциала Сопота не имеют.
— Однако у русских иные резервации размером чуть ли не со всю Европу.
— А что толку? Они никогда не умели извлекать весь потенциал из своих территорий. И умнее не стали. Они что-то из себя представляют, только если над ними стоит железный тиран. А сейчас это невозможно. Огромные расстояния. Никакой централизации. Да и поляки сойдутся с кем угодно, но только не с русскими. У них это как у мужика и бабы после развода. Ненавидят друг друга.
— А может, янки? — Элдридж поежился от собственного предположения.
Если в игру вступили американцы, то предугадать последствия нетрудно. Они будут скверными для всех, в чьи дела сунут свой орлиный клюв наследники дяди Сэма.
— Я сильно сомневаюсь, босс. Во-первых, они далеко, и сложно им настолько расширить свое влияние. Сейчас не две тысячи семнадцатый год. А работать под бдительным оком службы тайных операций Ост-Европейской компании для них вообще нереально.
— Но как же под нашим бдительным оком завелся крот?! — зло рявкнул Элдридж.
— И то верно. — Уилсон сконфуженно усмехнулся и потер подбородок.
Польский военный вернулся к машине и протянул удостоверения:
— Пан Уилсон, пан Элдридж, все в порядке, можете проезжать.
Шлагбаум, окрашенный в белые и красные полоски, поднялся, пропуская автомобиль. Оливер повел его дальше. Они оставили позади понтонную переправу и вскоре въехали на дорогу, огибающую по периметру аэродром.
На открытых просторах аэродрома холодный зимний ветер с моря ощущался как нигде в Оазисе. Его порывы, хлещущие по корпусу микроавтобуса, заглушали рокот движка. А гонимая по бетонным полосам снежная крупа лишь усугубляла желание оказаться в теплых апартаментах, со стаканом виски в руке. Элдридж зевнул.
— Уже скоро, босс. — Уилсон прибавил ходу.
— Я очень на это надеюсь.
Аэродром выглядел совершенно безлюдным. Прибытия самолетов в этот день не предвиделось, как и их вылета. Никаких признаков жизни, кроме освещенных окон построек. Да еще чуть позже показался топливозаправщик, он ехал от топливного склада к ангарам в сопровождении пожарной машины.
Микроавтобус довольно быстро пересек территорию аэродрома. Вскоре стали видны южные строения Оазиса, за которыми находились лишь несколько рубежей охранного периметра — ограда из разных типов колючей проволоки и обширные минные поля.
От территории свалки до охранного периметра всего несколько километров. Вдали уже можно было разглядеть вышки и блокпосты внутреннего кольца обороны Оазиса и неторопливо разъезжающие патрули — ощетиненные пулеметами бронетранспортеры «СКОТ».
Свалку охраняли ее же работники, а не военные. Едва ли имело смысл распылять вооруженные силы Оазиса, поручая им такой малозначительный объект, который к тому же располагался между хорошо охраняемым аэродромом и не менее тщательно охраняемым периметром.
У ворот стояли три человека в рабочих комбинезонах, с висящими на поясах тазерами.
— Внеплановая инспекция, — произнес Уилсон, показывая в окно пластиковые документы.
В отличие от военных, работяги не забрали их, не продемонстрировали свою бдительность и равнодушие к визиту высокопоставленных персон. Они торопливо раскрыли ворота и почтительно расступились. Один украдкой показал Оливеру кусок картона с наспех выведенной надписью «18-а». Уилсон в ответ едва заметно кивнул, ведя машину через открытые ворота, и рабочий сразу убрал картонку в обширный карман комбинезона.
