(«О боже, если бы я могла послать его ко всем чертям!») Но Джулия взглянула на него с веселой улыбкой в своих прекрасных глазах.
– Куда мы идем?
– Я заказал столик у Квэга. У них в программе новый номер. Какой-то американский фокусник. Говорят – первый класс.
Весь ужин Джулия оживленно болтала. Рассказывала Тому о приемах, на которых она была, и о театральных вечеринках, на которые не могла не пойти. Создавалось впечатление, будто они не виделись так долго только потому, что она, Джулия, была занята. Её обескураживало то, что он воспринимал это как должное. Том был рад ей, это не вызывало сомнений; он с интересом слушал её рассказы о её делах и людях, с которыми она встречалась, но не вызывало сомнения и то, что он нисколько по ней не скучал. Чтобы увидеть, как Том это примет, Джулия сказала ему, что получила приглашение поехать с их пьесой на гастроли в Нью-Йорк. Сообщила, какие ей предлагают условия.
– Но это же чудесно! – воскликнул Том, и глаза его заблестели. – Это же верняк. Ты ничего не теряешь и можешь заработать кучу денег.
– Да, всё так, но мне не очень-то хочется покидать Лондон.
– Почему, ради всего святого? Да я бы на твоем месте ухватился за их предложение обеими руками. Пьеса уже давно не сходит со сцены, чего доброго, к пасхе театр совсем перестанут посещать, и если ты хочешь завоевать Америку, лучшего случая не найдешь.
– Не вижу, почему бы ей не идти всё лето. К тому же я не люблю новых людей. Предпочитаю оставаться с друзьями.
– По-моему, это глупо. Твои друзья прекрасно без тебя проживут. И ты здорово проведёшь время в Нью-Йорке.
Её звонкий смех звучал вполне убедительно.
– Можно подумать, ты просто мечтаешь от меня избавиться.
– Конечно же, я буду чертовски по тебе скучать. Но ведь мы расстанемся всего на несколько месяцев. Если бы мне представилась такая возможность, уж я бы её не упустил.
Когда они кончили ужинать и швейцар вызвал им такси, Том дал адрес своей квартиры, словно это разумелось само собой. В такси он обвил рукой её талию и поцеловал, и позднее, когда она лежала в его объятиях на небольшой односпальной кровати, Джулия почувствовала, что вся та боль, которая терзала её последние две недели, – недорогая цена за счастливый покой, наполнивший теперь её сердце.
Джулия продолжала ходить с Томом в модные рестораны и ночные кабаре. Если людям нравится думать, что Том её любовник, пускай, ей это безразлично. Но всё чаще, когда Джулии хотелось куда-нибудь с ним пойти, Том оказывался занят. Среди её аристократических друзей распространился слух, что Том Феннел может дать толковый совет, как сократить подоходный налог. Денноранты пригласили его на уик-энд в свой загородный дом, и он встретил там кучу их приятелей, которые были рады воспользоваться его профессиональными познаниями. Том начал получать приглашения от неизвестных Джулии персон. Общие знакомые могли сказать ей:
– Вы ведь знаете Тома Феннела? Очень неглуп, правда? Я слышал, он помог Джиллианам сэкономить на подоходном налоге несколько сот фунтов.
Джулии всё это сильно не нравилось. Раньше попасть к кому-нибудь в гости Том мог только через неё. Похоже, что теперь он вполне способен обойтись без её помощи. Том был любезен и скромен, очень хорошо одевался и всегда имел свежий и аккуратный вид, располагающий к нему людей; к тому же мог помочь им сберечь деньги. Джулия достаточно хорошо изучила тот мирок, куда он стремился проникнуть, и понимала, что он скоро создаст себе там прочное положение. Джулия была не очень высокого мнения о нравственности женщин, которых он там встретит, и могла назвать не одну титулованную особу, которая будет рада его подцепить. Единственное, что её утешало: все они были скупы – снега зимой не выпросишь. Долли сказала, что он получает четыреста фунтов в год; на такие деньги в этих кругах не проживёшь.
Джулия решительно отказалась от поездки в Америку ещё до того, как говорила об этом с Томом; зрительный зал каждый день был переполнен. Но вот неожиданно во всех театрах Лондона начался необъяснимый застой – публика почти совсем перестала их посещать, что немедленно сказалось на сборах. Похоже, спектакль действительно не продержится дольше пасхи. У них была в запасе новая пьеса, на которую они возлагали большие надежды. Называлась она «Нынешние времена», и они намеревались открыть ею осенний сезон. В ней была великолепная роль для Джулии и то преимущество, что и Майклу тоже нашлась роль в его амплуа. Такие пьесы не выходят из репертуара по году. Майклу не очень-то улыбалась мысль ставить её в мае, когда впереди лето, но иного выхода, видимо, не было, и он начал подбирать для неё актёрский состав.
Как-то днем во время антракта Эви принесла Джулии записку. Она с удивлением узнала почерк Роджера.
«Дорогая мама!
Разреши представить тебе мисс Джун Денвер; о которой я тебе говорил. Ей страшно хочется попасть в «Сиддонс-театр», и она будет счастлива, если ты возьмешь её в дублёрши даже на самую маленькую роль».
Джулия улыбнулась официальному тону записки; её позабавило, что её сын уже такой взрослый, даже пытается составить протекцию своим подружкам. И тут она вдруг вспомнила, кто такая эта Джун Денвер. Джун и Джил. Та самая девица, которая совратила бедного Роджера. Джулия нахмурилась. Любопытно всё же взглянуть на неё.
– Джордж ещё не ушел?
Джордж был их привратник. Эви кивнула и открыла дверь.
– Джордж!
Он вошел.
– Та дама, что принесла письмо, сейчас здесь?
– Да, мисс.
– Скажите ей, что я приму её после спектакля.
В последнем действии Джулия появлялась в вечернем платье с треном; платье было очень роскошное и выгодно подчеркивало её прекрасную фигуру. В тёмных волосах сверкала бриллиантовая диадема, на руках – бриллиантовые браслеты. Как и требовалось по роли, поистине величественный вид. Джулия приняла Джун Денвер сразу же, как закончились вызовы. Она умела в мгновение ока переходить с подмостков в обычную жизнь, но сейчас без всякого усилия со своей стороны Джулия продолжала изображать надменную, холодную, величавую, хотя и учтивую героиню пьесы.
– Я и так заставила вас долго ждать и подумала, что не буду откладывать нашу встречу, потом переоденусь.
Карминные губы Джулии улыбались улыбкой королевы, её снисходительный тон держал на почтительном расстоянии. Она с первого взгляда поняла, что представляет собой девушка, которая вошла в её уборную. Молоденькая, с кукольным личиком и курносым носиком, сильно и не очень-то искусно накрашенная.
«Ноги слишком коротки, – подумала Джулия, – весьма заурядная девица».
На ней, видимо, было её парадное платье, и тот же взгляд рассказал о нём Джулии всё.
(«Шафтсбери-авеню. Распродажа по сниженным ценам».) Бедняжка страшно нервничала. Джулия указала ей на стул и предложила сигарету.
– Спички рядом с вами.
