Он знал эти кольца. Их продавали в Уэбстере в университетской книжной лавке недалеко от дома Джона Холдена. Это было кольцо Мэдисонского университета.
— А если бы я сказал, что вы меня не интересуете? — спросил Мэтлок.
— Я бы удивилась. На гомика вы не похожи.
— Я не гомик.
Девушка подняла на Мэтлока взгляд теплых — но профессионально теплых — голубых глаз, на что-то намекавших и не намекавших. Губы у нее были молодые, сочные и напряженно сжатые.
— Может быть, вас просто нужно чуточку разогреть.
— А вы и это умеете?
— Я все умею! — произнесла она со спокойным высокомерием.
Такая молодая, подумал Мэтлок, а уже пожила. И научилась ненавидеть. Ненависть была замаскирована, но не слишком удачно. Она играла роль — об этом свидетельствовали ее одежда, губы. Возможно, ей претила эта роль, но она ее играла.
Профессионально.
— Ну а если я просто хочу побеседовать?
— Разговоры — это совсем другое. Тут никаких правил нет. Тут у меня с вами равные права. Quid pro quo
[16]
, мистер Инкогнито.
— Это кое о чем говорит.
— Не понимаю.
— У проституток другой язык.
— А это, если вы сами еще не заметили, не Avenida de las Putas
[17]
.
— Теннеси Уильямс?
— Кто его знает?
— Думаю, что вы знаете.
— Ладно. Можем поговорить о Прусте в постели. Ведь вы именно там хотели бы провести со мной время?
— Я предпочел бы просто поговорить.
— Вы что, легавый? — испуганно прошептала девушка.
— Ничего общего, — рассмеялся Мэтлок. — Более того, местные полицейские шишки дорого бы дали, чтоб меня найти. Хоть я не преступник... И не сумасшедший.
— Ну это мне все равно. Можно еще выпить?
— Конечно. — Мэтлок снова налил. Они молчали, пока он не подал ей стакан.
— Ничего, если я побуду у вас? Ровно столько, сколько вам потребовалось бы...
— Не желаете терять свой гонорар?
— Пятьдесят долларов.
— Вам, очевидно, придется отдать часть этих денег старосте общежития. Мэдисонский университет немножко старомоден. В некоторых общежитиях до сих пор в будние дни проверки. А вы опоздаете.
— Так вы все-таки легавый! — ужаснулась девушка. — Проклятый легавый! — Она привстала, но Мэтлок взял ее за плечи и усадил обратно.
— Я не полицейский, я же сказал. Но вы мне расскажете все.
Девушка снова хотела встать, но Мэтлок схватил ее за плечи. Она попыталась вырваться — он с силой толкнул ее обратно в кресло.
— Ты всегда ходишь с этим кольцом? Чтобы показать, что ты не с панели?
— Господи! Боже мои. Боже мой! — Она схватилась за палец с кольцом и начала его выкручивать, словно от этого кольцо могло исчезнуть.
— Теперь слушай меня и отвечай на мои вопросы! Иначе я завтра утром буду в Уэбстере и начну задавать вопросы там! Тебе это больше понравится?
— Пожалуйста! Пожалуйста! — В глазах у девушки заблестели слезы. Руки ее тряслись, она тяжело дышала.
— Как ты сюда попала?
— Нет! Не могу...
— Как?
— Меня завербовали...
— Кто?
— Другая... Другие девушки. Мы друг друга вербуем.
— Сколько вас здесь?
— Не много. Не очень много... Здесь тихо. Мы должны вести себя тихо. Отпустите меня, пожалуйста. Я хочу уйти.
— Нет, подожди! Я хочу знать, сколько вас и почему вы здесь.
— Я же сказала вам! Не много — может быть, семь или восемь девушек.
— Но там, внизу, человек тридцать!
— Я их не знаю. Они из других мест. Мы ведь не спрашиваем, кого как зовут.
— Но ты знаешь, откуда они?
— Некоторые... да...
— Из других университетов?
— Да...
— Но зачем, Джинни? Зачем?
— Зачем?! Да ради денег.
На девушке было платье с длинными рукавами. Он схватил ее за правое плечо и дернул вниз, оторвав рукав ниже локтя. Она пыталась сопротивляться, но он одолел ее.
Никаких следов. Никаких отметин.
Девушка начала лягаться, и он ударил ее по лицу. Она застыла. Мэтлок схватил ее за левое плечо и оторвал рукав.
Вот они. Поблекшие. Не вчерашние. Но несомненные. Крошечные красные точечки — следы иглы.
— Я сейчас не колюсь. Уже много месяцев не колюсь.
— Но тебе нужны деньги! Тебе нужны эти пятьдесят или сто долларов, которые ты получаешь каждый раз, как приходишь сюда... Для чего на этот раз? Чтоб купить желтеньких? Красненьких? ЛСД? Метедрина? Для чего сейчас? Травка ведь так дорого не стоит!
Девушка зарыдала. Слезы текли по ее щекам. Она закрыла лицо руками и, всхлипывая, простонала:
— Столько горя! Столько... горя! Пожалуйста, отпустите меня!
Мэтлок опустился на колени и прижал голову девушки к своей груди.
— В чем же горе? Расскажи мне, пожалуйста. В чем?
— Они заставляют нас... Столько людей нуждаются в помощи. А они не станут никому помогать, если ты отказываешься... Я не знаю, как вас зовут, но отпустите меня. И никому ничего не говорите. Отпустите меня!.. Пожалуйста!
— Отпущу, но сначала ты должна кое-что мне объяснить. Тогда ты сможешь уйти, и я никому ничего не скажу... Ты здесь потому, что тебе угрожали? Угрожали и другим девочкам?
Девушка молча кивнула.
— Чем тебе угрожали? Что донесут на тебя?.. Сообщат, что ты наркоманка? Это же чепуха. По крайней мере, нынче...
— О, как же вы отстали! — сквозь слезы произнесла девушка. — Они могут уничтожить тебя. Испортить тебе всю жизнь. И твоей семье, и соученикам... Могут даже упрятать в тюрьму. Обвинят в наркомании, в продаже наркотиков... Ты, скажем, знаешь парня, который попал в беду, а они могут его вызволить... Или какая-нибудь девушка на третьем месяце, ей нужен врач — они могут все устроить. Без шума.
— Но тебе-то они зачем? Ты что, вчера родилась? Не знаешь, куда в таких случаях обращаются?
— О Господи! Это не я, а вы вчера родились! Суды, которые занимаются делами о наркомании, врачи, судьи! Они их всех держат в руках!.. И вы тут ничего не можете сделать! И я ничего не могу сделать. Так что оставьте меня в покое, оставьте нас в покое! Слишком много людей пострадает!
