– С превеликим удовольствием, друг мой. Надеюсь, что одна из этих копий попадет и в Париж.
– Их вручат главам всех правительств вместе с копиями наших показаний. А сюда вы привезете копии собранных Саймоном показаний.
– Тогда я покину вас, чтобы сделать нужные распоряжения, – сказал француз. – Лучше, если моего имени не будет в списке пассажиров. – И он вышел из комнаты, сопровождаемый оператором, который направился к своему копировальному устройству в холле.
Валери подошла к Джоэлу и, потянувшись, взяла в обе руки его лицо и легонько поцеловала в губы.
– Ты здорово напугал меня. Был момент, когда я подумала, что у тебя все сорвется.
– Я тоже этого боялся.
– Но ты справился, и отлично. Вы прекрасно разыграли эти сцены, мистер. Я горжусь тобой, мой дорогой.
– Многие юристы пришли бы в ярость от подобных розыгрышей. Типичнейший пример вымогательства нужных показаний, как сказал бы один из моих самых блестящих профессоров.
– Брось свои юридические выкрутасы, Конверс. Давай пройдемся. Когда-то мы много ходили, и я не прочь восстановить эту традицию. Гулять в одиночку – не очень-то весело.
Джоэл обнял ее. Они нежно поцеловались, чувствуя, как возвращается к ним прежнее тепло. Он чуть откинул голову и, положив руки ей на плечи, с любовью посмотрел в ее широко открытые, мерцающие ласковым светом глаза.
– А почему бы вам не выйти за меня замуж, миссис Конверс? – сказал он.
– Бог ты мой, снова? А в самом деле – почему? Как ты сказал однажды, мне даже не придется менять метки на белье.
– У тебя никогда не было белья с монограммами.
– Ты заранее узнал это еще до того, как сделать мне предложение.
– Мне не хотелось бы, чтобы ты думала, будто я подглядываю.
– Хорошо, дорогой мой, я выйду за тебя замуж. Но до этого нам предстоит завершить немало дел. Даже до того, как мы просто пойдем погулять.
– Мне нужно связаться с Питером Стоуном через семью Татьяны в Северной Каролине. Этот тип вел себя ужасно по отношению ко мне, но, как ни странно, он мне нравится.
– А мне – нет, – твердо заявила Валери. – Я готова убить его.
Глава 40
Второй из трех оставшихся дней подходил к концу. Через десять часов на другом конце света начнутся демонстрации протеста против ядерной угрозы. За этим последует серия убийств, и хаос воцарится во всем западном мире.
Группа из восемнадцати мужчин и пятнадцати женщин сидела в темном демонстрационном зале подземного стратегического комплекса Белого дома. Перед каждым на маленьком пюпитре, прикрепленном к спинке переднего стула и освещаемом маленькой затененной лампочкой, лежали желтые листы бумаги. С тридцатисекундными интервалами на экране одно за другим возникали человеческие лица с порядковым номером в правом верхнем углу. Инструкции, полученные собравшимися здесь людьми, были краткими и понятными. Инструктаж с ними провел Питер Стоун, он же отбирал их для этого задания.
“Всматривайтесь в лица. Никаких комментариев вслух. Запишите номер опознанного вами человека и постарайтесь припомнить занимаемый им пост. Закончив первый просмотр, мы сделаем перерыв, включим свет и поговорим. Если понадобится, будем повторять просмотры, пока не удастся что-нибудь выловить. Запомните, мы считаем, что эти люди – убийцы. Сконцентрируйтесь на этом”.
Больше никому ничего не сказали, если не считать Дерека Белами из МИ-6, который прибыл за полчаса до начала, измученный долгим путешествием. Когда Дерек появился в дверях, Питер отвел его в сторону, и они постояли, не разжимая рук. Еще никогда в жизни Стоун так не радовался встрече. Если он чего-то не учел, Белами расставит все по местам.
– Ты мне нужен, старина, – сказал Питер, как только руки их встретились. – Очень нужен.
– Поэтому я здесь, дружище, – просто ответил Белами. – Можешь мне объяснить, что здесь происходит?
– Сейчас нет времени, но я назову одно имя – Делавейн.
– Бешеный Маркус?
– Он самый. Он – источник кризиса, и это – кризис настоящий.
– Вот скотина! – прошептал англичанин. – С каким удовольствием я увидел бы его в петле! Но об этом позже. Нужно соблюдать светские приличия. Между прочим, насколько я понимаю, здесь собраны лучшие люди.
– Самые лучшие, Дерек. В данной ситуации мы просто не можем позволить себе иного.
Помимо американского воинского персонала, из числа тех, кто первыми вышли на Стоуна, а также полковника Алана Меткалфа, Натана Саймона, члена Верховного суда Эндрю Уэллфлита и государственного секретаря, аудитория состояла из наиболее опытных и тщательно проверенных сотрудников разведки, бывших сослуживцев Питера Стоуна. Их срочно доставили военными самолетами из Франции, Великобритании, Западной Германии, Израиля, Испании и Нидерландов. Среди них были, конечно, Дерек Белами, человек исключительных способностей; Франсуа Виллар, глава французской секретной службы; Иосиф Беренс, специалист Моссад по терроризму, и Ганс Вонмер из нидерландской тайной полиции. Другие, в том числе и женщины, были глубоко уважаемыми специалистами по проведению скрытых, глубоко законспирированных операций. Эти люди знали по именам или в лицо бесчисленное множество платных убийц, действующих по приказу или по идейным соображениям, а главное – на каждого из них можно было положиться. Собранные воедино, они представляли собой элиту этого тайного и мрачного мира.
Лицо! Он знает этого человека! Поглядывая на экран, Стоун записал в своем блокноте: “Доббинз, № 27. Сесил или Сайрил Доббинз, британская армия. Переведен в британскую разведку… личный адъютант… Дерека Белами!”
Стоун взглянул на своего друга, сидевшего через проход, ожидая увидеть, что тот лихорадочно делает запись в своем блокноте. Однако англичанин, нахмурившись, продолжал сидеть с застывшим над бумагой карандашом. На экране появилось новое лицо. Затем – следующее и следующее, пока не завершилась вся серия. В зале зажегся свет, первым заговорил Иосиф Беренс, представитель Моссад:
– Номер семнадцатый, артиллерийский офицер из ИДФ, недавно переведенный в управление безопасности в Иерусалиме. Фамилия Арнольд.
– Номер тридцать восьмой, – сказал Франсуа Виллар, – полковник французской армии, прикомандированный к охране Дома Инвалидов. Помню лицо, фамилии вспомнить не могу.
– Номер двадцать шесть, – сказал человек из Бонна, – обер-лейтенант Эрнест Мюллер из ВВС ФРГ. Отличный пилот, обычно возглавляет экипаж правительственных самолетов на внутренних и зарубежных линиях.
– Номер сорок четыре, – сказала темнокожая женщина, говорившая с явным испанским акцентом, – в отличие от остальных, он не занимает никаких постов. Торгует наркотиками, подозревается в целом ряде убийств. Действует из Ибисы. Раньше служил в воздушно-десантных войсках. Фамилия Орехо.
– Господи, я не поверил собственным глазам! – воскликнул юный лейтенант Уильям Лэндис, специалист по компьютерам из Пентагона. – Я знаю пятьдесят первого, это, несомненно, он. Один из адъютантов в отделе снабжения Ближнего Востока. Я видел его десятки раз, но не помню фамилии.
