— Невозможно.
— Энглтон так не считал. Новая задача формулировалась так: адаптировать старые исследования к приемам деструктурирования и психической забивки и поднять их на более высокий уровень. И теперь мы переходим в Отдел стратегической нейропсихологии Пентагона, где разрабатывают методику так называемого мнемонического наложения. Никаких бесконечно прокручиваемых пленок. Это в прошлом. Теперь у нас на вооружении «плотная загрузка» — видео, аудио, обонятельные раздражители — и производство сотен дискретных эпизодов памяти. Испытуемый подвергается воздействию психотропных средств, и в него загружается поток ярких фрагментов — как он обмочился, сидя на горшочке, как обжимался во дворе с тринадцатилетней девчонкой-соседкой, как перепил на вечеринке в колледже... В него закладывают новое имя... фактически новую личность. Результат — альтернативное "я", которое всплывет из подсознания в ситуации крайнего стресса. Такой агент защищен от любого допроса. Но вы же знаете, как работают секретные службы. Стоит им придумать что-то новенькое и... всегда найдется кто-то любознательный, у кого руки чешутся испытать это на практике.
— И вы полагаете...
— Да, — сказал слепой оперативник. — Полагаю. И предполагаю. Не констатирую факт. Потому что и сам наверняка не знаю. Я лишь выдвигаю гипотезу.
Вода была прохладная, но Эмблеру стало вдруг жарко. Фрагментация личности... ареактивная эго-дисто-ния... Это говорили о нем.
Безумие!
Пытаясь удержаться за реальность, сохранить остатки здравомыслия, Эмблер позволил себе ощутить холодок воды, тягучую боль в мышцах. Он вытянул голову и огляделся, вбирая в себя мельчайшие детали окружения. Пожилая, лет восьмидесяти, леди в мелкой части бассейна... Девочка, наверное, ее внучка, в красном купальнике... Старушки на шезлонгах, обсуждающие диеты и предлагаемые упражнения... На другой стороне бассейна уборщик с ведром и шваброй. Китаец, неопределенного возраста, сутулый... стоп, в нем что-то не так, верно?
Эмблер мигнул. Сутулость. Уборщик не сутулился, а изображал сутулость. Причем не вполне убедительно. Неубедительно выглядела и швабра, и то, как он осматривался.
Господи!
Уж не начались ли у него галлюцинации? Или это параноидальный бред?
Нет, думать так нельзя. Нужно искать иное объяснение.
— Осирис, я вижу уборщика, китайца. Не ваш?
— Наших здесь быть не может. Решение приехать сюда я принял спонтанно и ни с кем не согласовывал.
— Он кажется мне немного странным. Что-то такое есть... что-то... Не знаю. Но оставаться здесь дальше нельзя. — Эмблер нырнул с намерением вынырнуть в нескольких ярдах в стороне и рассмотреть китайца получше, в то же время не делая это уж слишком явно. Он не мог избавиться от ощущения, что уборщик как-то не вписывался в образ.
В следующее мгновение вода рядом с ним помутнела, потемнела.
Еще не зная, в чем дело, и полагаясь только на инстинкт, Эмблер, вместо того чтобы всплыть, ушел глубже и лишь потом поднял голову.
Пуля попала в Осириса и, судя по скорости и силе, с которой вытекала кровь, перебила сонную артерию. В хлорированной воде, вихрясь, расползалось красное пятно.
* * *
Кевину Макконнелли пришлось использовать все терпение в разговоре со средних лет мужчиной, настаивавшим на том, чтобы он срочно зашел в раздевалку. Раздевалка автоматически означала клиента низшего класса. На то же указывало и крепкое телосложение невесть откуда залетевшего толстяка. «Плаза» делала все для богатеньких зануд, привыкших считать, что мир создан исключительно для них, как будто некий портной с Савил-Роу, вооружившись ножницами и булавочками, обкромсал Западное полушарие в угоду их извращенному вкусу. Цинциннати не мешает, сэр? Сейчас мы его уберем. Мичиган маловат? А мы его вот здесь подраспустим. Вот так они разговаривали. И так же думали. И если на планете существовало место, где их фантазиям потакали, то таким местом была «Плаза».
— Вовсе нет, сэр, — сказал Кевин Макконнелли краснорожему выпендрежнику без заметных признаков шеи. — Если вы думаете, что у вас украли бумажник, то нам, разумеется, придется принять самые серьезные меры. Я лишь хочу сказать, что кражи в указанной вами зоне рекреации случаются крайне редко.
— Все когда-нибудь бывает в первый раз, — недовольно пробормотал краснорожий.
— Вы проверили карманы пиджака? — осведомился Макконнелли, указывая взглядом на оттопыренный левый карман темно-синего блейзера.
Здоровяк метнул на него сердитый взгляд, но все же похлопал себя по карману. Потом опустил руку и достал бумажник. Он даже открыл его, чтобы удостовериться в подлинности находки.
А чей еще бумажник ты рассчитывал там откопать, жирный хрен? Макконнелли тем не менее удержался от улыбки — это могло быть превратно понято.
— Вот видите, все в порядке.
— Никогда не кладу бумажник в боковой карман, — упрямо проворчал толстяк и посмотрел на Макконнелли так, словно тот был карманным воришкой. Как будто это он был дурак и олух. — Извините, напрасно отнял у вас время. — Сухая улыбка и тон, дающий понять, что виноват во всем все-таки он, Макконнелли.
Отлично сыграно. Макконнелли слегка пожал плечами.
— Не беспокойтесь. Такое часто случается. — Особенно с самоуверенными, наглыми ублюдками вроде тебя, которым не хватает духу признать собственную ошибку. В военной полиции с такими проблемами сталкиваться не приходилось. В военной полиции людям нет необходимости выдавать себя за кого-то. Там место каждого определено нашивками на рукаве.
Он уже взял журнал, чтобы сделать соответствующую запись в разделе «незначительные происшествия», когда со стороны бассейна донесся первый крик.
* * *
Еще одна пуля врезалась в воду, оставив за собой похожую на нитку жемчуга цепочку мелких пузырьков и разминувшись на пару футов с ногой Эмблера. Стрелку помешал коэффициент преломления. Но в следующий раз он примет его во внимание и уже не промахнется. Под каким углом «уборщик» ведет огонь? На каком расстоянии стоит от края бассейна? Оставаясь под водой, Эмблер несколькими мощными гребками подплыл к стенке у той стороны, откуда стреляли — в данном случае чем ближе, тем безопаснее. Теперь чтобы прицелиться, противнику придется сменить позицию.
Эмблер посмотрел назад, туда, где темнело кровавое пятно: Осирис был мертв, раскинув руки и ноги, он покачивался на поверхности.
Боже!
Где безопаснее? Эмблер пробыл под водой примерно пятнадцать секунд и мог задержать дыхание еще на пятьдесят-шестьдесят. В кристально-прозрачной голубой воде спрятаться негде. Разве что... разве что под расплывающимся красным облаком. Тело убитого оперативника оставалось единственной защитой. Эмблер знал, что долго оно не продержится, и тогда он, одетый лишь в купальные трусы, окажется перед киллером как на ладони. Он снова метнулся к стенке, высунул на мгновение голову и, стараясь не производить ненужного шума, сделал несколько глубоких вдохов. Вокруг уже кричали. Отдыхающие вскакивали с шезлонгов и разбегались. На крики должна поспешить охрана, но ему ее не дождаться. К тому же Эмблер подозревал, что с китайцем им так просто не справиться.
