— Не стоит заходить так далеко, дорогой Альдо! Он… никогда не поверит нам… ни мне, ни вам. И в любом случае, это ничего не изменит! Такая любовь, как наша…
Князь едва не задохнулся:
— Любовь? Вы лишились рассудка, баронесса? Я был бы вам признателен, если бы вы взяли себя в руки! Нас едва ли можно назвать даже друзьями… Мы всего лишь попутчики! Попрошу вас вспомнить, что я женат и у меня дети!
— Не будьте столь жестоки без нужды, мой дорогой! — простонала Агата. — Когда-нибудь эта невыносимая ситуация должна была разрешиться! Разве мы мало об этом говорили? Это всего лишь момент, который нужно пережить: мы оба разводимся и…
Альдо в ярости повернулся к ее мужу:
— И вы готовы проглотить эту нелепую ложь?
— А почему нет? Моя жена всегда со мной откровенна… Правда, последнее время она очень изменилась, признаю… Но вам должно быть стыдно: вы не желаете признавать ваши ошибки!
— Мои ошибки? Я совершил единственную ошибку, когда пришел в этот дом сегодня вечером, чтобы поговорить о веере!
Австриец разразился оглушительным хохотом, от которого затряслись его отвислые щеки.
— О веере? Вы бы могли придумать что-нибудь поинтереснее! Веер! Можно прослезиться от смеха!
— Вы можете лить слезы или смеяться, но такова правда. Мы говорили о веере, принадлежавшем императрице Мексики Шарлотте Бельгийской. Он, вероятно, остался лежать на столике в гостиной. Я же антиквар, черт побери!
— А я младенец Иисус! Все, довольно! Я все видел и все слышал! Где вы живете?
— В гостинице «Дворцовая». А в чем дело?
— Завтра утром к вам придут мои секунданты. Мы будем драться!
Пронзительный крик баронессы окончательно вывел Альдо из себя.
— Как вам будет угодно, — ответил он. — Решительно, вам нравится разыгрывать мелодраму! Что ж, я постараюсь не промахнуться… Но позвольте дать вам один совет, поскольку вы живете в Вене. Вам необходимо как можно скорее проконсультировать вашу «половину» у доктора Фрейда. Возможно, вам еще удастся вылечить ее от безудержного желания рассказывать небылицы, пока процесс не зашел слишком далеко!
Рыдания Агаты — Альдо успел заметить, что она в слезах упала на канапе, — проводили его до вестибюля, где Рамон подал ему шляпу, трость и перчатки, а затем проводил до дверей. Князь с наслаждением вдохнул свежий воздух, наполненный запахом водорослей и ветром с моря. Сделав несколько глубоких вдохов, он направился к отелю, когда перед ним из темноты вдруг возник Адальбер.
— Ты был здесь? — удивился Альдо.
— Уже давно. Не мог усидеть на месте от нетерпения! Ты видел веер?
— Да. И футляр тоже! Теперь я не сомневаюсь, что это то, что мы ищем.
— Гениально!
— Но мне не только показали веер, а еще и вызвали на дуэль!
— Дуэль? С кем?
— С мужем баронессы. Если ты здесь с самого начала, то должен был видеть, как он пришел! Высокий тип, плотный, с усами, как у императора Франца Иосифа…
— И он хочет драться с тобой? Или он застал тебя и свою жену в положении… двусмысленном?
— Двусмысленное положение! Мы заканчивали ужинать! Он ворвался в комнату, словно ураган… Но ты еще не слышал самого интересного: эта сумасшедшая стала его уверять, что я ее любовник!
— Странное поведение… Нормальная женщина никогда не спешит признаваться…
— Особенно, если ей признаваться не в чем! Я не понимаю, что такого я сделал этой женщине, раз она решила сыграть со мной такую шутку?
— Возможно, именно потому, что ты ничего не сделал?
— Может быть, и так! В любом случае, его секунданты будут у меня завтра утром. Судя по всему, мы сойдемся в рукопашной на заре.
— Во-первых, дуэли запрещены законом; к тому же, это просто глупо! Над вами будет потешаться весь Биарриц!
— Мы обеспечим себе рекламу, в которой лично я совершенно не нуждаюсь! Разумеется, ты будешь моим секундантом, но мне нужен еще один.
— Этим я сам займусь, — после минутного размышления решил Адальбер. — Думаю, ты останешься доволен. Что будем делать теперь? Пойдем спать?
— Давай выпьем чего-нибудь холодного. Как насчет джин-фриз? Меня до отвала накормили трюфелями и перцем! Надеюсь, напиток освежит мне голову, и я смогу придумать, как нам заполучить футляр от веера. Видишь ли, веер принадлежит матери баронессы, и она им очень дорожит. Знакомая песня, тебе не кажется?
Ночные новости встревожили мадам де Соммьер, но План-Крепен буквально сияла. Дуэль! Как во времена мушкетеров! Что может быть романтичнее! И еще из-за женщины!
— Не из-за женщины, — сурово поправила ее маркиза, — а из-за фантазий какой-то истерички! Вы отдаете себе отчет в том, что будет, если эта история дойдет до Лизы? Позвольте вам напомнить, что она сейчас в Вене, а барон — именно оттуда, и на Дунае мгновенно узнают об этой неприятной истории! Эта дуэль нам совершенно ни к чему, особенно теперь, когда мы знаем, где спрятано ожерелье!
— Совершенно справедливо, мы правы, как всегда! Но раз уж мы об этом заговорили, Альдо, не могли бы вы описать нам интерьер дома? И то место, где прячут веер?
— План-Крепен! — запротестовала маркиза. — Вы здесь для того, чтобы заниматься мною, а не для того, чтобы разрабатывать планы кражи со взломом!
— Но, может быть, нам стоит подумать и об этом? — предложил Адальбер. — Альдо больше не сможет посетить виллу «Аманда». И позвольте вам напомнить, что речь идет не о краже веера, а об изъятии содержимого футляра, о котором его владелица даже не подозревает! В этом нет ничего страшного. Но для начала необходимо избежать этой абсурдной дуэли!
Адальбер как раз заканчивал свою филиппику, когда позвонили снизу и сообщили, что двое господ желают поговорить с князем Морозини. Их попросили подняться в апартаменты маркизы, и она любезно уступила им маленькую гостиную. Вошли два австрийца: барон Окс и генерал фон Брах, который собирался руководить поединком. Они извинились за отсутствие второго секунданта, но так как Морозини мог предъявить только одного Видаль-Пеликорна, все прошло гладко. Поскольку Вальдхаус был оскорбленной стороной, выбор оружия оставался за ним. Барон выбрал шпагу…
— Меня это устраивает, — сказал Альдо, — но, учитывая комплекцию барона, я предполагал, что он выберет пистолеты…
— С ними слишком много шума, — объяснил Окс. — Необходимо любыми способами избежать всякой огласки этого дела. Если вы согласны, то бой останавливаем при первой крови.
— Не возражаю, — одобрил Альдо. — Будем надеяться, что эта кровь не прольется из пробитого сердца или перерезанного горла!
— Если это юмор, то я нахожу его слишком мрачным, — сурово заметил генерал.
— О каком юморе вы говорите? Если хотите знать мое мнение, то эта история кажется мне просто нелепой! Я не понимаю, почему господин Вальдхаус не вызвал меня на дуэль сразу же, на месте. Раньше на дуэлях дрались для того, чтобы убить противника. А теперь… Довольствоваться царапиной, нанесенной в укромном месте на рассвете, кажется мне верхом глупости. С таким же успехом можно было взять десять кубических сантиметров крови с помощью шприца!
