Эпилог
Примула очень точно выразила мои собственные чувства:
– Мне ни капельки не жаль Основателя, но меня печалит судьба Алисы. У бедной девочки никогда не было родного гнезда, о котором приятно вспомнить, став взрослой. Слава богу, ее кончина была мгновенной, и будем надеяться, мистеру Дигби удастся убедить приятеля из Скотленд-Ярда, что Вдовьего Клуба не существует. Хотя, думается, со смертью Основателя зловещая организация превратится в обычный дамский клуб.
– Согласна! – Серьги Гиацинты яростно закачались. – А теперь, моя дорогая Примула, мне кажется, нам пора покинуть чудесный Мерлин-корт и вернуться в родные пенаты, ведь еще предстоит написать отчет нашему клиенту из страховой компании. Дорогая Элли, сегодняшний день был восхитителен, я наслаждалась от всей души, глядя, как полицейские снуют туда-сюда, как муравьи.
Я не столько наслаждалась, сколько сочувствовала полиции. Они не знали, за что им хвататься. Мистер Дигби и Бен остались сторожить тело Алисы, а я помчалась домой сообщить о несчастном случае и обнаружила в холле Мерлин-корта чуть ли не всю полицию округа.
Папулю и Мамулю усадили на почетные места, чтобы они дали показания насчет Человека в Плаще (да-да, наш мерзавец предпринял еще одну попытку похищения!), Гиацинта, Примула и Страш маячили на втором плане, дополняя и исправляя показания. А у стены, со скромной улыбкой на лице, стоял герой дня – мой драгоценный кузен Фредди.
Вернемся к исчезновению Мамули, Гиацинты и Страша. Напомню, что они помчались вдогонку за Пусей. Вся троица суетилась возле ворот, когда откуда ни возьмись выскочил симпатяга Реджи, Человек в Плаще, проорал: «Руки вверх!» – и принялся жаловаться, что вечно ему приходится похищать целые толпы. В эту минуту из сторожки и выполз Фредди.
У моего кузена давно зародились мерзкие подозрения насчет Страша и сестриц Трамвелл. Он был уверен, что они связали Бена и заткнули ему рот, а меня с Мамулей держат в Мерлин-корте в качестве заложников, дожидаясь, когда на всех парах примчится яхта и увезет их во Францию… или что-нибудь в этом духе. Он как раз ломал голову над тем, как спасти нас, не подвергая риску собственную персону, когда обнаружил у себя под носом всю честную компанию. Крики Реджи вкупе с пистолетом убедили Фредди, что перед ним главарь банды. Раздувшись от гордости, что его теория оправдалась, наш герой с минуту стоял, раздумывая, а не сделать ли ноги (по его словам, чтобы привести подмогу), но тут вспомнил о многочисленных стальных цепях, болтавшихся у него на шее. Сорвав одну из цепей, Фредди с ловкостью метателя лассо накинул ее на шею Реджи, дождался, когда негодяй зайдется в предсмертном хрипе, и потребовал бросить пистолет.
Все (кроме Реджи) пришли в полный восторг. Но Фредди, желая продлить удовольствие, во всеуслышание объявил о своих подозрениях насчет сестриц Трамвелл и Страша. Мол, Мамуля выгораживает их под принуждением. Отконвоировав компанию, включая Реджи, в сторожку, он помчался звонить в полицию. Вот почему я никого не смогла найти. Едва Мамуля успела убедить Фредди, что Реджи – единственный мошенник, а остальные – люди вполне добропорядочные, как увидела за окном Папулю. Он на всех парах ворвался в сад со стороны Скалистой дороги, едва не сбив с ног Примулу, отчаянно голосившую у ворот.
Мамуля выскочила из сторожки. Последовали объяснения. Прибыла полиция, на Реджи надели наручники, и компания приняла решение вернуться в дом. В жилище Фредди не обнаружилось чая, а дамы выразили настоятельное желание воспользоваться живительными свойствами этого напитка. А еще через пару минут появилась и я, выкрикивая на бегу, что дочь мистера Дигби свалилась в могилу, Бен полез за ней и мы все уверены, что она убилась насмерть.
– Будет что вспомнить, Элли, старушка! – Фредди скрестил ноги и сунул руки в карманы, изучая голые щиколотки, торчащие из ботинок.
– Да! – согласилась я. – Ты был великолепен! Но и я недурно справилась с ролью изумленной простушки. Надеюсь, полиция поверила. Я даже старалась не моргать. Ничего удивительного: стоило прикрыть глаза, как мне тут же мерещилась Алиса…
Все согласно закивали.
Бен, проводив последнего полицейского до ворот, вернулся в дом.
– Только не надо меня благодарить! – воскликнул Фредди. – Не вздумай уверять, будто все твое – мое! Невзирая на пошлые сплетни, я вовсе не вожделел твоего Бена. Прости, дорогая Элли, – Фредди тряхнул косицей, – но твой муженек вовсе не кажется мне таким уж красавчиком. К тому же сегодня восемнадцатое мая – мой день рождения! Джилл обещала в этот день возобновить со мной отношения. Так что прошвырнусь, пожалуй, в Лондон, посмотрю, не одумалась ли она. Приглядевшись к твоей семейной жизни поближе, Элли, я начал кое-что кумекать в этом деле. Брачные узы вовсе не означают смертную скуку. Риска хоть отбавляй!
– Никто не гарантирует тебе регулярных развлечений в виде убийств и похищений, – предостерегла я, но кузен уже исчез.
Со двора донесся рев мотоцикла.
– Отправился на поиски своей истинной любви! – сентиментально вздохнула Примула. – А теперь, моя дорогая Элли, мы с Гиацинтой тоже должны попрощаться. Мы почли за честь работать с вами, и это доставило нам огромную радость. Будем надеяться, что такая возможность представится нам снова. – Она поплотнее закуталась в шаль и взглянула на часики с Микки-Маусом.
Гиацинта подхватила ковровую сумку и поднялась.
– Да-да, Элли, вы уж не забывайте нас и при случае замолвите словечко перед друзьями, которые, возможно, нуждаются в профессиональной помощи «Цветов-Детективов». До свидания, мистер и миссис Хаскелл. Я рада, что вы можете с миром вернуться в свою лавку. – Она тепло пожала руки Папуле и Мамуле, а, поравнявшись со мной, шепнула: – Дай-то бог, чтобы они поняли намек.
* * *
К моему великому огорчению, намек был-таки понят. Пока я закрывала за гостями парадную дверь, Мамуля принялась собирать статуэтки святых.
– Ну-с, Жизель, похоже, вы с Беном наконец-то останетесь одни в собственном доме.
– Не говорите глупостей, – возразила я, – не можете же вы умчаться прямо сейчас. Нам есть что отметить: все мы остались живы, а Папуля снова разговаривает с Беном.
– Мы с Исааком и собираемся это отметить. – Щеки Мамули окрасились румянцем. – В отличие от людей вашего поколения, мы предпочитаем сделать это без свидетелей, наедине.
Я подхватила святого Франциска, выпавшего из рук свекрови.
– Неужели мы ведем речь о втором медовом месяце? Она покосилась на меня, продолжая собирать статуэтки.
– У нас с Исааком никогда не было медового месяца, это было нам не по карману. Но я вовсе не жалела об этом, поскольку отнюдь не претендовала на всякие излишества, не то что некоторые.
– Вы уверены, что не хотите переночевать здесь?
– Жизель… – тяжкий вздох, – не думаю, что ты поймешь. Исаак – человек своенравный, но ведь покладистого мужчину любить легко. Только великая любовь… редкая и пылкая страсть годится в отношениях с человеком, который часто бывает невыносим. Я прочла это в одной из твоих книжек – «Кратком курсе супружества».
