Джулиан осекся. Перед глазами словно живое встало покрытое запекшейся кровью лицо Лео. Эта картина преследовала его даже сейчас. Лео умер слишком быстро — большинство синяков даже не успело проявиться. После смерти его лицо выглядело даже не столько изуродованным, сколько… изменившимся. Как разбитая чашка, которую не склеить.
— Лео мертв, и это моя вина. В одном вы правы, Морланд — врагов у меня и впрямь хватает. В этом-то и проблема, черт возьми. Если бы речь шла об одном человеке, я бы знал, где его искать. Но на свете слишком много людей, которые были бы рады, если бы кто-то всадил в меня нож… а некоторые события уходят корнями в прошлое. — Скривившись, Джулиан потер висок. — Если я хочу отыскать убийц Лео, нужно сначала выяснить, кто заказчик. А для этого нужно, чтобы он выдал себя. Выманить его из норы… Иначе ничего не получится.
— Выманить?! Чушь какая! — фыркнул герцог. — Со дня гибели Лео прошло пять месяцев. Если кто-то действительно собирался вас убить, неужели вы думаете, он бы не попытался еще раз? — Заметив, что Джулиан, явно растерявшись, молчит, Морланд опомнился. — Простите… — Он с извиняющимся видом пожал плечами.
— Да. Вы не всегда в состоянии ясно выразить свою мысль, — язвительно бросил Джулиан.
— Скажите, были ли другие попытки? Я хотел сказать, случалось ли, что кто-то покушался на вашу жизнь? — пропустив его колкость мимо ушей, продолжал герцог.
— Нет, — вынужден был признать Джулиан. — Во всяком случае, насколько мне известно.
— Тогда почему вы так уверены, что убить должны были вас?
— Потому что это единственная версия, которая все объясняет. Время, способ убийства, сходство между мной и Фарадеем, которое просто бросается в глаза. А знаете, какие были последние слова Лео перед смертью? Я узнал это от Фарадея. Он прошептал: «Скажите Джулиану». — Отвернувшись, он негромко выругался. — Господи, он лежал там, зная, что умирает, и последней его мыслью было предупредить меня!
Лео, даже умирая, думал о том, чтобы спасти жизнь другу. И чем же отплатил ему Джулиан? Он выругался сквозь зубы. Ложью и кощунственной похотью, которую возбуждала в нем осиротевшая сестра погибшего.
— Это ничего не доказывает. Лео умирал, а вы, как-никак, были его ближайшим другом. В любом случае, что может быть естественнее этой фразы? — Морланд примирительно поднял руки. — Послушайте, Беллами, Лео погиб от руки уличных грабителей. Да, это было убийство, но случайное, а вовсе не заказное, как вы решили. С самого начала это было самым разумным объяснением. Конечно, это ужасная трагедия. Но вы должны смириться с тем, что его больше нет, и жить дальше.
— Не могу. Вы не понимаете, Морланд. — Впрочем, Джулиан был бессилен это объяснить. Он, конечно, подозревал, что герцог догадывается о его весьма сомнительном происхождении. Но всех подробностей он просто не мог знать.
А вот кому-то это явно известно, добавил про себя Джулиан. И этот кто-то, похоже, готов на все, чтобы заткнуть ему рот. Пять месяцев — всего лишь отсрочка. И довольно незначительная по сравнению со всеми прошедшими годами.
— Наступит такой момент — возможно, это случится очень скоро, — когда я неожиданно исчезну, — вдруг сказал он. — По своей воле или нет, не знаю. Но если это произойдет, дайте слово, Морланд, что позаботитесь о Лили.
— Конечно. — На лице герцога отразилось искреннее удивление. — Эмилия очень любит Лили, они близкие подруги. Мы всегда готовы предложить ей любую помощь, которая только в наших силах.
— Пропади она пропадом, ваша помощь! — разъярился Джулиан. — Мне нужно, чтобы вы защитили ее! — Он гневно махнул рукой в сторону двери в столовую. — И не так, как делали это, когда мы сидели за столом, а по-настоящему!
— Видит Бог, Беллами, я не понимаю…
— Прекрасно понимаете! — обрушился на него Джулиан. — Я имею в виду эту компанию дрессированных попрыгунчиков в мундирах флота ее величества!
— Но, Боже правый, Беллами, уверяю вас… — Брови герцога поползли вверх.
— Черта с два! А этот гнусный коммандер… как его? Мерривин, кажется. Можно подумать, вы не видели, как он пользовался любой возможностью, чтобы поглаживать ее руку!
— Поглаживать?! — Герцог был потрясен. — Послушайте, я не думаю…
— Я как раз об этом, — отрезал Джулиан. — Вы вообще редко думаете, Морланд. — Герцог, побагровев от возмущения; уже собирался что-то сказать, но, наткнувшись на гневный взгляд Джулиана, так и замер с открытым ртом. — Это ваш дом. Лили — ваша гостья. Так как же вы могли позволить этим… — его трясло от бешенства, — этим тупоумным ублюдкам глумиться над ней? Они ведь выставили ее на посмешище!
— Никто и не думал смеяться над Лили, — бесстрастно отрезал герцог. — А если кто и обидел ее, так это вы, Беллами.
— Я?! Я ее обидел?!
— Да, вы не ослышались. Вы оскорбили ее, поскольку обращались с ней, как с неразумным ребенком, который не в состоянии обойтись без няньки. Лили — умная женщина. И совсем не такая хрупкая, какой вы стараетесь ее представить. Она вполне может постоять за себя. И она отлично справлялась весь вечер — пока не появились вы, Беллами. А вы все испортили.
Да, Морланд был прав… и это потрясло Джулиана до такой степени, что он онемел. Он успел заметить сияющую улыбку на лице Лили, когда вошел… как заметил и то, какой вымученной стала эта улыбка, когда он опустился на стул возле нее. И конечно, Лили и не думала поощрять те невинные вольности и знаки внимания, которые позволял себе этот спесивый индюк Мерривин. Собственно говоря, явный интерес коммандера к Лили должен был бы вселить в него надежду, ведь это означало, что она, возможно, очень скоро пойдет к алтарю… Но вместо этого Джулиан не чувствовал ничего, кроме бешеной злобы. Ему вдруг вспомнился затравленный взгляд, который бросила на него Лили, когда он рявкнул на молоденького лейтенанта, и Джулиан едва не застонал.
Холера, что он натворил! Слова герцога были словно кинжал, воткнутый ему сердце.
Нет, он знал, конечно, что Лили не дурочка, а вполне самостоятельная умная женщина, не нуждающаяся в его помощи. Но стоило ему только увидеть ее, как все разумные мысли будто выдувало из головы. Ревность застилала глаза — он ловил себя на том, что готов придушить любого, кто имел несчастье подойти к Лили слишком близко.
— Ладно. — Тяжело вздохнув, Джулиан провел рукой по лицу, словно стряхивая невидимую паутину. — Остается радоваться, что ей уже недолго осталось терпеть мое присутствие. — Поднявшись, он направился к двери.
Герцог перехватил его на полпути.
— А Лили знает?..
— О чем? Что ее брат перед смертью якшался с какой-то шлюхой? Или о Фарадее? Или о моих многочисленных врагах?
— Нет. О ваших чувствах к ней, — без обиняков бросил герцог.
Ощущение было такое, будто его ударили в солнечное сплетение. Джулиан настолько опешил, что на мгновение лишился речи. Герцог знает?!
— Конечно, знаю, — будто подслушав его мысли, кивнул Морланд. — А если уж я это заметил, значит, об этом известно всему Лондону. Учитывая мое умение разбираться в подобных делах, думаю, я был последним, кто догадался, что вы по уши влюблены в Лили.
