— Послушай, — нетерпеливо перебил его Филип. — Поцелуй жабу, или мы больше никогда не позволим тебе играть в нашем домике для игр.
Мэри вскинула подбородок. Все-таки в играх с мальчишками есть и кое-какая польза. Имея с ними дело, любая девочка становится упрямой, точно мул.
— Как же, держи карман шире! — фыркнула она. — Вот вернется мой папа и прикажет построить для меня собственный домик для игр — в десять раз больше этой вашей развалюхи!
— Но твоего отца сейчас тут нет, — коварно усмехнулся Филип.
— Сейчас возможно, зато у меня по крайней мере вообще есть отец! — парировала она.
— Мой крестный…
— Твой крестный что? — насмешливо бросила она. — Слетает на Луну в ближайший четверг? — Филип вечно рассказывал какие-то несусветные байки о мистере Фарадее, своем крестном.
«Прекрати, — на языке жестов предупредил брат. Лицо его запылало от гнева. — Он — мой друг. Это жестоко».
Одного взгляда на лицо Филипа было достаточно, чтобы пристыженная Мэри сообразила, что зашла слишком далеко. «Жаба», — с виноватым видом пожав плечами, жестами объяснила она. Унеси ее отсюда!
Не слушая протестующих воплей приятелей, он схватил жабу за лапу и вышвырнул в узкое стрельчатое окно. Мэри знала, что им с братом строго-настрого запрещается общаться на языке жестов, которого никто, кроме них, не мог понять — это невежливо, объясняла им мать. Но иногда тайный язык бывает очень даже полезен.
— Что это? — донесся откуда-то снизу насмешливый голос. — Чума египетская? Жабы, падающие с неба?
Мэри с Лео радостно переглянулись.
— Папа! — восторженно завопили они.
Желающие поскорее спуститься вниз образовали на узкой лестнице небольшую кучу-малу. Победительницей в ожесточенной схватке вышла Мэри. Выбравшись из домика, она с восторженным визгом повисла на отце.
— Папа! — обхватив его за шею, вопила она. Потом принялась тискать и целовать, не обращая внимания на колючую щетину. Даже небритого его целовать было куда приятнее, чем какую-то жабу. — Мальчишки вели себя просто ужасно, — тут же наябедничала она. — Представляешь, они заперли меня в башне!
— И тут появился я и спас тебя! — засмеялся Джулиан.
Лео застенчиво дожидался своей очереди. Будучи на год младше сестры, он тем не менее считал себя слишком взрослым, чтобы вешаться отцу на шею, да еще на глазах у приятелей. Отец ласково потрепал его по затылку.
Воспользовавшись этим, Мэри проворно сунула руку в жилетный карман отца. Пальцы ее уже коснулись вожделенной добычи, когда Джулиан спустил дочь на землю. Им с Лео пришлось сначала решить в уме три примера на сложение, произнести по буквам, как пишется слово «гипотенуза» и только после этого Джулиан вытащил из кармана пакетик с конфетами.
— И последний вопрос, — проговорил он, выразительно помахав у них перед носом конфетами. — Где ваша мать?
— О, осторожней, дорогая! — воскликнула Эмилия, заметив, что крохотный пальчик тянется к острому шипу. Схватив пухлую, в перевязочках, ручонку, она прижала ее к губам, потом подхватила дочурку на руки и отнесла на лужайку. — Собирай маргаритки, Клэр, — велела она. — А розы оставь маме.
— Кто-то едет, или мне показалось? — Сидящая в беседке Мередит перестала обмахивать светловолосую малышку, безмятежно спавшую у нее на коленях, и с любопытством вытянула шею. Потом приставила руку ко лбу и стала вглядываться вдаль. — Да, вон там, смотрите… где дорога идет вверх.
— Уж точно не наши мужья. — Эмилия срезала еще одну розу. — Готова спорить на что угодно, что Спенсер продержит Риса в конюшне до позднего вечера. Возможно, это Клодия с мистером Фарадеем возвращаются с прогулки.
— Нет, — покачала головой Мередит, прищурившись от солнца. — Не думаю. По-моему, там кто-то один. Так значит, эти двое по-прежнему дружат? — улыбнулась она. — Как я рада!
— И я тоже, — кивнула Эмилия. С годами Клодия расцвела и превратилась в соблазнительную и своевольную красавицу. Если кто-то и имел на нее влияние, так только Питер Фарадей. — Они постоянно переписываются. К тому же мистер Фарадей очень серьезно относится к своей роли крестного. Он следит за учебой Филипа, сам выбирает для него учителей — даже решил, что Филип сначала отправится в Итон, потом продолжит учебу в Оксфорде, а после проведет год на континенте, чтобы закончить образование. Филип с Хью просто души в нем не чают.
Со стороны беседки послышался тоненький плач. Эмилия, вздохнув, отложила ножницы в сторону. Похоже, малышка проснулась.
Крошка Шарлотта, которую Мередит держала на коленях, беспокойно заворочалась и издала протестующий вопль.
— Прошу прощения, — поднявшись, извинилась Мередит.
— Ничего страшного, — успокоила ее Эмилия, забирая у нее вопящего младенца. — Ей все равно пора уже просыпаться. Иди к маме, солнышко.
Эмилии показалось, что в глазах подруги на мгновение что-то мелькнуло. После восьми лет брака у них с Рисом по-прежнему не было детей, и Эмилия догадывалась, что Мередит очень переживает.
— Ничего, дорогая, придет и твоя очередь, и очень скоро, я уверена, — проговорила она, ласково похлопывая Шарлотту по спинке. — Вот увидишь.
— Несомненно, — усмехнулась Мередит. — Я даже знаю, когда она придет — в ноябре. Если, конечно, повитуха не ошиблась.
Восторженный вопль, вырвавшийся из груди Эмилии, перепугал Шарлотту. Малышка разразилась возмущенным ревом. Вероятно, ей пришлось не по вкусу, что мама вдруг стиснула ее так, что едва не раздавила. Да и кому это понравится?
— Боже, я так рада за тебя! Почему ты только сейчас говоришь?
Уголки губ Мередит печально опустились.
— Просто мы с Рисом столько раз надеялись… а все заканчивалось сама знаешь, как. Не говори ему, что я тебе сказала, хорошо? — всполошилась она. — Рис такой суеверный!
— Но ты уверена?
— Думаю, да. — Глаза Мередит затуманились, она инстинктивным движением прижала руку к животу. — Ощущение такое, что у меня там завелся лягушонок! Так и скачет!
— Вот-вот. Именно так и бывает! — Эмилия порывисто обняла подругу. — Я так рада за тебя. Из вас с Рисом получатся замечательные родители.
— Значит, ты ждешь ребенка? Отличная новость. — Низкий, звучный мужской голос заставил обеих подруг обернуться.
— Джулиан! — ахнула Мередит. — Выходит, это тебя я видела?
— Наверное. — Сняв шляпу, он галантно поднес руку Эмилии к губам. — Ваша светлость. — Он обернулся. — Леди Эшворт, леди Шарлотта. — Джулиан поочередно склонился к руке каждой из дам. После чего, присев на корточки, со всей серьезностью приветствовал последнюю из них: — Леди Клэр.
— Мы не ждали тебя так рано, — воскликнула Эмилия.
— Мне удалось закончить с делами пораньше. Кстати, я видел ваших мужей — они на конюшне.
