Бьянка Джованна, мужа которой война вырвала из супружеской спальни, ночи напролет просиживала у постели отца и нежно разговаривала с ним. От бессонных ночей кожа Бьянки стала почти прозрачной. Когда Лодовико засыпал, Бьянка пробиралась в семейную часовню и до самого рассвета молилась за мужа. Однажды утром Беатриче нашла ее на коленях перед алтарем. Бьянка явно не ложилась с самого вечера. Высокая свеча, перед которой она молилась, догорела до фитиля. Беатриче заметила темные круги под мутными от слез глазами Бьянки.
— Ты должна спать, Бьянка, — сказала Беатриче. — Разве твоему отцу, мужу или мне с детьми будет хорошо, если ты уморишь себя до смерти?
— Я часто провожу ночи в молитвах, — пыталась защититься Бьянка, — ведь Господь так добр ко мне. Хоть я и незаконнорожденная, после смерти матери отец всегда был так нежен и щедр ко мне! Он выдал меня замуж за самого доблестного рыцаря в Италии. Если я проведу на коленях остаток жизни, мне все равно никогда не отблагодарить Создателя за его доброту.
Не приходилось сомневаться в искренности Бьянки. Беатриче не хотелось остужать благочестивый пыл дочери Лодовико. Она протянула Бьянке руки, подняла ее с пола и отправила поспать пару часов, пообещав, что разбудит, если отцу станет хуже.
Проходили недели. С каждым днем Лодовико становилось лучше, он уже мог сжимать левый кулак. Рассеивались и тучи, сгустившиеся над городом. Венецианец Бернард Контрарини прибыл в Милан с двумя тысячами греческих наемников, чтобы защищать город. Каждый день Беатриче получала от Галеазза донесения о мелких стычках с французами у стен Новары. Содержание писем она от мужа скрывала.
Пока нам удается удерживать Людовика в стенах Новары, но все больше времени мне приходится проводить, убеждая войска оставаться на месте. Им не платили несколько недель, солдаты на грани бунта. Карманы пусты даже у интенданта, и он грозится перейти на сторону французов.
Беатриче вступила в тайные переговоры с казначеем Лодовико мессиром Гвалтьери, но узнала только, что все деньги ушли на создание Святой Лиги. Солдатам обещали щедро заплатить, если Лига одержит победу. Теперь успех кампании зависел не только от воинского искусства Франческо и Галеазза, но и от их умения уговорить солдат подождать.
Беатриче следила за перемещениями армии Франческо, которая продвигалась на юг. Изабелла писала, что дни и ночи вместе со священниками молится об успехе Франческо. Битва казалась неминуемой. Неаполитанцы устали от французов: недалекого Карла (неаполитанцы считали короля тупицей), способного думать только о любовных утехах, и его солдат. Пьяные французы валялись на улицах, врывались в дома, насиловали женщин и забирали все, что попадалось под руку.
Наверное, Карл успел прочесть надписи на стенах. Неаполитанцы готовились к восстанию. Король покинул Неаполь, оставив город на герцога Монпансье, кузена Франческо Гонзаги. Жену герцога Кьяру укрывала в Мантуе Изабелла. Маркиза мантуанская заявляла, что готова приютить любого члена своего клана. Странные отношения завязывались на войне. Ее сестра укрывала Кьяру, с мужем которой Франческо собирался воевать. Армию Франческо оплачивал другой родственник Франческо по жене, которого поддерживали венецианцы, некогда считавшиеся его заклятыми врагами. Чем же все это закончится? Да и закончится ли вообще?
Однажды утром Беатриче сидела в своем студиоло, безрадостно размышляя о будущем. Французская и итальянская армия вот-вот сойдутся в битве, а человек, который задумал и оплатил эту войну, не встает с постели, словно дряхлый старик. Лодовико медленно поправлялся. Каждое утро его выводили во двор погреться на солнце, но едва ли он был в состоянии влиять на ход событий. Двадцатилетней герцогине миланской приходилось постоянно напоминать себе о том, что она приходится дочерью герцогу Эрколю д'Эсте и внучкой королю Ферранте. Если придется, она сумеет постоять за себя и свое королевство. Почему бы и нет? В истории немало женщин, которые, оказавшись в положении Беатриче, сумели достойно выдержать испытания. Сможет ли Беатриче д'Эсте стать новой Семирамидой или Артемидой? Кузина Лодовико Катерина Сфорца из Форли вечно затевала войны с соседями. В девятнадцать лет эта женщина с мечом в руке вела свою армию на штурм замка Святого Ангела в Риме. Мысль о том, что ей предстоит управлять целым королевством, до смерти пугала Беатриче. Что, если итальянцы потерпят поражение и французы окажутся у ворот Милана?
Беатриче отодвинула нетронутый завтрак и подняла глаза. Перед ней с сумой в руках стоял Леонардо Флорентийский. На усталом лице художника было написано беспокойство. Интересно, кто впустил его?
— Чем я могу помочь вам, сударь? — спросила Беатриче.
Наверняка он пришел просить аванс за фреску в трапезной доминиканского монастыря.
— Ваша милость, я получил от герцога записку, в которой он призывает меня обсудить некоторые военные и инженерные вопросы. Однако слуги сказали, что он болен и не принимает посетителей.
— Герцог прислал вам письмо? — недоверчиво переспросила Беатриче.
Еще одна уловка, чтобы выманить деньги? Для чего еще художнику понадобилось выдумывать подобную нелепую историю?
— Не письмо, а записку, написанную его собственной рукой. Герцог беспокоится о безопасности замка. Я поступал к нему на службу в качестве военного инженера и специалиста по вооружениям. И вот мои умения пригодились.
Лодовико, не желавший никого видеть, послал за Леонардо? Беатриче удивленно разглядывала письмо, несомненно написанное рукою мужа.
— Мне сказали, что письмо было передано через его дочь, мадонну Бьянку.
Что ж, похоже на правду. Бьянка не смогла бы отказать отцу.
— Ваша милость, вы позволите мне говорить откровенно? — спросил Леонардо.
— Воля ваша.
Беатриче, как обычно, пугали рассуждения magistro.
— Мне случалось отрезать языки, препарируя трупы. Увы, я не обнаружил мышцы, которая отвечает за сплетни, хотя иногда кажется, что распространять их — главное предназначение этого органа, по крайней мере у придворных.
— Понимаю, — ответила Беатриче. — Стало быть, вам известно о состоянии герцога?
— Известно, ваша милость.
— Тогда вы знаете, что он выздоравливает, однако герцог еще слишком слаб, чтобы принимать посетителей.
— Возможно, у герцога созрели мысли, которыми он хотел бы со мной поделиться.
— Magistro Леонардо, позвольте и мне быть откровенной. Не секрет, что иногда ваши разговоры заканчиваются ссорой. Если излишнее волнение приведет к припадку, мы потеряем герцога.
— Этого не случится, поверьте мне. — Никогда еще в присутствии Беатриче Леонардо не выглядел таким уверенным в себе.
— Вы еще и будущее предсказываете? — улыбнулась Беатриче.
На мгновение художник задумался, затем, оценив шутку, улыбнулся в ответ.
— Ваша милость, для моей книги по анатомии я проводил тщательные исследования человеческого черепа. Я видел мозг и то, как он снабжается кровью через артерии. Я наблюдал за точкой пересечения всех человеческих мыслей. Божий замысел очевиден в работе столь совершенного органа, каковым является мозг, как в солнечном восходе или рождении ребенка. Вы и сами могли бы увидеть это чудо! Если мне удастся вызвать у герцога сильные чувства, неважно, гнев или радость, его сердце начнет работать быстрее, снабжая мозг кровью. Это оживит и пробудит деятельность мозга! Быстрый ток крови по здоровым сосудам — вот источник долголетия!
