Кэт закрыла глаза.
— У нас их нет.
— «Принцесса-невеста»? — предложил Хэмиш, но брат повернулся к нему со скептическим видом.
— А ты знаешь, где прямо сейчас отыскать шестипалого мужчину?
Кэт почувствовала, как изменилась атмосфера в комнате: надежда начала ускользать. Возможно, все слишком устали. А может, они просидели в этой комнате слишком много времени. Но Кэт буквально подскочила, когда Гейл произнес:
— Мы должны позвонить дяде Эдди.
— Нет. — Разумеется, Кэт подумала именно так. Но прошла пара секунд, прежде чем она поняла, что прозвучавший голос принадлежал Габриэль. — Дядя Эдди сказал «нет». Вы что, не понимаете? Если он отказался, значит… — девушка замолчала. Казалось, что вся ее энергия ушла на то, чтобы сесть прямо.
— Мы должны сделать это сами, — закончила Кэт за нее.
Саймон посмотрел на Кэт.
— А как насчет ночи? Романи ведь сделал это ночью.
«Если Романи сделал это», — подумала Кэт, но не осмелилась произнести. Она не хотела напоминать никому — и меньше всего себе самой — что за этими пятью картинами могли скрываться всего лишь самые чувствительные датчики против воров, когда-либо изобретенные человеком. Что все это могло оказаться охотой за призраками, мартышкиным трудом. Величайший обман, совершенный величайшим обманщиком, который никогда не существовал.
— Ты видишь это, Кэт? — Гейл показал на исчерченные схемами окна. — Один из этих планов мог бы сработать — возможно — для лучшей в мире команды из восьми человек. Правда, — Гейл повернулся, кивками пересчитывая своих друзей, — нас всего лишь шесть.
— Мы можем справиться вшестером.
— Но это очень рискованно.
— Да, — сказала Кэт, поворачиваясь к Гейлу. — Как и работать форточником, когда отец грабил лондонский Тауэр. Мне было пять, но я сделала это.
Братья Бэгшоу улыбнулись из угла.
— Хорошие были времена, — сказал Ангус.
— Сегодня ты пришла очень поздно. — Голос Гейла звучал прохладно, даже холодно. Кэт знала, что настало время рассказать про фотографии. Или молча уйти.
— Габриэль, — она повернулась к сестре, — спасибо тебе. И… э-э-э… выздоравливай. Саймон, — сказала Кэт, стараясь не смотреть на Гейла, — пока меня не будет, узнай, как нам проникнуть туда глазами и ушами.
— Договорились, — отозвался Саймон. — Мы можем… Постой, а куда ты уходишь?
Когда Кэт подошла к двери, Маркус уже ждал ее там с чемоданом в руках.
— Я подумал, вам это понадобится, мисс.
Гейл вздохнул.
— Париж? — он отвел глаза. — Передай от меня привет отцу.
Пять дней до истечения срока
Париж, Франция
Глава двадцать первая
Амелия Беннет из Интерпола не была самым молодым детективом из Отдела по расследованию преступлений в области искусства. Как не была и единственным сотрудником женского пола. И все же в агентстве, состоявшем сплошь из «парней» и «стариков», каждый, кто ее видел, сразу отмечал, что она была женщиной, и далеко не старой. Впрочем, это было лишь одной из загадок, окружавших Амелию Беннет, когда та перевелась из лондонского офиса в парижский. Что больше всего интриговало профессиональных охотников за загадками в маленьком отделении Главного европейского офиса Интерпола — это удача, сопутствовавшая Амелии Беннет повсюду.
И это утро, конечно же, не было исключением.
Едва она вошла в обшарпанный и невзрачный офис, один из «стариков» встретил ее у дверей.
— Нашелся свидетель ограбления твоей галереи, — сказал он по-английски, и детектив Беннет, казалось, нисколько не удивилась, что ее давно мертвое расследование внезапно ожило. — Американская девушка, — продолжил мужчина. — Туристка. Она была на улице той ночью. Говорит, что видела мужчину, который вел себя подозрительно.
Детектив Беннет приподняла брови.
— Мы его знаем?
Мужчина улыбнулся, входя вместе с ней в комнату, где ждала миниатюрная девушка.
— Большое спасибо, что пришли. Я детектив Беннет, — сказала женщина. — Простите, я не знаю вашего имени.
— О’Хара, — представилась девушка. — Мелани О’Хара.
— Хенли?
Кэт услышала голос отца. В маленький бинокль, который она всегда носила с собой, девушка видела, как он пробирается сквозь толпу по знакомой площади, прижимая к уху телефон и даже не догадываясь, что его единственная дочь в ту самую минуту наблюдает за ним с церковной колокольни.
— Отличное приветствие любящего отца. Никаких тебе «Привет, солнышко, как дела в школе?» — поддразнила Кэт.
Девушка заметила, что левую руку отец прячет в кармане кашемирового пальто, и подумала, что за последнюю неделю здесь сильно похолодало.
— Музей Хенли? — снова спросил он. — Знаешь, кто-то говорил мне, что моя дочь собирается… — Мужчина остановился, оглядывая толпу, и понизил голос. — …собирается ограбить Хенли, но я-то сказал, что такого просто не может быть. Что моя дочь учится в Колгане.
— Папа, я…
— Оставь в покое Хенли, Кэт, — быстро сказал мужчина. — Напиши пару тестов. Сходи на собрание болельщиц или…
— Собрание болельщиц?
— Кэт, детка, ты ведь не хочешь этого делать.
— Конечно же, не хочу, папа, — с чувством сказала Кэт, в очередной раз понимая, как сильно любит отца. — Но мы должны.
— Мы? Что еще за мы?
— Гейл, — сказала Кэт и даже издалека увидела, как отец поморщился. — Саймон. Габриэль. — Кэт изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал твердо и уверенно. — Хэмиш и Ангус…
— Бэгшоу? — переспросил отец, не скрывая неодобрения.
— Но они ведь не знали, что это была монашка!
Холодный ветер подул на башню и на площадь, где стоял ее отец.
— И что же теперь? — спросил отец. — У вас теперь собственное воровское сообщество, и вы собираетесь вот так взять и ограбить Хенли? — Он повернулся и пошел по оживленной улице. — Позвони дяде Эдди, Кэт. Скажи ему, что все кончено. Что ты выходишь из игры.
— Думаешь, это идея дяди Эдди? — Кэт почувствовала, что застала отца врасплох. — Ты думаешь, он еще не прилетел на самолете и не сказал мне, что займется этим сам?
— Так пусть он займется этим сам!
— Ага, — Кэт подавила смешок. — Ведь дядя Эдди всегда заботится о твоих интересах.
— Кэт… — голос отца смягчился. — Держись подальше от Артуро Такконе. Он…
— Придет за тобой.
— Я в порядке, Кэт.
— Это пока что, отец. Пока что ты в порядке. Ты можешь попивать кофе, читать газеты, разыгрывать парней из Интерпола. Но если Такконе не получит назад свои картины, через пять дней придет момент, когда Интерпол отвлечется, а ты расслабишься, и тогда Артуро Такконе придет за тобой, и ты больше никогда не будешь в порядке.
