– А ты сам в былое время никак не пересекался с Ташкентом? Я почему спрашиваю – в нашу первую встречу мне показалось, что ты уже что-то знал о нем раньше?
– Нет, Сергеевич, тебе показалось, – чуть помедлив, ответил Ладонин и бригадиру снова показалось на этот раз, что Ладонин ему врет. – Ну что, пошли смотреть машину?
Показалось Нестерову правильно. О Ташкенте Игорю незадолго до своей гибели рассказывал Ладога. Это случилось весной 1994 года, когда Ладога впервые загремел в «Кресты». Загремел с шумом, а с ним еще шесть человек из его команды. Предъявленное им обвинение включало в себя едва ли не все статьи УК, за исключением разве что надругательства над могилами и незаконного поднятия государственного флага на торговом судне.
Время шло. Статей обвинения становилось все меньше и меньше, а часть подельников уже была выпущена на подписку. Самой главной проблемой оставался эпизод с директором крупного универсама. Этот, абсолютно пустяковый, с точки зрения братвы, эпизод тем не менее почему-то именовался «вымогательством в составе организованной преступной группы». Ладога подбивал клинья под потерпевшего – давай, мол, разойдемся без ментов: я был не совсем прав, ты погорячился… Однако диалог через посредников не получался, и это было странно, поскольку с другой фирмы, принадлежавшей потерпевшему, получал Ташкент, который обещал поспособствовать и надавить.
Он и надавил. Правда, в обратную сторону. В действительности Ташкент сделал все, чтобы потерпевший продолжал настаивать на своих первоначальных показаниях. Оказалось, что в то время Ташкент прицелился на группу водителей, которые гоняли тачки из Польши. Водители были завязаны на Ладогу. Не крепко, но долю малую отстегивали. Ташкент был уверен – если Ладога сядет, то эту тему он без труда подомнет под себя. Так оно и вышло: Ладоге отвесили пять и, как особо известного, увезли под Архангельск, а иномарки подобрал Ташкент. Правда, особых доходов он с них так и не поимел – очень скоро тема сама собой захирела и потом тихо умерла.
Ладога отсидел три и вышел на УДО
[50]
летом 97-го. После освобождения он случайно встретил одного из водил, разговорился и узнал от того весь расклад. Сопоставил, запомнил, но разбираться не стал – доказательств ноль и, хоть и не в прокуратуре служим, предъяву делать не стал, а только подумал: «Ну Ташкент, ну с-сука, ладно… Земля имеет форму чемодана – свидимся как-нибудь зимой в тайге!». На всю жизнь затаил тогда Ладога чувство обиды на Ташкента, правда, самой жизни этой ему оставалось всего два годика с прицепом.
Криминальная хроника
В Мариинской больнице от ранений, полученных во время покушения в минувшую субботу, скончался Алексей Ладонин, более известный в криминальных кругах под кличкой Ладога. Об этом сообщили в понедельник наши источники в правоохранительных органах. Напомним, что 25 августа на улице Вавиловых сработало взрывное устройство, прикрепленное к джипу «Тойота-Ландкрузер», в котором находился 38 – летний Алексей Ладонин. В результате взрыва пострадавшему оторвало ноги, он был срочно госпитализирован в больницу, но несмотря на все усилия врачей на следующий день скончался. Прокуратура Калининского района расследует обстоятельства этого происшествия, решается вопрос о возбуждении уголовного дела.
(«Вечерний Петербург», 27.08.99 г.).
Когда Гурьев и Ладонин-младший демобилизовались и вернулись в Питер, Ладога еще сидел. Игорю сразу же пришлось с головой погрузиться в хозяйство брата, которым на момент его отсутствия заправлял их давний предприимчивый знакомец Кузя. В отличие от большинства «реальных» парней, Ладога довольно рано сообразил, что на крышевании ларечников, паленой водке и торговле проститутками далеко не уедешь. Тем более, что по сравнению с серьезным бизнесом все это так… копейки… Детишкам на молочишко. И пока эти самые «детишки» тратили свои «копейки» на кабаки, тачки, баб и кокаин, Ладога стал понемногу подстраховываться, вкладывая деньги во что-то реально работающее. Тогда самой сытой темой был бензин, однако у Ладонина хватило ума не лезть туда, где уже вцепились друг дружке в глотку «тамбовские» и «казанские». Основную ставку он сделал на менее популярный в ту пору лес, и время показало, что он не прогадал. Ладога мало что смыслил в экономике, зато в своих делах он всегда руководствовался здравым смыслом. И тот его никогда не подводил. В криминальном мире Петербурга образца начала девяностых Ладонин-старший, пожалуй, был одним из первых, кто, накопив стартовый капитал, предпринял реальную попытку уйти в сторону легального бизнеса, который, естественно, также был небезупречен (да и что такое этот «чистый бизнес»? Кто его видел и с чем его едят?). Но легализоваться ему не дали – вымощенная светлыми намерениями дорога известно куда ведет. Ладогу приземлили, однако к этому времени маховик его бизнеса был раскручен достаточно сильно для того, чтобы продолжать вращаться и без своего хозяина. А тут еще и Игореха подоспел: а кому, как не младшему брату, продолжать начатое старшим дело?
Естественно, на первых порах Игорь попытался привлечь к делу и Антона – работы было выше крыши, а людей, на которых он мог положиться, по пальцам пересчитать. Скорее из чувства дружеской солидарности Гурьев какое-то время покрутился во всем этом и понял – это не его. Он насмотрелся на уверенных, «крутых» парней, которые через час после разговора «за жисть» уже начинали размазывать сопли по столу. Насмотрелся на то, как большие бабки даже чисто внешне (не говоря уже о внутреннем) изменили многих людей Ладоги, с большинством из которых он был знаком еще до флота, превратив их в напыщенных пингвинов… На многое насмотрелся тогда Антон, а насмотревшись – брезгливо поморщился. Конечно, будь в это время Ладога в городе, тот, наверное, сумел бы перетянуть безмерно его уважавшего Гурьева на свою сторону. Однако Ладога был далеко, а Ладонин-младший не сумел найти правильных слов, чтобы повлиять на друга. Игорю надо было двигаться вперед, а Антон потихонечку притормозил и отошел в сторону. За три года службы все в этой жизни изменилось до неузнаваемости, и Гурьеву просто требовалось какое-то время, чтобы понять: а чего он, собственно, хочет в ней добиться? Поучаствовав в одной из ладонинских тем, Антон заработал себе две штуки баксов комиссионных. Этого хватило на месяц умеренного сибаритствования, после чего он купил себе на Энергетиков подержанную «шестерку» и занялся банальным частным извозом.
«Бомбилой» Гурьев проездил чуть больше года. А потом произошла случайная ночная встреча, которая капитальным образом повлияла на всю его оставшуюся жизнь. Повлияла, развернув на сто восемьдесят градусов. Подобные, судьбоносные для людей встречи, как правило, происходят с представителями противоположного пола, однако Антону в ту ночь повстречался именно мужик. Не подумайте ничего дурного – мужиком этим был заслуженный ветеран разведки Валерий Иванович Костомаров (тот самый, который в свое время заполнял первую аттестацию на Нестерова), а в холодную мартовскую ночь Валерий Иванович направился на встречу с Гурьевым исключительно по зову Родины, которая всегда звала его к подвигу устами лучших своих представителей.
