Она зашагала к берегу под их дружными взглядами, сосредоточившимися чуть пониже поясницы. Там было на что посмотреть.
Вот сучка чумная, – сквозь зубы сказал Витряков. – Вообще, б-дь, без тормозов.
Ты, часом, не влюбился? – поинтересовался Боник, отвлекаясь от завораживающего зрелища ягодиц, перекатывающихся при ходьбе, словно ядрышки.
С чего ты взял?! – разозлился Леня. Пристрастия Витрякова не отличались постоянством. Набаловавшись девчонкой, как ребенок новой игрушкой, Леня обыкновенно передавал ее, словно эстафету, бандитам рангом пониже, и это был путь по рукам до дна. Предыдущая возлюбленная Леонида была, например, сплавлена одному из бригадиров, и вскоре погибла в автомобильной аварии. Оба были пьяны в стельку, когда разогнали спортивную «Лянчу» до двухсот. Проломив бетонное ограждение, машина упала в море, так что вынимать трупы довелось водолазам. Теперь родители девушки собирали на памятник, а Витряков о ней и думать забыл. Но, Юля, похоже, была счастливым исключением из правила. Пока, по крайней мере, была.
Кто тебе сказал?! – повторил Витряков с угрозой.
Да никто… – Боник пожал плечами, и отвел глаза в сторону.
Может, собрался продуть в два ствола?
Мне это ни к чему, – сказал Бонифацкий.
Юлька телка безбашенная, – продолжал Витряков враждебно. – Но, не в твоем вкусе, Вацик. Ты ж старух любишь драть. У них, говорят, все как в последний раз. Надо будет самому попробовать.
Зря заводишься, Леня, – примирительно сказал Бонифацкий. – Мне твоя Юлька даром не нужна. – Это не соответствовало истине, но Витрякову незачем было знать.
Ладно. – Успокоился Витряков. – Проехали, б-дь. Выкладывай, о чем базар?
Бонифацкий потянулся за пивом.
У меня тут появился человечек. В штабе. По материально-технической части служит.
Зам по тылу? – оживился Витряков, послуживший, в свое время, в армии. Сначала срочную, а потом дисбат. Где кое-что повидал.
Что-то в этом роде. При погонах капитана первого ранга.
Ну, – сказал Витряков, откупоривая вторую банку. – Дальше что?
Каперанг почти созрел работать. Немножко смелости не достает…
Хочется да колется, б-дь?
Примерно так… Я ему наживку забросил. Вольготная жизнь манит каперанга на уровне морских просторов. Человек слишком долго жил на севере, и его душе нужен праздник. Так, кажется, у Шукшина? Но, он боится тюрьмы.
Правильно делает, – кивнул Витряков.
У него сейчас зарплата двадцать пять баксов в месяц. – продолжал Бонифацкий. – За квартиру три года не плачено, супруга дома голодная сидит.
И старая?
Вот, вот. Надо бы человеку культурную программу организовать. С баром и банькой. Куклу хорошую подложить. Чтоб мозги через член высосала.
Организуем в элементе. – Пообещал Витряков. – Баньку, водку, гармонь, и лосося. Точно, как Расторгуев поет.
* * *
С ноября 93-го года богатейшие стратегические запасы, накопленные стараниями советских военных функционеров от Булганина до Язова
[94]
включительно потекли через ЗАО ТД «Бонифацкого», словно янтарный песочек через стеклянные часики. «Без шуму и пылу», как выражался герой Анатолия Папанова Лелик.
[95]
Работа спорилась, а немалые средства оседали на всевозможных счетах, как наших, так и зарубежных. В народе говорят, будто деньги сами идут к деньгам. Это соответствует действительности. Избыток средств, образовавшихся от распродажи военной амуниции, Бонифацкий вкладывал в недвижимость. Благо, пансионатов на ЮБК полно, бывшая всесоюзная здравница, как никак. Причем, в числе прочих хватает и тех, что числились за промышленными предприятиями, превратившимися после развала СССР в идеальные съемочные площадки для «Сталкера» Андрея Тарковского.
[96]
Тебе, б-дь, что, конверсионного барахла мало? – спрашивал, бывало, Витряков.
Склады неприкосновенного запаса рано или поздно иссякнут, – терпеливо разъяснял Бонифацкий. – А море, солнце и песок, это же вечные ценности. Общечеловеческие, Леня! Понимаешь?
Нет, б-дь.
Досуг населения, чтоб ты знал, Вечный Двигатель по производству «капусты». Никаким физикам такой даже и не снился. Или алхимикам… – поправился Бонифацкий.
Что ты, б-дь, знаешь о химии,
[97]
браток?
Я ему про Фому, а он мне про Ярему. О будущем надо думать загодя. И деньги вкладывать, с умом. А ты заладил, конверсия, конверсия. Уже дно тех складов видно. Дальше то что?!
Витряков поглядывал с неприкрытой враждебностью. Он таки серьезно запал на Юлю, «мисс Безнадега-93», но они жили, как кошка с собакой. Раздражение по этому поводу Леня изливал на кого попало. Бонику тоже доставалось.
* * *
В самом конце 93-го года Бонифацкий задумал серьезную многоходовую комбинацию. Планировалось игра по крупному. Боник согласился на солидные вложения, но ожидаемые барыши стоили того. При посредничестве столичной фирмы «Арника» ЗАО «Торговый Дом Бонифацкого» вышел на Пионерский имени Бакинских комиссаров металлургический комбинат, где якобы случилась затоварка на складе готовой продукции.
Прокат лежит, и девать некуда, – сообщил Бонифацкому Гена Дворцын, директор вышеупомянутой «Арники». С Боником они были знакомы давно, с Симферопольского технологического института. А, занявшись бизнесом под конец 80-х, не теряли друг друга из виду. Хотя, в принципе, и без того могли повстречаться. Начало финального десятилетия века отличалось повышенными возможностями повстречать кого и где угодно. После того, как советская система лопнула, подобно огромному аквариуму из толстостенного стекла, на полу между рыб случались самые непредвиденные встречи.
Наше дело прийти и взять, – заверял Дворцын Бонифацкого.
Так уж нас там и ждут? – прищурился Боник, памятуя о том факте, что отец Генки был доктором технических наук и при Шелесте
[98]
чуть ли ни звезду Героя Соцтруда заработал, мотаясь со своими внедрениями по металлургическим комбинатам всего Союза. – Так уж и ждут, Геша?
