Примерно так, – божился Дворцын. – Приходи и бери. Veni, vidi, vici.
[99]
Вообще-то Бонифацкий подозревал, что старый знакомец не врет. С крушением СССР и временным ослаблением командно-административной системы, сцементированной некогда великим и злым гением товарища Сталина буквально на слезах и крови, комбинат пустился в автономное плавание, напоминающее дрейф полузатопленной баржи в Саргассовом море. Срыв централизованных поставок сырья, регулярные перебои в подаче электроэнергии и хаос в законодательстве поставили завод на грань банкротства, а сталеваров отправили за черту бедности. С обретением независимости старые экономические связи оборвались, лишив комбинат привычных рынков сбыта продукции. Срочно требовалось искать новые, а для этого были необходимы как изрядные финансовые вливания, так и глубокое знание западного потребительского рынка. Ни тем, ни другим, ни третьим руководство комбината в должной степени не обладало.
– Потребность на западе высокая, – гнул свое Генка. – Наш металл не хуже ихнего, а внутренние цены демпинговые. Мой старик с директором комбината вась-вась. Тысячу лет друг дружку знают. Все схвачено и на мази.
– Что ты предлагаешь? – Бонифацкий взялся за ручку. Гена, в двух словах, ввел приятеля в курс дела.
Комбинату до зарезу нужна целая куча разного барахла. Оборудование там, разное, комплектующие, сырье. А у них даже на спецовки нет… Зато по бартеру они отдают металл. С таким дисконтом, что закачаешься.
Где взять оборудование?
Дворцын заверил, что ничего нигде брать не потребуется.
Все уже есть. У молодежного хозрасчетного центра, при комбинате. Центр поставляет заводу все это фуфло, а нам передает металл. По бартеру. Наша задача найти покупателя на западе и получить за железо доллары. Ну и распределить, ясен красен, по справедливости.
Сколько они хотят?
Дворцын назвал цифру, неприятно поразившую Бонифацкого.
А не жирно, Геша?
Стандарт. И моему старику пару копеек бы заложить. За беспокойство.
Засылай в оркестр и слушай музыку? – поинтересовался присутствовавший при разговоре Витряков.
Вроде того. Затрат-то почти никаких. А подъем в три раза, – Дворцын с опаской покосился на Витрякова. Партнер Боника ему сразу не понравился. Как вскоре выяснится, недаром.
А без молодежного центра никак нельзя? А то аппетиты у них, действительно молодежные… – колебался расчетливый Бонифацкий.
Шутишь, Вацик? Им же сын и супруга генерального директора комбината заправляют. Плюс дочка главного инженера.
А… – протянул Бонифацкий. – Тогда ясно.
* * *
Все в ажуре, – заверил Бонифацкий Витрякова, когда они остались одни. – Пару сделок прокрутим, обсмотримся, прощупаем обстановочку, и пойдет этот центр паршивый погулять.
Ненавижу, б-дь, голимых посредников, – буркнул Витряков. – Кидал бы их, б-дь на х… и кидал.
Так и будет, – пообещал Бонифацкий.
* * *
В начале 94-го года была заключена сделка, и отечественный металл поплыл за кордон. Немаловажным звеном операции был энергичный израильский посредник, с коим Бонифацкому уже доводилось работать раньше. Вообще говоря, работать с израильтянами оказалось проще, чем с англичанами, или, к примеру, с голландцами. С одной стороны, Израиль стопроцентная заграница, интегрированная в мировую экономическую систему ничуть не меньше упомянутых Голландии или Британии. С другой, люди там проживают наши, и это здорово упрощает дело. Знаменитым словам Владимира Высоцкого «…а там на четверть бывший наш народ» без малого тридцать лет, но актуальности они не утратили. Нет никаких оснований полагать, что процентное соотношение наших в Израиле пошло на спад, принимая во внимание лавинообразную эмиграцию эпохи Перестройки. А раз люди наши, то ничего втолковывать им не требуется, от чего западные европейцы или американцы покрутят у виска. Наши с полуслова понимают то, чего от иностранцев за год не добьешься.
Эмиссары «Торгового Дома Бонифацкого» без особого труда сговорились с Яковом Гринштадтом, хозяином посреднической конторы из Хайфы, оперирующей на международном рынке металла.
Первая же сделка принесла участникам солидные барыши, распределившиеся, в разных долях, у кого по карманам, а у кого и по оффшорам Средиземноморского бассейна. Яков Гринштадт приобрел фешенебельное бунгало в Эйлате, окнами на Красное море. Бонифацкий предпочел инвестировать заработанные деньги в недвижимость Сен-Тропе.
[100]
Не последнюю роль в выборе сыграл замечательный французский сериал про тупых жандармов с участием неподражаемого Луи де Фюнеса,
[101]
от которого Боник в юности покатывался со смеху. Сын директора комбината тоже не остался в накладе, поменяв унизительную черную «Волгу» на блатной вороной «Мерседес». Генка Дворцын купил для «Арники» трех комнатную квартиру в центре. И один комбинат остался с носом.
За первой сделкой последовала вторая, после чего заводская касса оскудела настолько, что оказалась неспособна выплачивать работягам даже гробовые. По понятным причинам это обстоятельство никого не трогало. Правило легендарного шефа из кинофильма «Бриллиантовая рука», ратовавшего за то, чтобы «ковать деньги не отходя от кассы», претворялось в жизнь с такой методичной последовательностью, что к марту 94-го года промышленный гигант дышал буквально на ладан.
В общем, все складывалось просто изумительно, корова умирала, но давала молоко, когда система выдала первый сбой.
Тут небольшая заминочка, С металлом… – Гена звонил из Киева, и его голос дрожал. Это дрожание, сопровождаемое заверениями, что все, в общем и целом «ол райт», заставило Бонифацкого вскочить с кресла.
Не понял?! Какая еще заминочка? О чем ты болтаешь?!
Ну, с отправкой товара. Всего на два, три дня задержка. Ну, максимум, на неделю.
На сколько?! – задохнулся Бонифацкий.
Ты не волнуйся, Вацик. – Просил Гена. – Ты же меня знаешь.
А я не волнуюсь, – ледяным тоном сообщил Боник. – Что мне волноваться? Мои партнеры – серьезные бизнесмены. Западные, а не наш брат Иван Сиволапов. С мотыгой. За каждый день просрочки неустойка. Калькулятор под рукой имеется? Давай считай.
Заплатишь из своего кармана, Геша. Уразумел?! – повысил голос Бонифацкий, в то время как Дворцын трудился над вычислениями. Не требовалось обладать познаниями в математическом анализе, чтобы прикинуть: сумма набегает кошмарная.
