Она кивнула сама себе, довольная ответом, и начала стаскивать с себя мой пиджак.
- Ты можешь оставить его себе, - быстро уверил я ее. Мне хотелось, чтобы у нее осталось что-то мое. Талисман, как та крышка от бутылки, что была сейчас в моем кармане…, - Тебе же не в чем теперь идти завтра.
Она протянула его мне, печально улыбнувшись.
- Не хочу ничего объяснять Чарли, - сказала она.
Ну, конечно. Я улыбнулся.
- Да, верно.
Она взялась за дверную ручку и замерла. Ей не хотелось уходить, также как и мне не хотелось отпускать ее, оставлять ее беззащитной даже на несколько минут…
Питер и Шарлота уже наверняка были на пути домой, давным-давно миновав Сиэтл. Но всегда остаются другие. Этот мир никогда не будет безопасным местом для человека, а для нее он, похоже, был гораздо опаснее, чем для всех остальных.
- Белла? – позвал я, удивленный тем, как приятно мне было произносить ее имя.
- Да?
- Пообещай мне кое-что.
- Конечно, - пообещала она, но тут же напряглась, будто придумывая заранее причину для отказа.
- Никогда не ходи в лес одна, - предупредил я ее, гадая снимет ли эта просьба напряжение в ее глазах.
Она озадаченно моргнула, - Почему?
Я настороженно вглядывался в темноту. Отсутствие света не составляло для меня никаких проблем, также как и для другого охотника, а вот люди в темноте слепли.
- Здесь кроме меня бывают и другие опасные существа, - сказал я, - поверь мне.
Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и даже улыбнулась мне, ответив.
- Как скажешь.
Ее дыхание коснулось моего лица, такое сладкое и свежее.
Я бы так и просидел тут всю ночь, но ей надо было спать. Два равных по силе противоречия боролись во мне: желание обладать ею и страх за ее безопасность.
Я вздохнул от невозможности совместить не сочетаемое.
- Увидимся завтра, - сказал я, отлично зная, что увижу ее вновь гораздо раньше.
Хотя она, действительно, увидит меня только завтра.
- До завтра, - ответила она, открывая дверь.
Видеть, как она уходит, было мучительно.
Я потянулся за ней, желая удержать, - Белла?
Она повернулась и замерла, удивленная тем, как близко были наши лица.
Я тоже был ошеломлен этой близостью. Ее тепло волнами касалось моего лица. Я почти что чувствовал нежность ее кожи.
Ее сердце сбилось с ритма, а губы приоткрылись.
- Спокойной ночи, - прошептал я и отклонился назад - будучи преисполненным как знакомой уже жаждой, так и совершенно новым, неизвестным голодом, который я внезапно почувствовал – чтобы не совершить чего-нибудь, что могло бы навредить ей.
Еще мгновение она не шевелилась, стояла зачарованно, широко раскрыв глаза. Ослеплена и поражена, догадался я.
Так же, как и я.
Она пришла в себя, хотя на лице еще отражалось потрясение, и почти что выпала из машины, споткнувшись, но в последний момент ухватилась за дверь машины и удержалась от падения.
Я усмехнулся – надеюсь, что слишком тихо для ее слуха.
Я увидел, как она еще раз споткнулась на пути к пятну света на крыльце ее дома. Теперь она в безопасности. А я скоро вернусь, чтобы в этом убедиться.
Я чувствовал, что она смотрит мне вслед, когда уезжал вниз по темной улице. Это было непривычным для меня ощущением. Обычно я просто видел себя со стороны глазами человека, чьи мысли в тот момент читал. Это было неожиданно приятно – чувствовать на себе взгляд внимательных глаз. Я знал, что дело было в том, что это были именно ее глаза.
Тысячи мыслей проносились в моей голове одна за другой, пока я бесцельно несся по ночной дороге.
Долгое время я кружил по улицам, думая о Белле и том необъяснимом облегчении, которое я испытывал от того, что она знала правду. Больше мне не надо было бояться, что она узнает, кто я есть. Она знала. И это не имело для нее значения. Не смотря на то, что для нее в этом не было ничего хорошего, мне это приносило удивительное облегчение. К тому же я думал о Белле и взаимности наших чувств. Конечно, она не могла любить меня также, как я любил ее - такой неодолимой, всепоглощающей, сокрушительной любовью, которую ее хрупкое тело просто не выдержало бы. Но ее чувство тоже было достаточно сильным для того, чтобы ослабить инстинктивный страх. Достаточно сильным, чтобы она хотела быть рядом со мной. А для меня возможность быть рядом с ней была величайшим счастьем.
На какой-то момент – находясь в одиночестве и не опасаясь, что я могу причинить кому-то боль – я позволил себе насладиться этим счастьем, не задумываясь о горестях. Просто быть счастливым потому, что она беспокоилась обо мне. Просто ликовать потому, что я добился ее расположения. Представлять себе как буду день за днем сидеть рядом с ней, слушать ее голос и получать ее улыбки.
В своем воспоминании я увидел ее улыбку, как приподнялись уголки её губ, а на гладкой щеке появляется ямочка, как теплеют и тают ее глаза…Ее пальцы были такими мягкими и теплыми на моей руке. Я представил, каково было бы прикасаться к нежной коже ее щек - шелковой, теплой… такой хрупкой. Будто шелк на хрустале…пугающе хрупкой.
Я не видел, куда ведут меня эти мысли, пока не стало слишком поздно. Пока я раздумывал об этой поразительной уязвимости, новые образы ее лица вторглись в мои фантазии.
Оно было в тени, бледное от страха, хотя она была полна решимости, челюсти сжаты, глаза жесткие, сосредоточенные, тонкая фигурка в темноте, готовая к броску на окружавших ее массивных преследователей.
- Вот дьявол, - простонал я, когда закипающая ненависть, которую я почти забыл, наслаждаясь своей любовью, снова превратилась в опустошающую ярость.
Я был один. Белла тоже. Я надеялся, что дома она в безопасности. На какой-то момент я чертовски обрадовался тому, что Чарли - глава местного подразделения полиции, натренированный и вооруженный – ее отец. Это должно было, в какой-то мере, защищать ее.
Она в безопасности. А у меня не займет много времени месть за нападение…
Нет. Она заслуживает лучшего. Я не могу допустить, чтобы она переживала за убийцу.
Но… как же остальные?
Да, с Беллой было все в порядке, с Анжелой и Джессикой тоже, они, конечно же, уже спокойно спали в своих кроватях.
Но тот урод все еще бродил где-то по улицам Порта-Анжелеса. Если он человек, то является ли его устранение исключительно проблемой людей? Я не должен был убивать его, хоть и жаждал это сделать. Я это знал. Но и позволить ему совершить еще хоть одно нападение я не мог.
Та блондинка, хозяйка ресторана. Или официантка, на которую я так ни разу и не взглянул. Они обе были немного назойливыми в определенном смысле, но разве это означало, что они не достойны жизни. К тому же любая их них могла быть для кого-то Беллой.
