Филипп осторожно свернул листок, засунул его в карман жилета и тихо позвал:
— Сильвия?
Пламя свечи дрогнуло. Из спальни донесся тихий звук. Вздох? Стон боли, мгновенно подавленный?
Чепуха. Это просто ветер и дождь в дымовой трубе, и шелест воды в водостоке за окном.
Уичкот пососал уколотый палец. Рана оказалась глубже, чем он думал. Кровь была соленой на вкус. Что он сделал с прядью волос, которую она ему подарила? Филипп понятия не имел.
Не вынимая пальца изо рта, Уичкот поднес свечу к двери спальни. Он стоял в дверях и смотрел на темные очертания огромной кровати.
Деревянная клетка, подумал Филипп, темница для теней и секретов.
— Сильвия? — прошептал он. — Сильвия? Это ты?
18
Когда Сьюзен ее разбудила, Элинор Карбери велела девушке открыть окно как можно шире. Небо было затянуто высокими серыми тучами. Прохладный воздух приятно пах сырой землей. Большую часть ночи лил дождь, но к рассвету почти прекратился. Элинор спросила, где ее муж, и узнала, что доктор Карбери еще не вставал.
Миссис Карбери решила позавтракать внизу. Всего лишь из вежливости, сказала она себе, ведь иначе мистеру Холдсворту придется завтракать в одиночестве. Обычно она не отличалась тщеславием, но переменила чепец и ленты два раза, прежде чем выйти из комнаты.
Столовая Карбери была небольшой квадратной комнатой с видом на открытый двор на западной стороне Директорского дома. Холдсворт уже сидел за столом с чашкой чая в руке. Когда Элинор вошла, он встал и поклонился. Они спросили друг друга о здоровье и с вежливой неискренностью обсудили тот факт, что шум грозы помешал доктору Карбери хорошо выспаться. Элинор осведомилась о планах мистера Холдсворта на день, весьма осторожно, поскольку не хотела показаться чрезмерно любопытной.
— Пожалуй, мне стоит еще раз побывать в Барнуэлле, мадам.
— Вас пригласили?
— Нет.
С мрачным лицом Джон допил чай. Элинор продолжила крошить булочку, которую никак не могла съесть; ее собственный чай оставался нетронутым.
Внезапно Холдсворт поднял глаза и увидел, что она смотрит на него. Он затаил дыхание и, похоже, принял решение.
— Чтобы понять природу заблуждения мистера Олдершоу, я должен поговорить с ним наедине, без каких-либо посредников, толкователей или соглядатаев. Если я собираюсь распутать это дело, необходимо начать с него, безумен он или нет. Но доктор Джермин противится этому. Несомненно, у него есть на то причины.
— Вряд ли вы найдете доктора Джермина в Барнуэлле.
— Откуда вы знаете?
— Он и миссис Джермин посещают церковь в Кембридже каждое воскресенье. Церковь Святой Троицы. Супруга доктора весьма благочестива, и она ни за что не пропустит сегодняшнюю службу, поскольку проповедь читает мистер Ревитт и все евангелисты явятся в полном составе. Затем обычно следует обед у родителей миссис Джермин на Грин-стрит.
Джон улыбнулся, сразу уловив намек.
— Я в долгу перед вами, мадам.
Элинор начала было улыбаться в ответ, но заставила себя принять серьезный вид. Поведение мистера Холдсворта ни в коем случае нельзя назвать игривым, и все же ей почти казалось, что он с ней заигрывает… или, скорее, пытается заигрывать. Элинор строго напомнила себе, что он недавно овдовел, что он гость в ее доме, но главное — он торговец в стесненных обстоятельствах. А затем она подумала о собственном абсурдном поведении вчера днем, когда смотрела на него сквозь калитку в Директорском саду, и он необъяснимо — и, несомненно, неслучайно — коснулся ее руки.
— Если вы увидите мистера Фрэнка сегодня утром и если… если он даст вам возможность, пожалуйста, передайте ему мои наилучшие пожелания.
— Можете на меня положиться, мадам. Разрешите заглянуть к вам попозже, после визита в Барнуэлл? Вдруг я узнаю что-то новое.
Элинор кивнула и принялась крошить вторую булочку.
— Конечно.
Холдсворт еще раз поблагодарил ее за доброту и покинул комнату с бесцеремонностью, которая граничила с грубостью. Элинор обнаружила, что ее тарелка почти сплошь засыпана крошками.
Улицы выглядели тихими и приятно пахли, поскольку дождь прибил пыль. Большинство встреченных Холдсвортом людей направлялись в церковь. Джон надвинул шляпу на глаза, отворачивая лицо от экипажей, которые громыхали мимо, расплескивая воду из луж, оставленных ночной грозой. Ему не хотелось встретить доктора и миссис Джермин по дороге в церковь Святой Троицы. Войдя в деревню, Холдсворт увидел и почти немедленно узнал невысокого человечка, который хромал впереди. Он прибавил скорости и поравнялся с ним.
— Мистер Малгрейв! Приятного дня.
Джип поклонился.
— И вам того же, сэр. — Он не выказал удивления при встрече.
— Вы направляетесь к мистеру Олдершоу? — осведомился Холдсворт.
— Нет, сэр. Полагаю, в следующий раз я увижу его во вторник. Но сегодня утром стало прохладнее после дождя, и я решил занести свой счет доктору Джермину.
— Я думал, он в церкви.
— Так и есть, сэр. — Темные глаза Малгрейва светились недобрым умом. — Я видел его с супругой по пути туда не далее как десять минут назад.
— Что происходит в доме доктора по воскресеньям? Люди ходят в церковь?
— Утром приходит священник и читает молитвы, сэр, а вечером доктор Джермин часто водит некоторых джентльменов в церковь. Наиболее здравомыслящих, сэр, если вы понимаете, о чем я.
Холдсворт кивнул. Они продолжили путь в тишине, и Холдсворт умерял свои шаги, чтобы подстроиться под скорость Малгрейва.
— Насколько я понимаю, вы работаете на многих?
— О да, сэр. Кручусь как могу, чтобы сводить концы с концами. А это не всегда просто, даже если трудиться что есть сил, ведь не все джентльмены платят вовремя. Иные даже набирают долгов, по которым не имеют надежды расплатиться.
Холдсворт взглянул на него.
— Когда у меня был магазин, я невольно заметил, что взгляды джентльменов на деньги весьма отличны от взглядов остальных людей. Более того, у некоторых из них, похоже, и вовсе нет никаких взглядов, равно как и денег. И все же это не мешает им тратить то, чего у них нет.
— Молодые джентльмены не так уж и плохи. Всегда можно переговорить с их тьюторами, а те обычно знают, что к чему. Беда с джентльменами постарше. Возьмем, к примеру, мистера Уичкота, — Малгрейв повернул голову и сплюнул на дорогу. — Пытаться выжать из него деньги — все равно, что пытаться выжать пинту крови из телячьей котлеты.
Снова воцарилось молчание. Они покрыли еще сотню ярдов дороги.
— Предпочитаю людей, живущих по средствам, — заметил Холдсворт, звеня мелочью в кармане сюртука. — Возможно, вы знаете, что я приехал по поручению леди Анны.
